Рабы - Садриддин Айни

В своих романах «Дохунда» и «Рабы»[1] Садриддин Айни впервые в таджикской литературе вводит новые женские типы, такие, как Гульнор, Мухаббат или комсомолка Фатима, — типы женщин-героинь, верных подруг, самоотверженных борцов и талантливых строителей новой жизни.

В романе «Рабы» Айни показывает не только угнетенные массы, но и дает беспощадную характеристику представителям класса эксплуататоров и их идеологам — джадидам, мечтавшим о реставрации оплота контрреволюции — старой Бухары. Образ Шакира-аки убедительно свидетельствует о том, насколько чужд интересам народа был джадидизм, насколько закономерно он превратился в движение реакционное, враждебное интересам трудящихся людей.

Наиболее яркими выразителями народных мечтаний и борцами за осуществление этой мечты выступают в романах Айни образы коммунистов. Это были первые образы коммунистов-таджиков и представителей других народов Средней Азии, запечатленные в таджикской советской литературе.

Сейчас, в наши дни, роман «Рабы» не потерял своей остроты и актуальности. В нынешнем веке нет уже работорговли в том виде, в каком показал ее Айни, однако во многих местах земного шара существуют еще нищета и голод, угнетение и геноцид.

Вот почему и сегодня так близок Айни всему прогрессивному человечеству. Вот почему в странах зарубежного Востока так популярны его книги. Вот почему на конференции писателей стран Азии и Африки в Каире среди четырех писателей двух континентов, признанных учителями собравшихся, было названо и записано имя Садриддина Айни. Вот почему труженики Советского Таджикистана, перечитывая этот роман, с еще большей гордостью и любовью смотрят на свою родину, где трудятся, творят и созидают потомки раба Некадама — сегодняшние государственные деятели, инженеры, архитекторы, руководители богатейших и красивейших колхозов-миллионеров.

Наши ученые объединены в многочисленных институтах; центром научной мысли стала Академия наук Таджикистана, первым президентом которой был Садриддин Айни. Еще в 1925 году в антологии «Образцы таджикской литературы» он впервые ввел в научный обиход многих малоизвестных и неизвестных вовсе литературных имен, разработал новую концепцию развития таджикской литературы. Его исследования, посвященные Рудаки, Абу Али ибн Сине, Фирдоуси, Саади, Бедилю, Навои, и посегодня остаются образцами замечательного научного анализа. На работы Айни о национальной музыке и знаменитых музыкантах прошлых дней, на исследования по истории древнейших архитектурных памятников Самарканда и по сей день ссылаются все специалисты.

Писатель обязан быть энциклопедистом — учил нас Айни и сам показывал образец удивительной эрудиции и широчайшей образованности. Я имею в виду не только его филологические и искусствоведческие работы, не только исторические исследования по истории эмиров мангытской династии и очерки Бухарской революции, но и романы.

Романы «Дохунда» и «Рабы», в которых писатель художественно проанализировал процесс роста самосознания таджиков, показал их революционную борьбу, были новаторскими не только по содержанию, но и по самому принципу изображения жизни. Эти произведения создавались Айни в период его учебы у великого русского пролетарского писателя Максима Горького.

В 1934 году в Москве состоялся Первый съезд советских писателей. За столом президиума рядом с Алексеем Максимовичем Горьким сидели дагестанский ашуг Сулейман Стальский и основоположник таджикской советской литературы Садриддин Айни. До этой встречи Айни был уже знаком с бессмертными героями горьковских книг, много раз перечитывал его произведения, впервые редактировал на таджикском языке переводы повестей и романов великого писателя. И Айни стремился скорее познакомиться с самим Алексеем Максимовичем. По рассказам Айни, мы знаем, что во время заседания съезда он пристально следил за каждым движением Горького, стремясь понять душу и мысли великого художника. И нам, сидящим в зале, казалось, что три носителя культуры трех разноязычных народов без слов понимали друг друга.

