Винтовая лестница - Этель Уайт

– Вы имеете в виду его? – презрительно спросила миссис Оутс. – Нет, мисс, я видела слишком много ленивых подонков, чтобы бояться кого-нибудь в брюках. Если он попытается сыграть свои штучки со мной, я сломаю ему челюсть.

– Но ведь он убийца, – напомнила Элен.

– Вряд ли он нас побеспокоит. Это вроде Ирландского Приза – кто-то выигрывает, но не я и не вы.

Эти слова утешили Элен; похрустывая тостом, она почувствовала себя в полной безопасности. Мирно тикали старинные часы, и рыжий кот мурлыкал, выбрав лучшее место на ковре у камина.

Внезапно Элен захотелось испытать щекочущее чувство опасности.

– Расскажите про убийства, – попросила она. Миссис Оутс с удивлением посмотрела на нее.

– Но ведь об этом было написано в газетах. Вы что, не умеете читать.

– Я, конечно, слежу за всеми важными событиями, – объяснила Элен, – но меня никогда не интересовали преступления. Все же, если убийства произошли здесь, было бы странно не знать, как это случилось.

– Верно, – согласилась, смягчившись, миссис Оутс. – Так вот, первая девушка была убита в городе. Она танцевала голышом в каком-то клубе, но оказалась без работы. Девушка пришла в бар и хорошенько выпила. Все видели, как она выходила из бара. Когда вышли остальные, она валялась в канаве уже мертвая.

Элен вздрогнула.

– Второе убийство тоже произошло в городе?

– Да. Бедняжка была прислугой. Когда хозяин вышел в сад, чтобы погулять с собакой, он нашел девушку на дорожке, всю скрюченную; она была задушена, как и первая. И никто не услышал ни звука, хотя это произошло прямо перед окнами гостиной. Должно быть, на нее напали совершенно неожиданно.

– Знаю, – кивнула Элен. – На дорожке были кусты, похожие на человеческие фигуры. И вдруг один из кустов набросился на нее.

Миссис Оутс удивленно посмотрела на Элен и стала считать на пальцах.

– Так где я остановилась? Одна, две, три. Да, третье убийство произошло в баре. У нас тут все переполошились, потому что это было уже не в городе, а в сельской местности, рядом с нами. Девушка, которая работала в баре, на минуту заскочила в кухню, чтобы сполоснуть стаканы, и через две минуты ее нашли там задушенной кухонным полотенцем. В баре было полно народа. Но никто ничего не слышал. Он, должно быть, незаметно прошел через заднюю дверь и набросился на нее сзади.

Элен вдруг почувствовала, что по горло сыта страхами.

– Хватит, не рассказывайте больше, – попросила она миссис Оутс.

Но та, начав рассказ, желала его закончить.

– Последнее убийство, – продолжала она, – произошло за пять миль отсюда. Молодая девушка, примерно вашего возраста. Она была воспитательницей в одной большой семье и приехала домой в отпуск. Девушка собиралась на танцы и надевала через голову красивое вечернее платье. Как раз в это время он набросился на нее и стянул атласный туалет на шее так, что тот врезался ей в горло, и она задохнулась. Эта девица слишком долго любовалась собой в зеркале и ничего не замечала вокруг. Самое вредное занятие.

– Как же он проник в дом? – спросила Элен, которой очень хотелось бы убедить себя, что такой ужас не может быть правдой.

– Очень просто, – ответила миссис Оутс. – Он залез на крышу веранды, а оттуда забрался в окно спальни.

– Но как он мог узнать, что девушка будет в спальне?

– Он же сумасшедший, а такие знают все. Он охотится за молодыми девушками. Хотите верьте, хотите нет, но если где-то появится молоденькая девушка, он сразу же учует ее.

Элен с опаской поглядела в окно.

– А вы заперли заднюю дверь? – спросила она.

– Давным-давно заперла. Я всегда ее запираю, когда Оутс уезжает.

– Что-то он задерживается.

– Ничего страшного. – Миссис Оутс посмотрела на часы, надеяться на которые мог только очень легкомысленный человек. – От дождя развезет все дороги, а машина у них старая. Оутс говорит, что приходится выходить из машины и толкать ее вверх по склону.

– Он должен привезти новую сиделку?

Миссис Оутс весьма неблагосклонно отнеслась к игривому тону Элен.

– Я никогда не беспокоилась на этот счет. Оутса можно оставить наедине с любой красоткой.

– Ну конечно, – ответила Элен, беспокойно глядя на темные окна. – Давайте закроем ставни, чтобы здесь стало еще уютнее.

