Рецепт счастья - Кей Мортинсен

— Мне эта проблема знакома. Моя жена тоже не может иметь детей.

Лаура взглянула на Люка и увидела в его глазах печаль. Только люди, лишенные такого естественного для человека счастья, как дети, могут понять отчаянное, почти безумное желание их иметь. Эта инстинктивная, древняя как мир потребность неистребима, и невозможность ее удовлетворить легко портит человеку жизнь.

Лаура знала это по себе. Она сама, ее окружение, друзья — все стало другим после той роковой операции. Молодые люди, с которыми Лаура встречалась после разрыва с Максом, пеняли ей, что она слишком замкнута в себе. Но как могла она раскрыться, если в конечном счете не способна дать мужчине самое главное?

У Лауры появилась навязчивая идея, что она как женщина неполноценна. Что-то вроде второсортного товара. И безысходность, навсегда поселившаяся в ее душе, не давала ей покоя. Чтобы она ни делала, все ее мысли и чувства пронизывало чувство ущербности и даже вины. Лаура была убеждена, что ей никогда не удастся преодолеть этот комплекс неполноценности.

Лауру глубоко тронуло, что Люк поделился с ней сокровенной семейной тайной. Повинуясь безотчетному желанию, она простерла руки, и товарищ по несчастью с радостью принял ее дружеское объятие. В их порыве не было ничего сексуального: просто встретились два человека, объединенные одной горькой судьбой.

— Я рада, что рассказала тебе, — пробормотала Лаура, уткнувшись лицом в плечо Люка.

Он ничего не ответил, только обнял ее покрепче.

Забывшись на какое-то время, они вдруг услышали барабанный стук в дверь. Лаура стояла так, что входная дверь выпадала из поля ее зрения, но она знала: нетерпеливый покупатель прекрасно видит их.

— Все, — криво усмехнулась Лаура, — теперь репутация твоя подмочена.

В этой ситуации не было ничего смешного, но Люк вдруг разразился гомерическим хохотом, сняв тем самым остатки эмоционального напряжения.

— Быстро наверх, — скомандовал он. — И не позволяй Максу влезать тебе в душу.

— Спасибо тебе за все, — улыбнулась она и побежала наверх, в свою каморку. Ноги у нее подгибались от страха перед свиданием с Максом.

Фред неукоснительно исполнил ритуал встречи хозяйки. Всякий раз, когда Лаура оставляла его одного больше чем на час, попугай по ее возвращении демонстративно отворачивался, но спустя пять минут отходчиво позволял почесать себя по голове.

Каждый из участников этого мини-спектакля исполнил свою традиционную роль и занялся делом. Фред принялся чистить клюв, а Лаура решила привести себя в порядок, как и советовал Люк.

Она посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: опухшее от слез лицо, покрасневшие веки, волосы торчат во все стороны, будто их взбивали в тестомешалке. Платье из простого серого джерси тоже не подходило для встречи с экс-любовником. Лаура быстро сняла его и бросилась к гардеробу. Нужно надеть что-то строгое, это поможет держаться с Максом официально. Лаура была убеждена, что одежда влияет на настроение человека. С выбором туфель она не колебалась ни секунды: только высокие каблуки, на которых она будет казаться значительно выше, что немаловажно, если учесть внушительный рост Макса.

Боже, уже без четверти час! От волнения у Лауры закружилась голова. Она бросилась в ванную, с трудом сохраняя равновесие на высоченных шпильках и дрожа от холода, поскольку осталась лишь в нижнем белье. Лаура судорожно открыла кран и, набрав полные пригоршни ледяной воды, плеснула себе в лицо, непроизвольно взвизгнув. Мгновенно раздался пронзительный крик попугая, который, очевидно, решил, что на хозяйку напали. Если Макс начнет вести себя агрессивно, подумала Лаура, покрывая лицо мыльной пеной, Фред покажет ему, на что способен. Клюв у птички ого-го какой!

Лаура умылась, но глаза не открывала, по детской привычке опасаясь, что мыло все же попало куда не следует. Она склонилась над раковиной — ноги в шелковых чулках на подтяжках широко расставлены, тонкие каблуки вонзились в дешевый линолеум — и пошарила по стене, ища крючок с полотенцем.

Махровая ткань легла ей прямо в ладонь. Лаура превратилась в изваяние. Макс, смятенно подумала она. Мне следовало предвидеть это.

Мышцы ног свело судорогой, спина заныла от напряжения. Лаура представила, с каким, вероятно, удовольствием Макс созерцает ее паническую растерянность, и это привело ее в ужас.

Любая из женщин, с которыми общался Макс, окажись она в подобной ситуации, наверняка вильнула бы задом, приглашая его к любовной игре. Лаура же не знала, куда деваться от жгучего стыда. Охваченная отчаянием, она поняла, что теперь ее шансы предстать перед Максом во всем блеске искушенной жизнью дамы равнялись нулю.

— Смотри, не простудись, — хмыкнув, отеческим тоном произнес Макс.

Простудись! Да я вся горю от смущения! Лаура, не оборачиваясь, накинула полотенце на свое полуобнаженное тело. Знакомые пальцы Макса заботливо, даже слишком заботливо, расправили на спине складки материи. Нервы Лауры были на пределе, и она едва сдерживалась, чтобы не завопить во все горло. Макс всегда умел дать женщине то, чего она от него хотела. Это позволяло ему быстрее добраться до ее постели, так, во всяком случае, уверяли его несчастные родители.

Они объяснили Лауре, что их сын, добиваясь очередной женщины, менял свое поведение в зависимости от ситуации. Например, в ее случае Макс изображал заботливого преданного поклонника. Когда он приходил в гости и заставал Фей, то делал вид, что его не волнует неотразимая красота и бьющая через край сексуальность старшей из сестер Тримейн. Он уверял Лауру, что ему больше нравится ее носик-кнопочка и неправильной формы рот.

Лжец! Низкий, подлый, гадкий!..

Лаура попыталась произнести это вслух, но язык отказывался повиноваться. Наконец она с трудом выдавила:

— Какого черта…

— Я стучал, — растягивая слова, ответил Макс с наигранным смирением.

— И не счел нужным подождать, когда тебе откроют! — рявкнула Лаура.

— Я никогда не жду, — пожал плечами Макс.

Это уж точно — никогда и никого. То, что Макс хотел, он желал иметь сразу или тотчас уходил и получал искомое в другом месте.

— На этот раз придется. Иди в кондитерскую и жди там. Или убирайся ко всем чертям и никогда больше не появляйся здесь! — выкрикнула она и начала с остервенением вытирать лицо.

— Даю тебе пять минут, — небрежно бросил Макс. — Я тороплюсь и буду ждать в комнате.

— Покорми пока попугая, — не без коварства предложила Лаура гостю. Она знала, что Фред прокусит ему палец, поскольку терпеть не может чужаков.

— Покорно благодарю, — ухмыльнулся Макс. — Но эта птица кажется мне ненормальной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});