Ходячее проклятье в Академии магии - Марина Гришина

к ссадине ещё и начала распухать. Завтра точно буду красавицей.

Что там было дальше? Мужской голос, видимо мой сосед, пытается поведать о случившемся. Типа, графиня сама виновата и сажать за провокацию в карцер — негуманно. Профессора шушукаются и предлагают ему выбор. Или он меня забирает под свою ответственность, или карцер. Зубами Арик скрипит знатно, но раз уж сам влез, куда не просили, — согласился.

Меня закинули на плечо, и я окончательно вырубилась. А теперь вот, стою в полутёмном коридоре и пялюсь на своё отражение. Оно молчит и становиться симпатичнее не собирается.

Решив, что о своей везучести (с приставкой «не») буду сокрушаться завтра, всё-таки прошла в комнатку. Такая же, как у соседа. Маленькая, с минимумом мебели и одним окошком. О, мои вещи уже тут. Потрёпанный чемодан, рюкзак, сумка с книгами и прочей мелочью. Надеюсь, ничего оттуда не украли и не потеряли. Не так много у меня вещей, чтоб их раздаривать. Всё проверю завтра, а сейчас надо попытаться отдохнуть.

* * *

Разбудил меня стук в дверь.

— Эй, недоразумение, ты решила ещё и проспать первый день?

Что, уже утро? Вот чёрт!

Подняться удалось на удивление легко. Только нога ныла сильнее обычного. В комнате ничего не поменялось, комфорта или мебели не прибавилось. Ну ничего, я спала и в худших условиях.

Кое-как достала свежую форму, переоделась и пошла изучать обстановку. При свете дня гостиная смотрелась симпатичнее, даже обнаружилась небольшая арка на импровизированную кухню — магический чайник, ларец с морозящим заклинанием, кружки и пара шкафчиков. Мило.

Сосед обнаружился там же, читал какой-то конспект и жевал бутерброд.

— Привет, Арик.

— Привет.

— Спасибо.

— Значит, вспомнила? — Меня наконец-то удостоили взгляда. А он ничего, симпатичный. Высокий, подтянутый, короткая стрижка, хоть здесь это немодно, темноволосый. А вот глаза светлые, то ли голубые, то ли серые. И наглые такие, что от поклонниц точно отбоя нет. Рукава у выглаженной рубашки закатаны почти по локоть, чёрные брюки сидят идеально.

— Частично. А почему мы соседи? Это женское или мужское общежитие?

— А это мне бонус. Чтоб не лез в чужие разборки. Я ведь так рассчитывал один пожить, а мне тебя поручили! — И сморщился так, типа хуже меня соседей у него не было. Брр. Зазнайка. Будто я рада такому началу года.

— Еда там. — Арик ткнул пальцем в первый ящик. — Чай, травы — там. Закупаемся по очереди. Нет — обедаешь только в столовой, но за вкус я не ручаюсь. Если что-то надо, стучишься. По пустякам не дёргаешь. Хахалей не водишь. Я в вышибалы не нанимался, но шума не потерплю. Вроде всё, мне пора.

— Эй, погоди! А ты вообще на каком факультете?

— Боевик, второй курс. Ванесса тоже со мной учится. И вряд ли теперь от тебя отстанет, так что лишний раз не встречайся с ней. Ну если только не горишь желанием умереть или вылететь.

Это сосед договорил уже от двери, развернулся и ушёл. А от захлопнувшейся двери отлетел кусочек краски. Я проследила за его полётом и пошла умываться.

Синяк был хорош. Синий, с тонким желтоватым краем и фиолетовыми прожилками, он здорово украшал правую часть моего лица. Видимо, падение на каменную площадь так сказалось. Осмотрела себя в зеркале.

Высокая, тощая. В нужных местах всё-таки немного выпуклая, и всё же хотелось бы больше. Волосы по лопатки, каштановые, за лето здорово выгорели. Глаза… разные. Вот сейчас карие, такие прям цвета вкуснющего и настолько же дорогущего шоколада. Иногда болотные, цвета тины в грязной воде. А в моменты, когда мой внутренний, не совсем ручной вихрь силы вырывается погулять, — антрацитовые. То есть цвета тёмной страшной тучи, несущей с собой ураган и ливень. И так же сверкают.

Прозвеневший звонок отвлёк от разглядывания себя. Быстро заплела косу, повязала её оранжевой лентой. Под цвет формы. Рубашка мятая, но чистая; брюки немного велики в поясе, но свалиться не должны; удобные ботинки; сумка с чистыми тетрадями. И огромное нежелание выползать из комнаты, но выбора-то нет. Сама пришла, сама напросилась. Теперь изволь соблюдать правила и постарайся никого не угробить. Уже ставший родным браслет отозвался лёгким покалыванием — мол, постараемся, но ничего не обещаем.

За дверью меня ждал первый сюрприз. Мелкий, веснушчатый и с длинной косой. Вчерашняя девчонка скромно стояла у двери, потупив взгляд и держа в руке какой-то свёрток. Увидела такую красивую меня и сначала хотела бежать, но потом вроде признала.

— Доброе утро… это тебе. — И протянула бумажный пакетик. Подлянки от неё я не ждала, поэтому взяла и заглянула внутрь. Пузырёк из тёмного стекла, никаких надписей.

— Это мазь от синяков, и ссадина тоже быстро заживёт. Я сама сделала.

Голос у неё был красивый, чистый, но больно уж робкий. Зато снадобье она принесла хорошее, даже так ощущался запах горечанки — редкой травы, но здорово помогающей.

— И спасибо тебе.

Ну вот, на голубых глазах задрожали слёзы, пшеничная коса только добавила трогательности. Эх, где ж таких красивых берут? Аккуратный носик с веснушками, розовые губы, белая кожа. Даже фирменная старенькая форма на ней смотрится так мило, что аж завидно.

— Не за что. Я Милена. А ты?

— Катрина.

— Будем знакомы. Покажешь, где столовая?

Катрина кивнула, заметно повеселев. Я открыла баночку и стала на ощупь мазать свой синяк. А заодно осматриваться. Когда я сюда приехала, видела только приёмную, кабинет ректора и какую-то аудиторию. А, ещё смутно помню комнату вроде карцера, но тогда во мне было столько зельев, что я вряд ли её узнаю. Оттуда секретарь меня отправила на площадь, где, собственно, и началось моё знакомство с академией.

Сейчас мы спускались с третьего этажа башни, где была ещё пара комнат, но ученики нам пока не попадались. В окно было видно серое небо, дождь и спешащих студентов. Самих окон вдоль лестницы было много, но они были маленькие и больше напоминали бойницы.

На втором этаже было шумно, сразу видно — студенческое общежитие. Кто-то вдалеке визжал, кто-то матерился, кто-то обжимался по дороге на лекцию. Жизнь кипит, в общем.

Первый этаж представлял собой холл — огромный, с колоннами и мраморной статуей воина на рвущемся вперёд коне. Красиво. И многолюдно.

По направлению основного потока студентов я и сама поняла, в какой стороне столовая. Моя сопровождающая тронула меня за рукав и показала в ту же сторону.

— Столовая там, у нас есть ещё двадцать минут на завтрак. Потом надо найти свои аудитории, опаздывать нельзя — накажут.

— А ты с какого факультета? — Я так засмотрелась по сторонам,