Можно ли жить так? - Луиджи Джуссани

Познание прямое и познание косвенное. Первое также называется «прямым опытом», второе – «опытом косвенным», когда что-то познается через посредника, который называется свидетелем, или очевидцем.

Познание через веру

Как называется этот второй тип познания? Вера. Он называется верой. То, что А узнает о С, причем он настолько в этом уверен, что рассказывает об этом D, он узнает через В, через свидетеля; это косвенное познание, которое называется познанием через веру: познание какого-то объекта, какой-то реальности через свидетельство, а свидетельство дается свидетелем.

До сих пор все ясно? Одно дело, если я вижу сам, но как я могу быть настолько же уверен в том, что мне говорит Надя? В том случае, если у меня есть адекватные основания, чтобы доверять ей. Если у меня есть адекватные основания, чтобы доверять Наде, а я этого не делаю, то я действую неразумно, то есть против самого себя; если у меня есть адекватные основания, чтобы доверять Наде, то доверять ей будет разумно. Поэтому если у меня есть адекватные основания, чтобы доверять Наде, правильным следствием этого будет принять и признать то, что говорит Надя. Потому что если у меня нет причин, чтобы не доверять Наде, а я все-таки ей не доверяю, то я иду против разума.

Вера, познание через веру – признание реальности через свидетельство, которое дает человек, как раз и называемый свидетелем, очевидцем. Речь идет о человеке, эта проблема существует только на человеческом уровне; это познание реальности, происходящее через посредство человека, которому можно доверять, имея на то адекватные основания. Я не вижу самого события, я вижу только своего друга, который мне о нем рассказывает, и этот друг – человек, которому можно доверять. Поэтому я как будто видел сам то, что видел он. Вы поняли эту фразу? Как будто я видел то, что видела она. Поскольку я могу ей доверять, знаю, что могу ей доверять, то как будто я сам видел то, что видела она.

Следовательно, вера применима не только к религиозной сфере, но является прежде всего естественной формой познания, косвенного познания, но познания! И если вера является косвенным познанием, то она оставляет открытой проблему уверенности; если это познание косвенное, но я на самом деле могу доверять, я уверен. Как, однажды, когда я приехал домой и моя мама сказала мне: «Знаешь, что случилось здесь, на перекрестке? Один парень летел на мотоцикле как сумасшедший и столкнулся с другим, который ехал ему навстречу, оба погибли». И мне было горько, поскольку я знал одного из них; я быстро пообедал, пришел в школу и сказал ребятам: «Будьте осторожны, когда ездите на мотоциклах, потому что только что погиб мой друг». Я не видел этого происшествия, мне о нем рассказала моя мама; у меня не было ни одной причины, чтобы сомневаться в этом, и были все причины, чтобы это утверждать: я пошел и рассказал это ребятам так, словно видел все сам.

Следовательно, вера является естественным методом познания, методом косвенного познания, то есть познания, которое происходит через посредство свидетеля. Поэтому она называется также познанием через свидетельство. Речь идет не только о религиозных вопросах, я говорю о том познании, которое позволяет мне взвесить яйцо и поделить километр на равные части, на тысячу метров. Я говорю о разуме, который применяется в математике, в физике, – во всем… это все тот же разум. У разума есть много методов, поэтому к одному объекту он идет одним путем, к другому – другим… Я меняю метод, но я твердо уверен в том, что в двух метрах от меня находится столб, а рядом сидит моя хорошая подруга.

Разум – это нечто живое, и, следовательно, для каждого объекта он имеет определенный метод, определенный способ, в каждом отдельном случае развивает свою отличительную динамику. Для тех объектов, которых он непосредственно не видит и не может видеть, которые он может познать только через свидетельство других, он развивает особую динамику: косвенное познание через посредничество[6].

Основополагающий метод для культуры и истории

Как вы думаете, что важнее, очевидность или такое опосредованное познание через свидетельство? Если бы не существовало опосредованного познания, не существовало бы и человеческой культуры как таковой, потому что вся человеческая культура основывается на том, что человек, чтобы идти дальше, начинает с уже открытого другим. Если бы поступать так было неразумно, то наивысшее выражение разума, каким является культура, не могло бы существовать.

Если бы не было этого метода, человек уже не мог бы и шагу ступить; конечно, ему было бы доступно то, до чего он может дотянуться рукой, а с этим видом познания человеку доступен весь мир.

