Мир сцены - Джером Джером

Если вы похитили дочь священника и она все еще цепляется за вас, не швыряйте ее на пол посередине сцены и не обзывайте черными словами. Это раздражает; она вас невзлюбит и постарается восстановить против вас ту, другую.

Не набирайте себе слишком много сообщников; а уж если таковые у вас есть, то прекратите брань и издевательства над ними. Одного их слова достаточно, чтобы вас повесили, а вы как нарочно стараетесь их обозлить. Обращайтесь с ними вежливо и по-честному делите добычу.

Берегитесь комика. Закалывая человека или грабя сейф, вы почему-то никогда даже не обернетесь посмотреть, нет ли поблизости комика. Это непредусмотрительно. Пожалуй, лучше всего — убейте комика в самом начале пьесы.

Не влюбляйтесь в жену героя. Вы ей не нравитесь, и она не ответит на ваши чувства. Кроме того, ведь это непристойно. Почему бы вам не завести собственную жену?

И, наконец, не ходите в последнем действии на то место, где вы совершили преступление. Вечно вас туда тянет. Наверное, вас привлекает дешевизна этой экскурсии. Наш совет: поостерегайтесь. Всегда вас хватают именно там. Полицейские по опыту знают эту вашу привычку. Они не ломают себе голову, а попросту отправляются в последнем действии в старинный зал или к развалинам мельницы, где было совершено злодеяние, и ждут вашего прихода.

Бросить бы вам этот идиотский обычай — ив девяти случаях из десяти вы бы вышли сухим из воды. Итак, держитесь подальше от места преступления. Уезжайте за границу или на курорт в начале последнего действия и поживите там — пока оно не окончится. Тогда вы спасены.

Героиня

(Перев. В. Маянц)

У нее всегда беспросветное горе, и уж она не упустит случая сообщить вам об этом.

Слов нет, тяжелая у нее жизнь. Все как-то не ладится. И у нас с вами бывают невзгоды, но у театральной героини не бывает ничего другого. Выкроить бы ей в неделю хоть полденька без несчастий или освободиться от них на воскресенье — она бы немножко вздохнула.

Но нет, несчастья не отпускают ее ни на шаг с первого до последнего дня недели.

Мужа героини посадили в тюрьму за убийство (это самая меньшая неприятность, какая может с ним приключиться); убеленный сединами отец обанкротился и умер от горя; дом, где проведено детство, пошел с молотка, — и в довершение всего дитя героини подхватило где-то затяжную лихорадку. Все свои страдания бедняжка приправляет обильными слезами, что на наш взгляд вполне закономерно. Но на зрителей это производит гнетущее впечатление, так что к концу спектакля просто молишь бога, чтобы на нее не валилось столько бед.

Слезы героиня проливает главным образом над ребенком. Ребенок постоянно находится в сырости. Удивительно, почему он не хворает ревматизмом.

Добродетельна театральная героиня до чрезвычайности! Комик провозглашает ее ангелом во плоти. В ответ героиня укоризненно улыбается сквозь слезы (улыбаться без слез она не умеет).

— Ах, что вы, — произносит она (печально, разумеется), — у меня много, очень много недостатков.

Хотелось бы, чтобы она свои недостатки побольше проявляла. А то уж слишком она хорошая, это как-то подавляет. Как посмотришь на героиню, так и радуешься, что вне сцены добродетельных женщин не так уж много. Жизнь и без того нелегкая штука, а если бы добродетельных женщин вроде театральной героини было больше, она стала бы совсем невыносимой.

Единственная радость в жизни героини — это прогуляться в метель без зонтика и без шляпы. Мы знаем, что шляпка у нее есть (весьма элегантная вещичка); мы заметили ее на гвозде за дверью в комнате у героини; но, отправляясь погулять ночью во время метели (сопровождаемой громом), героиня всегда заботливо оставляет ее дома. Наверное, ее беспокоит, как бы шляпка не испортилась от снега, а она женщина аккуратная.

Всякий раз она берет с собой ребенка. По ее мнению, метель действует освежающе. Ребенок не согласен с этой точкой зрения. Он заявляет, что ему холодно.

Портит ей удовольствие во время таких прогулок только снег: всякий раз подстережет и гоняется за ней по пятам. Нет героини на сцене — стоит дивный вечер; но вот она выходит на порог — и сразу же поднимается вьюга. Снег валит все время, пока она на сцене; не успеет она уйти, как опять устанавливается ясная погода, которая и держится до конца представления.

