Аттракцион - Татьяна Подплетённая

– Вы, вероятно, имеете в виду клонирование, открытое еще в прошлом веке, – с улыбкой перебила его Алла.

– Не надо смеяться надо мной, мисс. Клонирование целых организмов было запрещено давным-давно как открытие, представляющее угрозу для общества, наравне с биологическим оружием. К тому же создать зародыш и ждать двадцать лет, когда он вырастет – это примитив. Мы сумели воссоздать объект сразу таким, каким он был уже во взрослом возрасте и таким, каким он был нам нужен.

– Мы?

– Я купил это открытие, так сказать, на корню. Ученый разрабатывал способ восстановления почти что в домашних условиях, теоретически, но подтвердить свое открытие экспериментально возможностей у него, конечно, не было. Тогда он пришел ко мне, и я оказал ему помощь.

– Неужели только из благотворительности? – как бы не замечая неодобрительного взгляда дядюшки, невинно спросила Алла.

– Разумеется, не только. Я ведь бизнесмен, – вопрос девушки немало не смутил мистера Бичема. – Вот я и решил, что глупо было бы не воспользоваться представившейся возможностью и не предоставить публике новое развлечение. Развлечение, подобного которому у нее никогда не было. Новый аттракцион.

Мистер Бичем сделал эффектную паузу и изрек:

– Я воссоздал умершего человека и представил его публике.

– Господи! – вырвалось у Аллы.

– Именно такой и была реакция во всем мире, – с гордостью отметил мистер Бичем. – Это стало сенсацией. Ведь я к тому же воссоздал не простого человека, а самого Алекса, знаменитого певца конца прошлого века. Уж о нем-то вы слышали?

– Конечно, – машинально ответила пораженная Алла.

– Не все еще верят в наше открытие, считая его очередной выдумкой желтой прессы. Но мой аттракцион – реальность, и те, кто уже побывал здесь, убедились в этом своими глазами. У меня даже была государственная комиссия из представителей ученого мира, и скоро она опубликует свое заключение о том, что наш Алекс – настоящий.

– А кроме этого заключения, что они еще сказали? – спросила Алла.

Мистер Бичем нахмурился:

– Я не понимаю вас, мисс. Все, в том числе и ученые, с нетерпением ждут демонстрации нашего чуда. В чем-чем, а уж в рекламе я толк знаю.

– Но как вам разрешили все это? – не понимала Алла.

– Ты задаешь наивные вопросы, девочка, – вмешался в разговор дядя. – Мой друг Перси имеет большое влияние и в мире бизнеса, и в официальных кругах. Наши общие друзья считают своим долгом оказывать нам поддержку.

– А я думала, что телефонное право осталось в далеком прошлом, – с простодушной улыбкой заметила девушка.

Дядя Майкл бросил осуждающий взгляд в сторону племянницы, но хозяин предупредил его неодобрение:

– Мне всегда нравились люди, которые смотрят на вещи через осколки разбитых розовых очков. Первая демонстрация нашего аттракциона состоится уже послезавтра, и нам срочно нужен главный смотритель, чтобы проконтролировать последние приготовления к демонстрации. Я предлагаю вам это место, мисс Макарова, потому что вы родственница моего компаньона и близкого друга, а, значит, свой человек.

Мистер Макаров смотрел на него почти с восхищением.

– Чтобы опередить ваши возможные вопросы, мисс, скажу, что комиссия, посетившая аттракцион по просьбе наших друзей, состояла из настоящих ученых, и они были просто поражены увиденным.

Вместо продолжения своей речи мистер Бичем прикоснулся к клавиатуре компьютера на своем письменном столе, и на противоположной светло-серой стене возник голографический экран. На нем появились кадры из старого видеоклипа легендарного Алекса. Алла вспомнила, что в последнее время его песни стали транслировать все каналы сразу.

