Куплю Рога родному мужу (СИ) - Светлая Есения

Не сразу я ответила просто лишь потому, что выковыривала себя с постели и плелась до туалетного столика с особой неохотой. Кому я еще понадобилась?

Оказалось, Виталику.

– Если ты надеешься, что отключишь телефон, и я не узнаю о том, где ты и с кем ты, то, дорогая моя, глубоко ошибаешься. Поэтому без глупостей, родная.

Любезный супруг тщательно выплевывал каждое слово, поэтому сомнений не оставалось, не включу телефон в течение пары минут – он самолично приедет и меня четвертует.

Я молча положила трубку. Взяла сотовый и снова включила. И тут же прилетело новое сообщение:

"Струсила?"

Струсила, честно. Не то слово, я в жутком страхе живу, милый аноним, уже больше пяти лет. Каждое утро мне кажется подарком небес, и каждый день я проклинаю мужа и всю его долбанутую родню, зацикленную на чистоте крови.

В груди болезненно сжалось от воспоминаний, но эти непрошеные мысли я отогнала прочь. Не сейчас, не сегодня. Мне и так настолько хреново, что хуже уже, кажется, некуда.

Но они, гадство, все равно лезли, вытаскивая наружу новую истерику. Новую, со старыми шрамами, которые, наверное, никогда не затянутся.

Если бы у меня тогда было чуть больше смелости, возможно все бы сложилось по-другому. Но нет, я поверила бабушке, что для меня это лотерейный билет. И пусть Виталий меня не любит, это всего лишь дело времени. Главное, что я попаду в хорошую семью и не буду переживать о куске хлеба и о том, как купить все необходимое малышу. Малыш, мой малыш, простишь ли ты когда-нибудь меня за трусость. За слабость. Всего лишь нужно было открыть дверцу автомобиля и выпрыгнуть на ходу. Сбежать от этих тварей, скрыться…

Через неделю после свадьбы, о которой писали все местные газеты, к нам в квартиру приехали родители мужа. Без особых смягчающих объяснили, что приблядок им не нужен. Они за чистоту крови, а я всего лишь девочка с помойки. На время. Потом тоже выкинут. Предложили…нет, приказали, ехать с ними в больницу. Все оплачено и наркоз, и хороший гинеколог. Иначе отец останется за решёткой, а бабушка поедет в дом престарелых. Я согласилась. Испугалась за родных. Струсила, не смогла противостоять их напору. Меня, словно безвольную куклу, отвезли в больницу, обкололи и почистили. А через три часа я, обливаясь слезами и утопая в крови, рыдала в ванной, не желая больше жить…

Если бы не Клавка и Милка, наверное, точно бы натворила дел. Но они приказали держаться. Хотя бы ради бабушки. Ведь такого горя она точно не переживет.

Боль в груди стала едкой, сердце ухало в ушах от подскочившего давления. Сколько я еще буду бояться? Нашелся ведь идиот, которому жизнь, видимо, скучной кажется. Меня никто не жалеет, так почему я должна отказываться от единственного шанса?

Я схватила телефон и быстро написав, нажала кнопку отправить.

" Не струсила. Думаю, струсишь ты. Пока ты еще не знаешь, во что ввязываешься".

Напротив сообщения моментально появились две галочки. Прочитал. Ждал. Ответ пришел сразу.

"Мне все равно. И я не боюсь."

А потом еще одно:

" Встретимся? "

Я ответила честно:

"За мной постоянно следят."

Пауза. Чертова пауза, которая вытягивает мои нервы и наматывает невидимым тугим узлом.

"Я подумаю".

Еще минуту пялюсь на экран. Напротив аватарки появляется надпись" не в сети".

Я снова швыряю телефон на кровать. Трус! Кажется, номер с объявлением не прошел.

4

Милка позвонила в восьмом часу и хриплым еле различимым голосом спросила:

– Мать, ты жива?

А я ей бодренько в ответ, без эпитетов и приветствий:

– Ты знала про объявление?

Небольшая пауза и сопение в трубке, а потом безвольное:

– Объявление? Какое еще объявление?

Так и знала, что это Клавка. У этой амурши недоделанной до сих пор розовые очки на носу. И она верит, в мать ее, справедливость. Все сказки, видите ли, у нее должны быть со счастливым концом. Помощница хренова.

