Микроюморески со всего света - Наум Давыдович Лабковский

выслушают до конца.

СЕКРЕТ УСПЕХА

У известного французского комедиографа Ашара спросили, как ему удается вызывать смех в зрительном зале.

Ашар ответил:

— Мой метод работы очень прост. Я сажусь за письменный стол и начинаю смеяться. А потом задумываюсь: над чем это я смеялся?..

ДИЕТА ТВЕНА

Марк Твен был болен. Врач прописал ему строгую диету.

— Стакан молока и сухарики. Это все, что вам разрешается съесть за день.

— Но, милый доктор, почему так мало? — пытался сопротивляться писатель.

— Больше нельзя. Вы на диете.

— Гм-м, — проворчал Твен. — В таком случае прошу дать мне почтовую марку. Я хочу немного почитать на ночь.

КАБАЧОК

— Что такое кабачок? — спросили как-то у Тристана Бернарда.

— Кабачок, — ответил он, — это такое место, куда мужчины ходят каждый день последний раз в жизни.

ИСКУССТВО И ЖИЗНЬ

Однажды знаменитого немецкого художника Макса Либермана спросили, какие пять картин он постарался бы спасти, если бы в картинной галерее внезапно вспыхнул пожар.

— Пять картин? — Либерман задумался. — Конечно, те, которые висят ближе к выходу.

ИЗОБРЕТЕНИЕ ЭДИСОНА

Друзья Эдисона обратили внимание на то, что входные двери его загородной виллы очень трудно открываются. Каждый раз входящему приходится делать большое усилие, чтобы их отворить. Кое-кто из друзей даже ехидно заметил, что, мол, великий изобретатель мог бы изобрести что-нибудь и для своих дверей.

— О да! — воскликнул с усмешкой Эдисон. — Я для них кое-что изобрел. Дело в том, что входные двери соединены со специальной помпой, так что каждый, кто их открывает, накачивает в цистерну 20 литров воды.

ЖЕНСКАЯ НАТУРА

Однажды репортер спросил у Бернарда Шоу, в чем, по его мнению, отличительная особенность женской натуры.

— Нет на свете такой женщины, — ответил Шоу, — которой удалось бы сказать «до свидания» меньше чем в тридцати словах.

ПИКАССО И ВРАЧ

Известный французский врач как-то сказал Пабло Пикассо:

— Как знаток человеческой анатомии, я утверждаю, что люди на ваших картинах с врачебной точки зрения вызывают большое сомнение…

— Возможно, — ответил Пикассо. — Но я могу вас заверить, что они будут жить дольше, чем ваши пациенты.

СТРАХОВАНИЕ НЕ НУЖНО

В дом к Бернарду Шоу пришел агент страхового общества.

— Я хочу застраховать вашу жизнь, — сказал он.

— Мою? Напрасный труд, — усмехнулся Шоу. — Разве вы не знаете, что я бессмертен?

РАССЕЯННОСТЬ ТВЕНА

Марк Твен был известен своей рассеянностью. Однажды, когда он ехал в поезде, в купе вошел контролер. Твен стал лихорадочно искать билет во всех карманах, но безуспешно. Наконец контролер, который знал писателя в лицо, сказал:

— Ладно, не беспокойтесь. Предъявите свой билет, когда я буду идти обратно. А если вы его не найдете, тоже не беда. Это мелочь…

— Нет уж, какая там мелочь, — запротестовал Твен. — Я обязательно должен найти этот проклятый билет, иначе как я узнаю, куда я еду…

РЕЦЕНЗИЯ ВОЛЬТЕРА

Некий молодой драматург прочитал Вольтеру свою пьесу и замер в ожидании.

— Вот что я вам могу сказать, молодой человек, — произнес Вольтер после большой паузы, — такого рода вещи вы сможете писать, когда будете старым и знаменитым. До этого вам придется писать значительно лучше.

ДЕНЬ И ГОД

К известному немецкому художнику XIX века Менцелю пришел молодой человек и принес ему свою картину.

— Маэстро! — сказал он. — Где справедливость? Эту картину я написал за один день, а вот уже целый год, как мне не удается ее продать.

— Дорогой друг, — сказал Менцель. — Если бы вы писали эту картину год, вы наверняка продали бы ее в один день.

НИЧЬЯ

Гейне и Бальзак прогуливались по улицам Парижа. Мимо них прошла красивая дама.

— Посмотрите на эту женщину, — сказал Бальзак. — Как она держится, как одета! Этому нельзя научиться, это врожденное. Готов поспорить, что это княгиня.

— Княгиня? — скептически отозвался Гейне. — Готов поспорить, что это кокотка.

Поспорили.

Навели справки.

Никто не выиграл. Оказалось, что оба были правы.

МУДРОСТЬ

Друг Сократа обратился к нему за советом.

— Ты — мудрейший, — сказал он, — посоветуй: жениться мне или нет?

Сократ ответил:

— Как бы ты ни поступил, ты будешь горько об этом жалеть.

ЛЮБОВЬ И СУПРУЖЕСТВО

Французского комедиографа Ашара спросили:

— Что такое любовь и что такое супружество?

— Любовь — это свет жизни, — ответил Ашар. И добавил: — А супружество — это счет за свет.

АНКЕТА

Бернарду Шоу прислали анкету. Среди прочих вопросов там был такой:

«Кто, кроме вас, принимает участие в ваших прибылях?»

Шоу ответил:

«Государственное казначейство Его Величества короля».

СЛУЧАЙ С УАЙСТЛЕРОМ

Известный американский художник Уайстлер остановился проездом в маленьком городке. Происходило это еще во времена «сухого закона» в Америке, и поэтому художник шепотом спросил у портье отеля:

— Не скажете ли, где бы я мог достать стаканчик виски?

— Вы видите вон ту церковь по левой стороне?..

— В церкви продается виски? — удивился художник.

— Нет, это единственный дом в городе, где вы не достанете виски.

ИСКРЕННОСТЬ

Начинающий автор, который уже был известен как писатель бесталанный, спросил однажды у Марка Твена его мнение о своей только что изданной книжке.

— Но я прошу вас высказать все, что вы думаете, совершенно искренне.

— Нет, — ответил Марк Твен, — лучше останемся друзьями.

ДЛЯ ЖЕНЩИН

На приеме в дамском клубе молодая женщина спросила Марка Твена:

— Не считаете ли вы, что лучшими судьями женщин могут быть сами женщины?

— Не только судьями, — возразил Марк Твен, — но и палачами.

ПОХВАЛЬБА КОРОЛЯ

Художник Уайстлер не отличался скромностью. Однажды на приеме он сидел рядом с пожилой дамой, которая рассказывала ему, что король Эдуард дорожит его дружбой.

— Я не знаком с королем Эдуардом, — проворчал Уайстлер.

— Но король лично сказал мне, что знает вас, — настаивала дама.

— Он просто хвастался, — прервал беседу Уайстлер.

НЕИСТОВЫЙ ДЕМОКРАТ

В ходе выборной кампании кандидат республиканской партии Теодор Рузвельт объезжал маленькие города, выступая с пламенными речами. В одном городке какой-то слушатель все время прерывал его криками: «Я демократ!»

— Не можете ли вы мне ответить, почему вы демократ? — не выдержал наконец Теодор Рузвельт.

— Мой дед был демократом, мой отец был демократом, вот и я демократ.

— Ну, хорошо… а если бы ваш дед был