Дубль-Л - Екатерина Корнюхина

Приняв эту информацию к сведению, Лесли в ответ сообщила Макарову, что намеревается взять билет на рейс до Регула.

Генерал скорчил недовольную мину:

— Если «Черная пантера» пожалует на крейсер, где об их визите осведомлен лишь один человек, то… от тебя будет толку мало, а жертв — много. Там — пассажиры, Лесли. Ты случайно о них не забыла?

— Нет. Но любая информация, известная не только вам и мне, может с легкостью достигнуть ушей «мышки». Ну, заявлюсь я к экипажу и скажу: «Ребята, не волнуйтесь. Вы занимайтесь своими приборами, а если явится „Черная пантера“, я сама их встречу». И что они сделают? Мигом свяжутся с Управлением Безопасности. Дальше сообщение пойдет к дежурному члену Совета Безопасности…

— Знаю-знаю. Только нам нужна не стрельба под девизом «на поражение», а пара-тройка живых боевиков «Черной пантеры» для дальнейшего душевного разговора и промывки мозгов. В крайнем случае — один человек… хотя лучше — двое. Те, кто может что-либо знать.

Лесли улыбнулась:

— На этот случай существует идеальный вариант: дать им забрать марситы и уйти. Ведь вполне может так случиться, что в суматохе они с моей помощью кого-нибудь забудут на крейсере.

— А, — Макаров пожал плечами, — тебя учили, ты и разбирайся. На мой взгляд, такое количество марситов им совершенно ни к чему.

— Понятно, сэр. Идеальный вариант отпадает.

— Не вздумай устраивать побоище. Помни — ты ведь СЛУЧАЙНО окажешься в нужном месте в нужное время. Меньше шума — меньше внимания.

— Да, сэр.

И Лесли приступила к подготовке.

Ей, безусловно, следовало учесть несколько важных нюансов. Во-первых, она действительно не должна являться на «Константинополь» в одиночестве — противник серьезный. Во-вторых, она не имела права брать с собой никого из сотрудников Десанта — об этом так или иначе могла узнать зловещая «мышка». И в-третьих, Лесли следовало изменить свою внешность, так как после участия в нескольких акциях против той же «Черной пантеры» ее вполне могли опознать бандиты. Следовательно, она должна превратиться в свою полную противоположность.

Тут впервые за годы работы она пожалела, что не работает на разведку и не научилась вести себя таким образом, чтобы окружающие не могли запомнить ее облика. Спектакли с переодеваниями и сменой париков всегда казались ей несколько надуманными.

Но теперь пришлось прибегнуть именно к такому способу. По замыслу Лесли, она сама вместе с сопровождением должна будет внешним видом вызвать у пассажиров «Константинополя» и, главное, у боевиков «Черной пантеры» ощущение яркости, безалаберности и бестолковости. Именно от человека, обладающего такими качествами, все будут ожидать чего угодно, только не причастности к Десанту.

И вот за полчаса до отлета на борту крейсера появилась «стайка павлинов», как мысленно окрестила Лесли их маленькую группу.

Сама она изрядно намучилась, разделяя свои короткие светлые волосы на большое количество крошечных хвостиков, закрепляя их разнообразными заколками и воспроизводя на лице боевую раскраску индейцев племени бум-тум. По крайней мере, ей казалось, что прекрасный пол в юном возрасте красится именно так. Кроме того, ей пришлось нацепить на себя и чисто молодежную одежду — черную узкую майку, пятнистые лосины с прикрепленными к ним хвостами гремучих змей, ветровку, расшитую бисером с Венеры, и туфельки с позолоченными шпорами.

Взглянув на себя в зеркало, она пришла в ужас, но сопровождавшие ее девушки в три голоса заверили Лесли, что вид ее полностью соответствует выбранному имиджу.

Впрочем, сопровождение лейтенанта Лавейни выглядело не менее эффектно.

Первую из девушек звали Бэбс. У нее на голове красовалась невообразимая, феерическая прическа — настоящее воронье гнездо черных волос, щедро политых фосфоресцирующим зеленым лаком — под цвет глаз. Она была облачена в крошечное платье для коктейлей с разрезом на спине, который достигал ягодиц. В комплекте с черными колготками и оранжевыми босоножками на каблуках такое платье выглядело просто нелепо.

Вторую звали Наташа, и на голове у нее практически не было волос, не считая некоего подобия челки надо лбом. Она выбрала для себя мешковатые штаны военизированного покроя, высокие ботинки на толстой подошве со шнуровкой сбоку и белую рубашку, расшитую золотыми нитями.