– Клавка вчера объявление где-то повесила. Про то, которое мы дружно вчера пошутили. И на него уже даже откликнулись.

– Чо, правда? – заголосила Милка, и я представила, как она при этом вылупила свои и без того огромные глазища.

– Правда-правда. Только зря это все.

– Так, стопэ! – уже бравым голосом зарядила подруга. – Врагам не сдается наш гордый Варяг! Позвонили?

– Написали.

– Ух, – восхищенно взвизгнула Милка. – А ты?

– А я правду сказала, что за мной круглосуточно слежка.

– Ой, – поубавила свой пыл Мила, – точно, я и забыла. И тут же поправилась: – Что-то совсем они озверели. А ты им говорила, что хочешь устроиться на работу? Может, это тот самый шанс? И не будут тебя считать нахлебницей.

Я закатила глаза и поддакнула:

– Возможно. Но про работу все равно нужно обговаривать с Виталиком.

– Слушай, держи меня в курсе, а?

– Посмотрим, – выло ответила я. – Мне кажется, что ничего не изменится.

– Не грусти, Жень, – жалостливо протянула она. – Все образуется.

Я молча кивнула. Плакать больше не хотелось, как и обсуждать. Многого по телефону не скажешь, наверняка прослушивают. Ладно хоть сообщения всплывающие удаляются в переписке мгновенно. Есть шанс, что их никто не отследит.

Милка, чувствуя мое настроение, быстренько попрощалась. А я поплелась в кухню проверять, есть ли чего пожевать на ужин.

Плотников предпочитал трапезничать в ресторанах, в последнее время особенно. Так что готовила я для себя одной. Вечером обычно это была рыба и какой-нибудь легкий салат. В связи с грандиозным девичником и дневным беспробудным сном, приготовить я ничего не сподобилась, поэтому просто достала из холодильника кефир, сыпанула в него измельченные семена льна, прихватила с вазочки пару диетических хлебцев и потопала с едой в спальню. Да, по-свински, и терпеть не могу в спальне крошки. Но отчего-то сегодня сидеть одной в пустой и неуютной кухне мне совсем не хотелось.

Я улеглась на кровать и, поставив ноутбук на колени, включила первый попавшийся сериал. Не сказать, что я их особо люблю, но мне хронически необходимо посмотреть какую-нибудь тупь, чтобы выйти из состояния оцепенения.

Конечно, стоило еще позвонить Клавке. Спросить о самочувствии и заодно отчитать за своеволие, но вдруг накатила обида. Пусть с недельку еще помучается угрызениями совести, решила я. А потом я, конечно, ее прощу.

В течение трех с половиной часов режиссёр и вся съемочная команда мучали беднягу главную героиню, тыкая ее во все неприятности. Где-то на третий час фильма, конечно, появился влюбленный в нее по уши красавчик, долго страдал вместе с ней, но в итоге Хэппи энд случился. Свадьба, поцелуй, занавес.

Я с остервенением захлопнула крышку ноута и улеглась в кровать. Даже в таких муторных фильмах бывает счастливый конец. Что ж у меня-то все через заднее место?

Еще час я ворочалась с боку на бок, то вспоминая вчерашний вечер, то с опаской мечтая куда-нибудь сгинуть, чтоб Плотниковы меня не нашли. Теперь меня в этом городе ничего не держало. Отец умер через год после моей свадьбы. Сказали, что был рак желудка, и он даже об этом знал, но никому ничего не сообщил. Возможно, поэтому он решил устроить мою судьбу? Не знаю, теперь уже не спросить. Бабушка тоже умерла, вслед за сыном ушла через несколько месяцев, оставив меня одну одинешеньку. Ненавистную комнату в коммуналке я продала, деньги положила на счет. Виталик благосклонно заявил, что на эти копейки даже не претендует. Обиду я проглотила молча. Иметь хоть какую-то сумму за пазухой было для меня сродни успокоительному.

Сон все же сморил меня, и когда пришло следующее сообщение, я не услышала.

5

5

Проснулась глубокой ночью от осознания, что Виталик так и не вернулся домой. Я не слышала ни стука входной двери, ни звуков в его отдельной спальне. Нащупав телефон под подушкой, нажала на кнопку и, прищурившись, посмотрела на время. Третий час ночи. И одно непрочитанное сообщение.