История Петербурга наизнанку. Заметки на полях городских летописей - Дмитрий Шерих

Существуют.

Часть историков считает, что царя при закладке не было. Одна из основ их убежденности – запись в походном «Юрнале» бомбардирской роты Преображенского полка, капитаном которой был царь. В нем зафиксированы перемещения Петра в мае 1703-го: 11 числа царь отправился в Шлиссельбург «сухим путем», потом «на яхте гулял на озере», 14 мая «приехал на Сяское устье» и задержался там ненадолго. «В 16-й день, в неделю пятидесятницы, пошли» – и на следующий день «приехали на Лодейную пристань». Никакого основания Петербурга!

А вот как суммирует мнение этой части историков в своей широко известной книге «Основание Петербурга» профессор Владимир Васильевич Мавродин: «В день закладки крепости – 16 мая – Петра не было на Заячьем острове: 11 мая царь уехал в Лодейное Поле, откуда вернулся в Шлотбург лишь 20 мая. Фактически закладку крепости на Заячьем острове… вел не Петр, а его „друг сердешный“ А.Д. Меншиков».

Есть и еще один документ – «Юрнал о взятии крепости Новых Канец», напечатанный в 1713 году в «Книге Марсовой». Это издание готовилось при активном участии самого Петра, собственноручно вносившего в корректурные оттиски правку – и если не верить такому источнику, то чему же еще верить? Новые Канцы, позволю себе пояснить, это Ниеншанц. И вот в этом тексте сказано: «Господин Капитан бомбардирской изволил осматривать близ к морю удобного места для здания новой фортеции. И потом в скором времени изволил обыскать единый остров зело удобный положением места, на котором вскоре, а имянно, Мая 16 день в неделю пятьдесятницы фортецию заложили, и нарекли имя оной Санктпетербург».

Иными словами, место для крепости Петр подыскал самолично, а вот дальше крепость «заложили» и «нарекли». Безличные глаголы – еще одно подтверждение отсутствию Петра на невских берегах 16 мая.

Но это все – на одной чаше весов, а есть и другая. Целый ряд историков убежден, что Петр все-таки был в тот майский день 1703 года на Заячьем острове. Никак не мог не присутствовать. Этой позиции придерживались классики петербургского краеведения Петр Николаевич Петров и Иван Николаевич Божерянов, ее придерживаются и составители недавно изданной фундаментальной энциклопедии «Санкт-Петербург»: «Закладка земляной крепости по плану, составленному Петром I, состоялась 16(27).5.1703 в присутствии царя – эта дата считается днем рождения Санкт-Петербурга».

К тому же склоняется и выпущенная в 2003 году солидная историко-церковная энциклопедия «Святыни Петербурга» Виктора Васильевича Антонова и Александра Валерьевича Кобака. Что примечательно, уважаемые историки повторяют близко к тексту рукопись Крекшина – и хотя именуют сюжет про Петра с орлом красивой легендой, иных вариантов развития событий 16 мая 1703 года не предлагают.

Попытку разобраться в вопросе поглубже предпринял ныне уже покойный журналист и историк Александр Матвеевич Шарымов. Он долгие годы исследовал раннюю историю Петербурга, и в конце концов пришел к выводу: несмотря ни на что, верить рукописи «О зачатии и здании царствующего града Санктпетербурга» в общих чертах можно. Пусть ее автор и приукрасил ход событий, в главном он против истины не погрешил. Петр, по убеждению Шарымова, действительно участвовал в столь важной для него процедуре закладке новой крепости в устье Невы. Походный «Юрнал»? Но этот документ составлялся небрежно и весьма расплывчато, фиксировал перемещения не столько Петра, сколько всей бомбардирской роты, а потому стопроцентным доказательством служить не может. «Книга Марсова»? Но в ней ведь тоже прямо не сказано, что Петра не было.

Зато существует письмо Петра I фельдмаршалу Борису Петровичу Шереметеву, отправленное 13 мая 1703 года из Шлиссельбурга в Шлотбург (бывший Ниеншанц), и там черным по белому написано: «Я сам буду завтра к вам». Повод к поездке был весомый: Петр хотел проститься с утонувшим в Неве каптенармусом бомбардирской роты Алексеем Петелиным, причем инструкции давал чрезвычайно подробные: «Изволте его отпеть (а ради духу на ночь вели лекарю разрезать, чтоб мокрота вытекла), и могилу выкопать, а забивать и хоронить не изволте».

Завтра – это 14 мая, и получается, что царь отправился вовсе не на Сясь, а в устье Невы, где намеревался лично проститься с покойным. И он вполне мог задержаться здесь еще на пару дней.

Правдоподобно? Убедительно? Вполне.

Хотя и это доказательство за стопроцентное принять нельзя. Мало ли что планировал Петр 13 мая 1703 года – а назавтра мог ведь передумать, да отправиться совсем в другом направлении. В том самом, о котором сообщает походный «Юрнал». Все ж таки дела государственные поважнее, чем похороны каптенармуса бомбардирской роты, да и степень близости покойного к царю преувеличивать не стоило бы.