Алекс был кумиром молодежи лет сорок назад. Кажется, тогда его песни породили новое направление в рок-музыке, и его стали называть вторым Элвисом. В щедро распиханных в Сети ретро-сайтах шестидесятилетние гнусавые критики рассуждали о том, что музыка Алекса стерла какие-то там грани и тем самым способствовала объединению национальных культур в одну общую современную культуру. Они его не забывали. У Аллы никогда не было устойчивых привязанностей в музыке, потому что она всегда считала себя слишком занятой, чтобы тратить время на такую ерунду, как увлечение какой-нибудь группой. К тому же Алекс был одним из последних образцов стопроцентных рок-кумиров – затянутых в черное, вечно взлохмаченных, тридцатилетних, искушенных и притягательно распущенных, испорченных, но все еще ищущих что-то, какой-то вечный смысл, единственно правильные ответы, и никогда не останавливающихся на этом пути. Их сменили стриженые малолетки в ярких майках, ограниченные и толстокожие, но пропагандирующие правильный образ жизни, уверенные в себе и во всем, выбирающие сок, а, значит, более социально полезные и безопасные. Очень скоро этот примитивный имидж стал привычным для всех. Но в вузе, где она училась, была компания молодых людей, для которых Алекс был настоящим идолом. Они носили старомодные черные куртки из искусственной кожи (натуральные могли себе позволить лишь самые обеспеченные студенты), все в заклепках, и завязывали головы пестрыми косынками, как цыгане в старых фильмах. Большинство из них потом исключили из института за небрежное отношение к занятиям.

– Говорят, что должно пройти лет пятьдесят после написания какой-либо вещи, чтобы люди поняли, стоящая она или нет, – прервал молчание мистер Бичем. – В случае же с Алексом уже спустя сорок лет его популярность стала почти такой же громкой, как и при жизни.

– Наверное, не без вашего участия, – добавила Алла.

– Не без этого, но, я думаю, слава вернулась к нему вполне справедливо. Алекс был явлением. Когда мы с вашим дядей были подростками, все с ума по нему сходили.

– Особенно твой отец, дорогая, – добавил мистер Макаров, – родители не разрешали ему врубать музыку на полную, так он ночью слушал ее в наушниках. А мне все эти песни про мироздание и смысл жизни всегда казались слишком романтичными.

– Алекс ведь умер молодым? – спросила Алла.

– Официальная версия – автокатастрофа. Но, конечно, это все из-за наркотиков. Так уж было тогда принято у всех этих полусумасшедших рок-звезд.

– Меня интересует сам процесс… восстановления, – прервала эти ностальгические воспоминания Алла. – Ваши ученые создали искусственные ткани и смоделировали новый организм…

– В том-то и дело, что нет, моя дорогая. Мы не создали, а воссоздали. Восстановили то, что было уничтожено беспощадным временем.

– Но как?

– Проще говоря, мои ученые восстановили объект по тому, что от него осталось.

– Осталось?

– Господи, ну конечно. Как давно уже открыли генетики, каждая клетка любого организма содержит набор генов, которые несут в себе информацию обо всем организме в целом. Именно на этом и было основано клонирование, известное еще с прошлого века.

– Так вы клонировали Алекса?

– Я вижу, вы все еще ничего не понимаете. Во-первых, когда Алекс отошел в мир иной, я еще был сопливым юнцом с большими планами на будущее, то есть он умер до того, как ученые добились первых успешных результатов в клонировании. Во-вторых, я бы никогда не стал возиться с ним тридцать лет, прежде чем начать зарабатывать на нем деньги. Это слишком долгосрочное вложение капитала, а значит, слишком рискованное. Как я уже говорил вам, один ученый предложил мне проект восстановления умершего организма в предельно короткие сроки. Он сумел разработать процесс моделирования тела по информации, заложенной в его ДНК, сохранившейся в любой кости. Вот это, в отличие, от клонирования, действительно, великое открытие. Если оно окажется бесполезным науке, то мне, благодаря моей блестящей идее, оно принесет весомый доход.

Обласканный восхищенным взглядом компаньона, мистер Бичем перевел дух после своей тирады.

Алла была полностью под впечатлением от только что услышанного:

– Так вы эксгумировали тело и…

– Вы можете сами увидеть основные моменты восстановления, конечно, не нарушающие коммерческую тайну.

– Ну, нет, – запротестовал мистер Макаров, – это как допотопный фильм ужасов. Вы посмотрите его как-нибудь без меня. Терпеть не могу все эти жуткие трупы.

– Пощадим нежные чувства Майкла, – засмеялся мистер Бичем. – Скажу одно: хоть некоторые «независимые» СМИ и кричат, что я собираюсь показать обыкновенного двойника или даже робота, у меня все без подделок, и я представлю публике не искусственного, а настоящего Алекса. Таким, каким он был при жизни, до последнего волоска, ногтя, даже заусеницы. Они смогут сами его потрогать. За соответствующую плату, разумеется. Предстоящая демонстрация очень важна для меня, и я хочу, чтобы публика пришла от нее в полный восторг. От того, как пройдет первое выступление Алекса, во многом зависит успех всего дела. Ведь на нее приглашены самые известные и уважаемые люди – политики, бизнесмены, актеры… Да, Майкл, господин Президент решил также оказать нам честь и посетить открытие аттракциона вместе с супругой.