Распределение снега по отношению к этой бедной даме крайне несправедливо. Наиболее густой снег идет именно в той части улицы, где устроилась посидеть героиня. Нередко героиня усаживается в самой гуще снегопада, а в это время на другой стороне улицы сухо, как в пустыне. Перейти дорогу героине почему-то никогда не приходит в голову.

Однажды необычайно злостный снежный вихрь, преследуя героиню, сделал три круга по сцене и, наконец, вместе с ней удалился (направо).

От такой метели, ясное дело, не убережешься. Театральная метель готова подняться за вами по лестнице и нырнуть вместе с вами под одеяло.

У театрального снегопада есть еще одна странность: все время сквозь снег светит луна. Светит она только на героиню и следует за ней по пятам вместе с метелью.

Только люди, знакомые с театром, способны постичь, что это за изумительное произведение природы — луна. Слегка знакомит вас с луной астрономия, но, сходив всего несколько раз в театр, вы узнаете о ней гораздо больше. Тут вы обнаружите, что луна шлет свои лучи только на героев и героинь, да изредка посветит на комика; с появлением злодея она моментально закатывается.

Театральная луна закатывается поразительно быстро. Вот она еще плывет во всей своей красе по безоблачному небу, и вдруг, не успеешь оглянуться, ее уже нет. Будто повернули выключатель. Даже голова кружится, пока не привыкнешь.

Нрав у героини скорее задумчивый, чем веселый.

Она веселится, воображая, что перед ней дух матери или призрак отца, или вспоминая своего усопшего малютку.

Но так бывает только в самые радостные минуты. Обычно же рыдания отнимают у нее уйму времени, и ей некогда предаваться столь легкомысленным размышлениям.

Говорит она красноречиво, причем уснащает свою речь замечательными метафорами и сравнениями, — не очень изящными, но зато убедительными, — в нормальных условиях такую жену не стерпеть. Но герой на некоторое время избавляется от этой опасности, которая безусловно постигла бы менее удачливого жениха: в день свадьбы его обыкновенно приговаривают к десяти годам каторги.

У героини бывает брат, и все всегда думают, что он ее любовник. В жизни трудно встретить брата и сестру, которые дали бы повод самому недоверчивому человеку принять их за любовников. Но зато на сцене брат и сестра до того нежничают, что ошибиться не мудрено.

И вот произошла ошибка: вбегает супруг, застает их во время поцелуя и приходит в бешенство; героиня и не думает обернуться и сказать:

— Что ты, дурачок, ведь это мой брат!

Кажется, просто и разумно, но театральной героине это не по душе. Нет, она изо всех сил продолжает вводить всех в заблуждение, что дает ей возможность погоревать втихомолку.

Погоревать — вот это она обожает.

Замужество театральной героини следует считать неудачным.

Если бы ей вовремя дали хороший совет, она осталась бы в девушках. Правда, у мужа героини самые благие намерения. И он любит ее, это ясно. Однако в мирских делах он профан и неудачник. Хоть пьеса и кончается благополучно, но мы все-таки не советуем героине рассчитывать, что это счастье надолго. Судя по поведению и деловым качествам героя на протяжении пяти действий, мы склонны усомниться, способен ли он в дальнейшем стать чем-нибудь получше, чем несчастным горемыкой.

В конце концов ему возвращают «права» (которых он бы не потерял, будь у него на плечах голова, а не котелок с возвышенными мыслями), злодей закован в цепи, и герой с героиней поселяются в уютном доме по соседству с домом комика.

Но это неземное блаженство быстро кончится. Театральный герой создан для горькой доли, и можно поспорить, что и месяца не пройдет, как снова грянет беда. Ему подсунут еще одну закладную на «имение»; а потом, помяните наши слова, он забудет, подписывал он эту бумагу или нет, — вот и наступил конец счастью.

Он начнет, не глядя, ставить свою подпись на всевозможных документах, и одному богу известно, в какую еще историю он впутается; тут приедет еще одна жена: оказывается, он обвенчался с ней ребенком и совсем о ней забыл.

Потом в деревне обнаружат очередного мертвеца, герой и тут ввяжется — вот увидите — и устроит так, что его обвинят в убийстве, и все начнется сначала.

Нет, мы бы посоветовали героине поскорее отделаться от героя, выйти замуж за злодея и уехать на жительство за границу, в такое место, куда комик не явится валять дурака.

Вот тогда она заживет припеваючи.

Адвокат