Так кто же в итоге прав?

Взвешивая все за и против, я все-таки думаю, что Петр не присутствовал при закладке крепости на Заячьем острове. Иначе этот факт стал бы известен нам не только из сомнительного опуса Крекшина. Отмечу еще, что журналист Шарымов, заступаясь за любезную ему рукопись, ошибался в датировке: думал, что она создана в конце 1720-х годов по горячим следам событий, тогда как на самом деле она родилась десятилетиями позже. Как доказали современные ученые.

Так что единственное, в чем нет сомнений – так это в том, что город наш был заложен 16 (27) мая 1703 года и место для крепости выбрал лично царь Петр. Спасибо «Книге Марсовой». Мелочь, но все-таки.

А вот со всем остальным – увы, полный туман.

Град Петров

Когда и в чью честь получил город свое имя?

Начнем с первого вопроса: когда?

Знакомая уже нам энциклопедия «Санкт-Петербург» сообщает обтекаемо:

«К окт. 1703 крепость, названная Санкт-Питер-Бурх (от голл. Sankt-Peters Burch – крепость Св. Петра), была построена под рук. А. Д. Меншикова силами солдат. 29.6.1703 в крепости заложена ц. Св. апостолов Петра и Павла (отсюда – Петропавловская крепость), а назв. СПб. распространилось на город, начавший складываться из слобод, населенных занятыми на стр-ве солдатами и крестьянами».

Мы уже знаем, что верить энциклопедии следует с осторожностью, но все-таки отметим в памяти пассаж насчет крепости и ее перешедшего на город названия. А вот что с датой? Темнит энциклопедия, точных чисел не называет…

А вот еще один знакомый нам источник – «Юрнал о взятии крепости Новых Канец» – как нельзя более конкретен: «Мая в 16 день в неделю пятьдесятницы фортецию заложили, и нарекли имя оной Санкт Питербурх». Если помнить, что печатался «Юрнал» под смотрением самого державного основателя, это свидетельство можно принять всерьез. Правда, другое тогда непонятно: почему же в первые недели строительства новой крепости она никем и никогда не титуловалась по имени? «Новопостроенная» – и все тут. Письма самого Петра, отправленные из этой местности, помечались «из Шлотбурха», то бишь Ниеншанца. Только 1 июля 1703 петровское послание Федору Матвеевичу Апраксину помечено по-новому: «из Санктпитербурха».

А 18 июля уже «Ведомости московские» упоминают о новой крепости, впервые печатно сообщая ее имя: «Из новыя крепости Питербурга, пишут, что нынешнего июля в 7 день, Господин генерал Чамберс с четырми полками конных, да с двомя пеших, ходили на генерала Крониорта…»

Итак, к июлю Санкт-Петербург стал Санкт-Петербургом. Но когда же конкретно состоялось наречение? Перебирая источники, находим вероятный ответ на этот вопрос в письме фельдмаршала Федора Алексеевича Головина Павлу Готовцеву, отправленном 16 июля: «Сей город новостроющийся назван в самый Петров день, – Петрополь, и уже оного едва не с половину cостроили».

Петров день! Тот самый упомянутый энциклопедией день 29 июня, когда царь праздновал свои именины, а в 1703 году – известно достоверно – в стенах новопостроенной крепости состоялось празднество с участием духовенства, придворных и военных чинов. Своего рода освящение северной твердыни. Очевидно, именно в ходе этого торжества крепость была официально крещена. И не стоит слишком глубоко задумываться над тем, почему Головин назвал город Петрополем, а не Петербургом. В 1703 году имя крепости вообще не установилось твердо, и оба этих варианта были в ходу – и Санкт-Петербург (также Санктпетерсбург, Санкт-Питер-Бурх, Санктпитербурх, Санкт-Петербурх), и Петрополь (также Питерпол, S. Петрополис). Греческое имя можно встретить в документах за июль, август, октябрь 1703 года.

Вопрос насчет даты решен? Возможно. Авторитетнейший историк петровского царствования Евгений Викторович Анисимов подтверждает: до 29 июня «у крепости на Заячьем острове не было вообще никакого названия». Такой же точки зрения придерживаются другие серьезные историки. Правда, этим они выводят за скобки свидетельство «Книги Марсовой», и это все-таки заставляет задуматься.

А может, все было проще и одновременно сложнее? Трудно ведь предположить, что имя Санкт-Петербург (Петрополь) родилось в сознании Петра и его сподвижников ровно 29 июня. Наверняка крещению предшествовали раздумья монарха – и вполне очевидно, что решение он принял до дня крещения. Может быть, уже в мае. А не в том ли дело, что отец Санкт-Петербурга при закладке его не присутствовал, и оттого детище не стали крестить без его участия?