Мне вспоминается рассказ Н. С. Тихонова о том, как он гостил у Сулеймана Стальского в Дагестане. Старый ашуг попросил, чтобы гость прочел стихотворение.

Н. Тихонов сказал, что его стихи будут непонятны, потому что прочесть их он сможет только на русском языке. На что Стальский ответил ему, что «поэт поэта узнает по голосу».

На Первом Всесоюзном съезде советских писателей зазвучали самые разнообразные голоса певцов нашей новой, социалистической жизни. Эти голоса, сливаясь с могучим голосом Алексея Максимовича Горького, обретали новую силу. Именно благодаря учебе у Горького эти голоса окрепли и возмужали, и сейчас мы с гордостью говорим о замечательном многоголосии самой передовой в мире литературы.

О влиянии Горького на творчество Айни лучше всего сказал он сам. Творчество великого писателя являет прекрасный пример того, как нужно писать для народа. Читаешь его произведения и поражаешься глубине знания жизни, умению касаться тончайших струн народной души. И поэтому образы, характеры его произведений так типичны, так понятны народу… Мы, писатели братских советских республик, считаем Горького своим великим учителем… Творчество Горького очень многому меня научило и, нужно прямо сказать, оказало решающее влияние на формирование меня как советского писателя».

Айни как писатель глубоко интернационален. И несмотря на то что по форме его произведения сугубо национальны, подлинно народный характер его творчества и привел его к пролетарскому интернационализму.

Айни создал образы представителей всех народов Средней Азии, у которых была общая судьба в прошлом и которые вместе боролись за установление Советской власти. Резкими штрихами воссоздает Айни картины дореволюционной жизни Узбекистана и Туркменистана, чтобы затем провести своих героев в послереволюционное время, по уже знакомым читателю местам и показать героический труд народов Средней Азии, их борьбу за социалистические преобразования родного края.

Судьба всех этих людей близка сердцу Айни, и не только за один свой народ — за все народы Востока радуется он, воочию наблюдая, как Великая Октябрьская революция широко распахнула перед простыми тружениками дверь в будущее, открыла пред ними путь к счастью. Со словами дружбы, признательности и привета обращается он и к великому поэту России Пушкину:

В те дни народ России жил в печали,Нужда и горе грудь его терзали,    Душа томилась гневом и тоской,Стонало сердце, но уста — молчали.

(Перевод Ц. Бану)

С болью, горечью и возмущением Айни адресует эти строки не только к пушкинской России, он думает и о прошлом своего народа. Вместе с тем он выражает свою глубокую признательность вольнолюбивой музе гениального русского поэта.

Айни стал подлинно интернациональным писателем, его произведения переведены почти на все языки братских народов Советского Союза, на десятки и десятки языков мира.

Честно спетая песня летит далеко. Мне довелось встретиться с его романом «Дохунда» на берегах Ганга еще в начале пятидесятых годов, когда еще был жив сам автор. С той поры появились десятки переводов этой книги на самые разные языки мира.

Интернационализм Айни позволил ему стать продолжателем лучших традиций классической литературы народов Средней Азии. Еще в XV веке основоположник классической узбекской литературы Алишер Навои одинаково талантливо писал как на узбекском, так и на таджикском языке. Садриддин Айни тоже создавал свои произведения на двух языках. Вот почему так велика его заслуга и перед литературой братского узбекского народа.

В годы Великой Отечественной войны весь накал своего творчества Айни подчинил одной цели — вдохновить народ на победу. Созданные им в ту пору исторические повести были обращены прежде всего к задачам насущным, к заботам сегодняшнего дня.

Это очень своеобразные повести — «Герой таджикского народа Темур-Малик» и «Восстание Муканны», по своим жанровым особенностям стоящие на грани очерка и исторического исследования.

Действительно, скрупулезный научный анализ и историческая достоверность каждого факта, казалось бы, дают основания считать их близкими к исторической прозе.