Тень Меркурия - Артем Владимирович Гладырь-Астахов

безлюдном мире вековечного сна и пыли нужно иметь при себе на всякий случай хоть какой-то транспорт и горючее к нему.

Участники экспедиции Лакова в неведомое должны были  посылать сообщения с помощью квантовых передатчиков на багги и другом транспорте, сигналы принимались одновременно нами на  базе и Кинсюерг пайне , откуда на квантовой "волне пятьдесят метров" сводки передавались во внешний мир. Экспедиция отправилась 22 января, в 4 часа утра, а первое сообщение поступило к нам только через два часа: Лаков сказал, что они остановились в 3000 километров  от базы и начали пробное  бурение. Через шесть часов пришла вторая радиограмма, тон ее был очень взволнованный: работа кипела вовсю, был пробит неглубокий шахтный ствол и подорван заряд. Труды увенчались находкой: фрагментами шлака с отпечатками, похожими на прежний, так поразивший нас с Лаковым.

Еще через три часа поступила краткая сводка: несмотря на странное происшествие, транспорт готов двигаться дальше, а основной бур и часть группы остается для изучения штрека. Я ответил, что возражаю против дальнейших рискованных шагов, Лаков же отозвался кратко и ёмко, как старый каптитан: риск, оправдан, полученные образцы того стоят. Стало понятно: он взвинчен настолько, что не остановится перед открытым неповиновением, и я бессилен  был предотвратить дерзкую затею, угрожающую погубить всю экспедицию. Притом пугала мысль, что Лаков все больше углубляется в предательскую, мрачную темную необъятность пещер,  бескислородную обитель непостижимых тайн, простирающуюся на 15000 километров в сторону неизученной сети пещер.

Миновало полтора часа, и поступило новое, еще более взволнованное послание с транспорта Лакова. И тут я едва не пожалел, что не участвую в вылазке: "10.05. С борта. После осевшей пыли разглядел впереди сталагмитовые и сталактитовые образования, таких высоких мы еще не видели. Если добавить высоту плато над ними, сравнится, пожалуй, с Гималаями. Вероятные координаты – 76°15′ широты и 113°10′ восточной долготы. Ни с той, ни с другой стороны конца не видно. Все черные, в глубине свода озеро."

Паркузо, я, остальные затаили дыхание перед радиоприемником. При мысли о озере на Меркурие, причём в глубине пещер и возможно обитаемый притом находящимся в 700 километрах от базы, в нас взыграл дух авантюризма; оставалось радоваться, что если не мы сами, то наши сотрудники совершили это открытие. Через полчаса Лвеов снова вышел на связь.

"Транспорт Молодова  авариен на полпути к озеру, однако никто не пострадал, и машину, возможно, удастся починить. Трех оставшихся транспортников вполне достаточно для перевозки людей и самых ценных грузов обратно на базу или в другое место, но пока в этом нет необходимости. Размеры просто невообразимы. Я собираюсь разгрузить транспортник  Куратова  и совершить на нем разведывательное погружение. Ничего подобного вы себе даже не представляете. По моим подсчётам, глубина озера превышает, должно быть, несколько десятков тысяч километров. Марианка им не соперник. За Этверским – измерить его глубину пока мы с Куратовым исследуем возможное дно. Похоже, был неправ относительно сталактитов и сталагмитов: формация по виду странная и очень притягательная, Необычно выглядит профиль : на самых высоких пиках – правильной формы наросты, состоящие из кубов. В рыжих лучах фонарей – поразительное зрелище. Словно таинственная страна из сна или врата заповедного царства чудес. Жаль, что вы не с нами".

Наступило время сна, но никто не думал о том, чтобы удалиться на покой. Похожее настроение царило везде. В 11 вечера поступило новое сообщение от Лакова:

"Первое погружение успешно, спустились на 5000 метров. На стоящую глубину пока не опустились, из-за плохой видимости, не замахиваюсь, отложил на потом. На такой глубине все идет непросто, но оно того стоит. Хребет наростов вокруг озера плотный, мало просветов, на ту сторону не заглянешь. Главные вершины превосходят Гималаи, впечатление очень странное. Массив, похоже, с явными следами ваших странных окаменелостей. Также, на склонах самых высоких гор  непонятные образования. Большие блоки с вертикальными гранями, низкие и протяженные, правильной прямоугольной формы – похоже на Лавкрафтовские хребты, где древние строили замки и древние города. Смотришь с расстояния – дух захватывает."

Следующие полчаса Лаков беспрерывно сыпал новостями и заявил, что намерен вплавь перебраться через озеро. Я ответил, что это рискованно,  и что я присоединюсь к нему, как только он вышлет транспорт, и что мы с Паркузо, ввиду нового поворота событий, разработаем план, как лучше распорядиться запасами горючего – где и как их разместить. Было очевидно, что Лаков  для бурения, а также для подводной разведки потребуется много ресурсов, которые нужно будет переместить на другую базу у берега странного озера.

Тем не менее капитан  решил, следуя общей программе экспедиции, провести на месте буровую разведку. Этим занялось пять человек, остальные продолжили устройство лагеря и починку поврежденного транспорта. Для начала была выбрана самая мягкая из видимых пород – бур пошел очень легко, прибегать к зарядам почти не требовалось. Лишь через три часа был сделан первый крупный взрыв, тут же послышались крики бурильщиков, и наш молодой геолог Маша Старостева сломя голову прибежала в лагерь и сообщила ошеломляющую новость.

Исследователи наткнулись на полость с множеством мелких окаменелостей: они похожи на Земных цефалоподов, кораллов, морских ежей, спириферид; иные находки напоминали кремневых губок и кости морских позвоночных – вероятно, это были телеосты, акулы и ганоиды. Это само по себе было радостно: ископаемых беспозвоночных нам прежде не попадалось, однако вскоре бурильная головка, пройдя слой камня, провалилась в пустоту, и тут участники работ возликовали вдвойне. Удачный взрыв разоблачил тайну подземелья и озера.

Пол и потолок новой пещеры так же  изобиловали сталактитами и сталагмитами, некоторые из которых срослись в колонны, но главным были обширные отложения раковин и костей – местами они даже загораживали проход. В скопище костей, содержалось столько окаменелых останков сколько самому знающему палеонтологу не сосчитать и не расклассифицировать и за год. Моллюски, панцири ракообразных, рыбы, амфибии, пресмыкающиеся, птицы, древние млекопитающие – большие и мелкие, известные и неизвестные. Само собой, Старостева с воплем бросилась в лагерь, и само собой – все остальные побросали работу и сломя голову, по осколками пород бросились туда, где высокой буровой вышкой были отмечены только что обнаруженные врата в тайны земных недр и былых эпох неведомой раньше планеты.

С другой стороны, можно было только удивляться тому, что среди окаменелостей преобладали весьма древние формы жизни. Известняковая формация, судя по таким типичным окаменелостям, как губки, относилась, несомненно, к земном команчскому периоду, находки же из пещеры содержали на удивление большую долю организмов таких древних – вплоть до первобытных рыб, моллюсков и кораллов силурийского или ордовикского периодов.