Спутники дамасской дороги - Иоанн Шаховской

Пока они так рассуждали и рядили, Петр, уставший после тюрьмы, стоял у внешних дверей и все стучал… Необычайно человеческая картина: «между тем Петр продолжал стучать». Не могли не отворить. Отворили и – изумились. Это был Петр.

О служанке Роде больше мы ничего не слышим, но уже знаем, что дух ее горячий, живой, чистый, радостный, общительный, принадлежит семье апостолов, столь дорогой для нас.

Казненные воины темницы (12:18-24).

Воины темницы, стерегшие ап. Петра, освобожденного ангелом, носят в себе образ людей, идущих вне Благодати. Они оказываются раздавленными безблагодатной необходимостью вещей. Над не защитившими себя молитвой людьми злой дух властвует чрез естественный ход земных причин и следствий. Ирод велел казнить воинов, совершенно, конечно, не виновных в том, в чем он их обвинил. Приказ Ирода показывает, как ошибочно естественное рассуждение людей, не учитывающее действия Благодати Божьей и ее сил. Люди, не чувствующие Хозяина мира и Его открывающей себя святой воли, люди «эмпирические» неизбежно, всегда и очень сильно ошибаются. Ирод – яркий пример такого именно человека. Судя немилосердно других, он не учитывает действия Божьего в мире и сам подвергается немилосердному суду и осуждению; он казнен (как и многие) беспокаянной, скоропостижной смертью. «Вдруг Ангел Господень поразил его за то, что он не воздал славы Богу», «и он, будучи изъеден червями, умер». Медицина эмпирическая нашла бы свое наименование для смерти Ирода, но Слово Божие проходит за оболочку вещей этого мира и обнажает корни бытия.

Правитель, уничтожающий воинов, по существу невинных, и в деле, за которое они казнятся, в силу как бы государственной необходимости, исполняет Слово Христово: «Взявший меч от меча погибнет». Страшная, но правдивая картина жизни в «мире сем» раскрывается в трагедии людей, подчиненных только «естественному» ходу вещей. Человек создан Богом, и если он живет вне Бога, то осуществляет величайшее бессмыслие, жертвою которого – рано или поздно – всегда становится.

Несомненно, что и в отношении воинов и даже самого Ирода, Промысл Божий был верен Себе, то есть своей заботе о людях, до конца. Близость апостола Петра и чудесное избавление его из тюрьмы были зовом, может быть, даже не столько для (верующих уже) апостолов, сколько именно для неверующего Ирода и его воинов. Если бы они, даже оставаясь в своей земной, государственной сфере, исследовали дело освобождения апостола Петра из тюрьмы, без торопливости, с внимательностью и беспристрастием, они должны были бы уверовать в небесный мир и его силу, превышающую рамки эмпирических законов, осознанных человеком и не вмещающих в себе, конечно, океана вечной и абсолютной истины. «Слово же Божие распространялось (ст. 24)… Вода Истины и Жизни, обтекая твердые, «собою заполненные» предметы, наполняла все, готовое вместить ее.

Власт, постельник Ирода (12:19-22).

Этот наиболее приближенный к Ироду человек был склонен (очевидно, подарками, взятками) к содействию жителям Тира и Сидона, искавшим мира с Иродом. Небольшое политическое событие Малой Азии, мало касающееся дела апостольского в мире, но занесенное историком Лукою на страницы Деяний, показывает, как жизнь «мира сего» шла своим, все тем же путем, в то время как свершалось великое, небесное дело в человечестве. Два мира – мир благодати и «мир сей» взаимно друг друга проникают, оставаясь существенно различными, принадлежащими к двум планам бытия. Кесарево воздается кесарю, но сверх того многими этому же кесарю воздается и Божие. Этот всюду, в той или иной степени происходящий процесс, показательно ярко изображен в стихах 21-22: «в назначенный день Ирод, одевшись в царскую одежду, сел на возвышенном месте и говорил к ним (то есть к тирянам и сидонянам, подкупившим Власта). А народ восклицал: «Это голос Бога, а не человека» … Самоуверенный царек, в мишурном блеске восседающий на троне, и бессмысленный народ, его обоготворяющий, в то время, когда Суд Божий вознес уже меч ангела над гордостью человеческой и черви готовы выйти на поверхность эмпирического бытия Ирода… Поучительная это, для всякого времени, картина.

«Мир Мой даю вам, – не так, как мир дает» (Ин). А как именно дает мир свой мир, это очень хорошо видно в 12 главе Деяний. «Власты человеческие» творят свой мир. И мир «сего мира» есть творение Властов. Оттого так мало на него надеются, и так мало ему придают значения, люди видящие Истину.

Путешествия апостола Павла, главы 13-20.

Манаил (гл. 13).