Третья — Магда — имела огненно-рыжие волосы, в беспорядке разметавшиеся по плечам. На ней был облегающий ярко-голубой свитер, лосины того же цвета и синие ботинки с самозавязывающимися шнурками — последний писк моды.

Все три девятнадцатилетние девушки, сопровождавшие Лесли в рейсе на Регул, только что окончили колледж Десанта. У всех троих были самые высокие оценки, самые лучшие психологические параметры, все три выразили личное желание участвовать в акции, так что знали, на что идут.

У Лесли имелись сомнения относительно целесообразности участия в деле столь молоденьких девочек, но выбора у нее не было. Впрочем, выпускникам колледжа рано или поздно надо было начинать работать, участвовать в настоящих операциях.

Полет на Регул вполне мог превратиться именно в такую настоящую операцию. Опасную вдвойне, ибо санкционирована она была лишь Макаровым, да и то только устно.

Магда и Бэбс затеяли небольшую перепалку, споря, кто из них займет место у стены. Магда визжала, что ее укачает, Бэбс шипела, как натуральная кошка.

Наташа при всем этом сохраняла сомнамбулический вид человека, пребывающего в глубоком раздумье.

Лесли, тихонько посмеиваясь, осматривала полупустой салон. Здесь находилась примерно треть общего количества пассажиров. Остальные либо еще не поднялись на борт крейсера, либо засели в баре.

Из тех, кого видела Лесли, только двое молодых мужчин в возрасте до тридцати пяти лет подходили на роль гипотетических противников. Они сидели порознь, в разных концах салона. Один с вялым интересом прислушивался к перепалке Магды и Бэбс, другой упорно читал газету.

Одернув модную ветровку, покрой которой доставлял ей множество неудобств, Лесли обратилась к Наташе:

— Пусть разбираются без нас, а то от их визга у меня разболелась голова. Срочно надо выпить чего-нибудь прохладительного.

Девушка все с тем же отрешенным видом молча последовала за Лесли. Магда еле заметно. кивнула: мол, сейчас догоним.

Вышагивая между рядами пассажирских кресел и слыша за спиной гулкую Наташину поступь (у ее ботинок действительно были очень тяжелые подошвы), Лесли думала о том, что крейсеры типа «А» (к числу которых принадлежал и «Константинополь») спроектированы достаточно удачно.

Рубка управления — впереди, почти на самом носу. Любым злоумышленникам, для того чтобы добраться до экипажа и, главное, до всевозможных систем управления, пришлось бы взрывать или резать толстенную перегородку. В условиях крайне ограниченного внутреннего пространства крейсера заниматься подобными вещами желающих не находилось. Ведь любое резкое повышение температуры, не говоря уж о взрывах или выстрелах, могло привести к повреждению обшивки, и тогда всех, кто находился на борту, ожидала моментальная смерть в огне мощного взрыва.

Так что экипаж был надежно защищен. Позади рубки управления находились разнообразные служебные и технические отсеки. Дальше — пассажирский салон вместе с кухней и медицинским отсеком. Из салона центральный, широкий коридор вел в бар, по соседству с которым находился пассажирский шлюз.

Ну а в хвостовой части крейсера располагалась служба охраны и непосредственно то, что и надлежало перевезти в целости и сохранности. В данном случае — марситы — белые самородки, добываемые на марсианских шахтах.

Добравшись до бара, Лесли отыскала свободный столик, а Наташа отправилась к стойке — за лимонадом.

Здесь было гораздо более людно, чем в салоне, но прежде чем начать осматривать публику, Лесли потратила несколько минут на то, чтобы припомнить подробности прошлых налетов «Черной пантеры».

Эти ребята все свои операции проводили чисто и грамотно. Никакого лишнего шума — настолько, что в паре случаев люди, находившиеся в салоне, и не подозревали о том, что происходило на борту. Боевики «Черной пантеры» до поры до времени мирно сидели на своих местах или потягивали кофе в баре. У них не было никакой необходимости суетиться, пока крейсер не уходил в надпространство.

Обычно пассажирские ракеты находились в этой зоне не более двадцати минут. Эти двадцать минут были единственным промежутком времени, когда экипаж не мог вызвать подмогу. А для того, кто знает, что делать, и двадцать минут — огромный срок. Грабители покидали салон, минуя бар, устраняли мешавших им охранников и вскрывали хвостовую часть.

На выходе из надпространства грабителей обычно поджидал собственный быстроходный и вместительный корабль. Пока экипаж соображал, в чем дело, и вызывал подмогу, пока эта подмога успевала добраться до места происшествия, товар перегружался и «Черная пантера» исчезала в неизвестном направлении.