Культура, история и человеческое общежитие основываются на этом виде познания, который называется верой, познанием через веру, косвенным познанием, познанием реальности через посредничество свидетеля.

Мне непонятно, почему и человеческое общежитие основывается на познании через веру.

Извини, но как ты можешь доверять продавцу хлеба и знать, что тот не положил в него яд, если не благодаря практическому опыту тысяч людей, которые постоянно покупают у него хлеб? И именно совокупность всего того доверия, которое внушают тебе эти люди, позволяет тебе спокойно покупать хлеб. Если бы я увидел, как ты стоишь на пороге булочной с сумкой в руке и не решаешься зайти внутрь, я бы спросил: «Эй, подруга, ты что делаешь?» – «Мне надо купить хлеба». – «Ну и заходи тогда!» – «А вдруг туда положили яд?» – Я бы тебе сказал: «Подожди-ка минутку, я вызову скорую помощь».

Решающая предпосылка

Почему я вам это сказал? Потому что все то, на что мы направим свой взгляд и привязанность, все, на чем мы будем строить, определяется словом «вера», является областью веры, реальностью, видимой и проживаемой в стремлении жить по вере. То, о чем я буду говорить вам, касается веры. Но наша вера, вера, на основе которой будет развиваться наша работа, устроена так же, как я говорил: как познание некоей реальности через посредничество. Реальности, которой ты не видишь и которую познаешь через посредничество. Однако слово «вера» применяется и используется не только в этой области: слово «вера» указывает на метод, которым живет и действует разум по своей природе, во всех своих проявлениях.

Мы должны будем использовать и развивать слово «вера» на особом уровне, на самом важном уровне из всех самых важных уровней жизни, на самом великом уровне жизни: на том уровне, который касается судьбы.

Если бы я вас обманывал, мой обман был бы нацелен против вашей судьбы; если же я говорю, чтобы помочь вам, то это помощь на пути к вашей судьбе. В нашем разговоре нас интересует судьба: моя, твоя, его, ее и всех нас. Кто может увидеть судьбу? Кто может похвастаться тем, что в один прекрасный дождливый день, прогуливаясь под зонтиком в своем новеньком белом блестящем плаще, он на 34 шагу встретил судьбу? Так ее не найдешь! Так ее не увидишь. Судьба по природе своей является Тайной[7].

Можно ли сказать, что метод веры – это метод, который в наибольшей степени возвеличивает разум?

Отлично! Нет ничего, во что разум был бы вовлечен столь глубоко, столь живо и сильно, как в веру, в метод веры.

Почему? Чтобы доверять В, А должен вовлечь всего себя, а не только какой-то один шарик из своей головы, как, например, в математике, – там работает один шарик. Здесь же все шарики и все связи и соединения с телом и душой: это мое «я» доверяет Наде, это я. И когда я говорю «я», я имею в виду разум, глаза, сердце, – все.

Поэтому очень уместно наблюдение нашей подруги: ничто так не возвеличивает разум, как этот метод. Конечно! Он не где-то в стороне, он возвеличен, разум теснейшим образом связан со всей органической реальностью «я». Так, если «я» злое, ему намного труднее доверять другим и оно познает гораздо меньше. Если «я» нездорово, ему труднее доверять, у него не получается доверять и оно познает намного меньше.

Это такой процесс, который требует участия всего организма «я», требует вовлеченного «я». Действие, через которое разум познает, доверяя другому человеку, подразумевает наибольшую полноту разума, разум во всех его связях с другими аспектами личности. Когда у моего друга болит живот, а я говорю о том, что я видел что-то прекрасное, он только кивает в ответ, схватившись за живот, а после этого даже и не вспомнит, о чем я ему говорил, потому что у него очень сильно болел живот и он не мог внимательно меня слушать; он невнимательно меня слушал и поэтому не понимал. Чтобы понять меня, он не должен чувствовать этой боли, у него все должно быть в порядке, он должен находится в более естественном и непринужденном состоянии. Когда я преподавал в школе, я провоцировал учеников пословицей: «Доверяй, но проверяй». Более глупой пословицы не придумать. Если преподаватель внимателен, умен, действительно умен, то он сразу же понимает, что происходит; такому преподавателю гораздо легче вынести правильное суждение в отношении того или иного ученика.