Голландский самурай - Александра Тайц

— Красиво, — восхитился Роберт.

Тоши молча взял карточку и покрутил в руках.

— Можно написать любой идентификатор, — любезно подсказал мистер Паланеску, — имя, кличку, номер… Просто чтобы вы знали, что это вы. Гарантируется полная анонимность, разумеется.

«Бред какой-то», — подумал Тоши.

Роб, улыбаясь во весь рот, уже писал что-то на карточке. Официант, изящно изогнувшись, подставил цилиндр, Роб небрежным жестом закинул туда бумажку. Официант кивнул и исчез.

— Тоши-сан, — улыбаясь, сказал Роб, — развеселись! Я за тебя тоже бумажку написал.

— Да ну, фигня какая, — надулся Тоши. — И этот черт прилизанный с тобой кокетничает.

— Мне показалось, что он с тобой кокетничает, — в тон ему ответил Роб, — и я уже собирался дать вам обоим в глаз, но он почувствовал неладное и смылся.

— Чего ему со мной кокетничать, — мрачно пробормотал Тоши, — было бы на что силы тратить.

— Ты дурак, Тоши-сан, — Роб взял обе Тошины руки в свои и прижался к ним лбом. — И ты абсолютно прав. Нечего мне делать в этом Техасе, — добавил он, глядя снизу вверх. — Только надо дела уладить. Это недели две займет, не меньше. И потом… мне ведь увольняться придется.

— Проживем, — буркнул Тоши, — тоже мне проблема.

— Я на бумажках написал «Голландский Самурай» и «Архангел Михаил», — продолжал Роб как ни в чем не бывало.

Тоши расхохотался на весь клуб и больше ни на что не сердился.

Раздался тихий звук гонга. В центре полутемной гостиной загорелось пятно прожектора, в него, картинно раскинув руки, вошел мистер Паланеску.

— Доброй ночи, господа, — объявил он, — мы начинаем.

Посетители с готовностью поднялись с мест и собрались вокруг официанта, образовав широкий вежливый круг. Гости были на удивление разные — мужчины и женщины всех цветов кожи, старые и молодые, одетые в вечернюю одежду и буднично. И у всех у них в лицах было что-то общее, какая-то радостная обеспокоенность. Тоши вспомнил — точно такие лица были у его одноклассников, когда они в школьном туалете раскуривали один косяк на целую компанию. Пока первый счастливчик неторопливо выдыхал, остальные смотрели на него вот именно таким взглядом. Радостным от предвкушения удовольствия и тревожным, оттого что одного косяка на всех может не хватить.

Мистер Паланеску театральным жестом выхватил из кармана одну черную перчатку, надел, второй рукой подхватил с подноса цилиндр и продемонстрировал публике его содержимое.

— Тридцать пять, господа! — воскликнул официант. — Сегодня нас очень много, и это прекрасно.

Гости сдержанно, но сердечно захлопали.

— Господа, кто желает оказать нам честь и выбрать нашего героя? — Официант обвел глазами аудиторию и задержал взгляд на смущенном Тоши.

Противный мистер Паланеску вроде как даже усмехнулся снисходительно — мол, ну тебе-то, сморчку, слабо, разумеется.

— Разрешите? — услышал Тоши собственный голос.

— Разумеется, разумеется, — замурлыкал официант и, учтиво поклонившись, протянул цилиндр. Тоши, от смущения красный как рак, неловко сунул руку в черный шелк, ухватил первую попавшуюся бумажку и протянул мистеру Паланеску. Тот карточку принял, отставил цилиндр, надел пенсне, взял карточку двумя пальцами в черной перчатке, прищурился, прочистил горло, еще немного подержал паузу и наконец произнес:

— Архангел Михаил, — и, обведя глазами аудиторию, добавил: — Прошу вас.

Роберт, просияв, вышел на середину зала. Мистер Паланеску страшно обрадовался и пояснил аудитории:

— Эти юноши — спутники. Они пришли сюда вместе.

Посетители снова зааплодировали, на этот раз довольно громко, видно было, что упомянутый мистером Паланеску факт их тоже почему-то обрадовал.

Официант еще раз поклонился аудитории и широким жестом указал на Роба, приглашая всех присутствующих поприветствовать героя сегодняшнего вечера. Роб улыбался и махал рукой, публика улыбалась и хлопала. Потом официант приобнял его за плечи и, что-то деловито шепча, увел в направлении кухни. Прожектор погас, гости разбрелись по своим столикам. Тоши тоже сел за столик и начал волноваться.

Хотя, разумеется, волноваться было не из-за чего. Ну увлекся Роб салонной игрой, ну так и слава богу; если Тоши никогда не играет в такие глупости, это ж не значит, что они плохие. Это значит только, что он, Тоши, — скучный тип, который не может расслабиться даже в таком месте, где никто его не знает и больше никогда не увидит. А Роберт, он вон какой. Десять минут как сюда попал, а уже словно он этим заведением владеет. На паях с противным Йозефом Паланеску.

«И вообще он сейчас придет, — настойчиво думал Тоши. — Сейчас он придет, и мы пойдем на фиг отсюда.

С другой стороны, — возразил он сам себе, — с другой стороны некрасиво отравлять человеку вечер дурацкими капризами. Сейчас он придет, мы выпьем этот идиотский коктейль, поужинаем, пойдем домой и потом будем вспоминать это сборище мудаков и ржать. Однако где же он, пора бы ему и прийти. Сколько прошло времени? Двадцать минут? Полчаса? Зря я не посмотрел на часы, когда он уходил».

На самом деле прошло минут десять, не больше. Снова зажегся световой круг в центре зала, и в нем материализовался мистер Паланеску. Одной рукой он держал поднос с множеством небольших бокалов, другой — обнимал за плечи целого и невредимого Роберта. Гости, возбужденно переговариваясь, поднялись со своих мест и снова собрались вокруг пятна света.

«Как бабочки», — подумал Тоши ни к селу ни к городу и облегченно выдохнул.

Роберт вышел из пятна света, подошел к Тоши и пощекотал ему ухо.

— Ты чего такой испуганный, Тоши-сан? Ты думал, меня там уже зарезали и на котлеты разделывают?

— Честно говоря, я так надеялся, — отшутился Тоши. — Расскажи, что было-то?

— Погоди, сначала выпьем, — ответил Роб, — потом расскажу.

Официант медленно двигался по кругу, разнося коктейли, — по одному каждому из гостей. Получив бокал, посетитель не подносил питье ко рту, а ждал, держа наотлет руку. Видимо, пить полагалось всем вместе, с тостом, как в Италии.

Дойдя до Тоши, Паланеску склонился в поклоне и явственным шепотом произнес:

— А вам, Самурай, особенно приятного аппетита.

— Спасибо, — вежливо ответил Тоши и взял с подноса бокал.

Жидкость в бокале была очень густой, гуще, чем сливочный ликер, прозрачной и слегка опалесцирующей. В свете прожектора Тоши показалось, что над поверхностью коктейля клубится легкий пар.

«Горячий, что ли?» — подумал Тоши.

Официант сделал приглашающий жест рукой. Гости, все одновременно, поднесли к губам бокалы, а Тоши замешкался, заглядевшись на туманный завиток над напитком. Когда он поднял голову, у большинства гостей бокалы были уже пусты. Тоши оглядел освещенных резким светом посетителей и поежился. На всех до единого лицах блуждала совершенно одинаковая, абсолютно счастливая улыбка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});