Близость к Ироду еще не определяет духовно человека. Мы это видим на примере Манаила, который был «совоспитанник Ирода» (13:1), но духа Ироду противоположного. «Бытие» само по себе и его внешние условия совсем не определяют сознания, – духовной свободы и нравственного чувства человека. Воспитанные одинаково, Ирод и Манаил пошли совсем разными путями в жизни. Один сделался напыщенным тираном, царьком, игрушкой демонического духа, а другой «служил Господу и постился» (ст. 2), слушая недомыслимые веяния Духа Святого в своем утонченном и освященном сердце.

«Набожные и почетные женщины».

Священное Писание божественно чуждо страстных интонаций. Поэтому оно чуждо иронии и сарказма.

Отсутствие «душевности» и эмоциональности придает особенную силу нравственному суду над злом.

Стих 50 гл. 13 говорит без всякой иронии о набожных и почетных женщинах, выявляя лишь протокольную правду.

Эти набожные и почетные женщины вместе с первыми в городе людьми «воздвигли гонение на Павла и Варнаву и изгнали их из своих пределов». – Типичный образец встречи мира, который «во зле лежит», с Истиной Божьей… «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир, но люди более возлюбили тьму, нежели свет; потому что дела их были злы» (Ин. 3:19). «Всякий, делающий худые дела, ненавидит свет и не идет к свету» (Ин. 3:20). Страшный Суд есть все та же Любовь. Но она есть и Правда. Любовь-Правда светит в мире, и светом своим уже сейчас распределяет людей, по правую и по левую сторону от себя. Есть души-овцы, уже сейчас послушные любви, а есть козлы, уже сейчас ее бодающие. Свет Христов спасает и судит одновременно. Все это начинается уже на земле, в кратком отрезке земного времени. Неповторимая земная жизнь – испытание метафизического существа человека. Будущий Суд есть лишь печать на том письме, которое написал человек во время своей земной жизни. Оттого так велика цена всякой минуты земной.

Ценность ее не в созерцании только начатков будущей гармонии, не в предвкушении только будущего блаженства; но великая ценность этой «исполненной печали» земной жизни – в возможности всецелого обращения к Жизни Вечной. Ужас земного существования – в возможности не откликнуться на зов Божий, оттолкнуться от Вечной Жизни, возненавидеть, распять на своем пути, этот зов, как Христа; оттолкнуться от Света несомого учениками… Ужас этой жизни в возможности вот чего: «они же отрясши на них прах от ног своих пошли в Иконию». Этот легкий прах, взметаемый от ног посланных Богом людей, прах отряхаемый, не принятый даже на подошву апостольских сандалий, – какое это невероятное свидетельство о душе человека, о доме, о городе, о народе… Если этот грех не омоется водою глубокого раскаяния и обращения ко Христу, как будет он свидетельствовать о предании и распятии Истины Христовой – в душе, в доме, в стране… «Истинно, истинно говорю вам, отраднее будет Содому и Гоморре в день суда, нежели граду тому», – граду, стране, душе, на которой осело это легкое облачко пыли, отрясенной с ног апостолов… У города Содома не нашлось ничего, кроме тусклой совести человеческой, мерцавшей в Лоте. В Антиохии Писидийской, а ныне почти во всех городах мира было Слово Божие. Если совесть Лота можно было содомлянам пытаться испачкать и нарушить, то Слово Божие можно только изгнать. На это именно и решились «первые» люди в Антиохии Писидийской. Нередко на это же самое решаются именно «первые люди» – в городе, обществе и народе… Конечно, о них это было сказано, что «многие же будут первые последними и последние первыми» (Мф. 19:30).

«Набожные и почетные женщины» в истории не всегда оказывают поддержку Истине. Стих 50-й 13-ой главы Деяний написан специально для. – многих в мире – набожных и почетных женщин.

«Муж, не Владевший ногами», в Листре (14:8-10).

Когда он слушал «говорившего Павла», «апостол взглянул на него и увидел, что он имеет веру для получения исцеления… Не так ли ангелы взглядывают и вглядываются в нашу сущность, когда Промысл Божий зовет, увлекает нас к духовной жизни.

Происходит некое непрестанное изучение нас, замечание нас, со стороны Божьего невидимого для нас мира, замечание нашей сущности, при различных состояниях нашей души и в различных положениях жизни. Как бы «рентгеном» все время снимают нас! Всякое наше состояние порождает соответственный зов, Божьей Благодати, ее живой и личный ответ на выражение и направление нашей свободы. Зорко вглядывается в нас тот, кто нас любит здесь на земле; тысячекратно более зорко вглядываются в нас наши ангелы-хранители, незримые для телесных очей… Сколь же более еще глядит на нас Око Божие!