– Какой толк от всех этих ставен и запоров? – нехотя вставая, проворчала миссис Оуст. – Если он захочет войти, он найдет способ…

Когда ставни были закрыты и окна спрятались под короткими красными занавесками, кухня стала образцом приятного сельского интерьера.

– Есть еще одно окно, в моечной, – заметила миссис Оутс, открывая дверь в противоположном конце кухни.

За дверью царила темнота. Когда миссис Оутс нашла выключатель и зажгла свет, Элен увидела чистую комнату с выбеленными стенами, где находился каток для белья, медный котел и стойки для тарелок.

– Какое счастье, что сюда провели свет, – сказала Элен.

– На этаже жуткая темень, – объяснила миссис Оутс. – Свет горит только в коридоре, и есть выключатели в кладовой и в буфетной. Оутс только обещает сделать все как следует. Бедненький, ему бы еще пару жен, чтобы работали за него.

– Прямо лабиринт какой-то, – удивилась Элен, открыв дверь из моечной в длинный коридор, который освещала всего одна электрическая лампочка, свисающая с потолка примерно в середине прохода. В ее свете был виден только кусок вымощенного камнем пола; дальний конец и боковые ответвления прохода тонули в темноте. Кое-где виднелись закрытые двери, выкрашенные тусклой коричневой краской.

– Вам не кажется, что в закрытой двери всегда есть что-то таинственное? – спросила Элен. – Всегда хочется узнать, что находится по ту сторону.

– Попытаюсь угадать, – ответила миссис Оутс. – Это копченая грудинка и связка испанского лука, и если вы откроете дверь кладовой, то убедитесь, что я не слишком ошиблась. Пошли. Здесь больше ничего нет.

Элен запротестовала.

– После ваших «веселых» сказок я не усну, если не открою каждую дверь. Я должна убедиться, что там никто не прячется.

– А что может сделать такая пигалица, как вы, если увидит убийцу?

– Напасть на него, не раздумывая. Если хорошенько рассердиться, то никакой страх не возьмет.

Миссис Оутс рассмеялась, но Элен все же настояла на том, чтобы взять в моечной свечу и пройтись по всему этажу. Миссис Оутс охраняла Элен с тыла, пока та внимательно осматривала кладовую, буфетную, столярную мастерскую, кладовую для обуви и другие служебные помещения.

В конце коридора находился еще один проход, который вел в дровяной склад и угольный погреб. Элен освещала каждый выступ, каждую нишу, пробираясь среди пыльных мешков и заглядывала во все уголки.

– Что вы надеетесь здесь найти? – поинтересовалась миссис Оутс. – Приятного молодого человека?

Но когда Элен остановилась еще перед одной закрытой дверью, она перестала улыбаться и сердито сказала:

– Вот место, куда не попадем ни мы с вами, ни кто-нибудь другой. Если ваш псих попадет сюда, то я скажу, что ему очень повезло.

– Почему? – спросила Элен. – Что там?

– Винный погреб, ключ есть только у профессора. Ближе этой двери к нему не подойти. Я дала себе клятву, что если мне когда-нибудь попадется ключ от этого погреба, в нем станет одной бутылкой бренди меньше.

– Вернемся в кухню, – предложила Элен. – Я должна рассказать вам что-то страшное.

На кухне было тепло и уютно. Элен смотрела на раскаленные угли в камине, гладила рыжего кота, и вечернее приключение казалось ей чем-то очень далеким.

– Я обещала вам рассказать кое-что, – заметила Элен. – Так вот, хотите верьте, хотите нет, но когда я проходила по роще, то встретила этого… душителя.

Она не вполне верила, что действительно встретила убийцу, хотя ее рассказ был похож на страшную сказку, обрывающуюся на самом интересном месте: человек прячется за деревом, и никто не знает, какое черное дело он задумал.

Но не только Элен считала убийство чем-то невероятным и неправдоподобным. В коттедже, расположенном недалеко от «Вершины», черноглазая девушка смотрелась в зеркало, запотевшее от сырости, и улыбалась, дерзко и немного вызывающе.

Она оглядела свою комнатенку с низким оштукатуренным потолком и потрескавшимися стенами, с наглухо закрытым окном, перед которым висела старая муслиновая занавеска, и ей еще больше захотелось выйти из дома.

Когда девушка выскользнула из коттеджа, ее сердце забилось сильнее – не от страха, а от предвкушения приятного вечера. Она привыкла ходить темной узкой дорожкой, круто спускающейся в долину.

Безлюдная долина была ей хорошо знакома и не внушала ужаса, ее нервы были в полном порядке, и она не могла представить себе, что кто-то может на нее напасть. Быстрыми и уверенными шагами она спускалась по каменистому склону и приближалась к молодой рощице.

Девушка была почти у цели. Ей надо было пройти всего около мили, чтобы попасть в бар.