Волчья ягода (СИ) - Наталья Юрай

столкнулась лицом к лицу, то есть к морде флегматично жующей лошади.

— Привет, коняшка, как дела? Где у вас тут уборная, не подскажешь? Не подскажешь! Ладно, сама найду. — пришлось протискиваться мимо большого тела, закрывающего обзор. И вид простого крестьянского двора меня обескуражил окончательно. Никаких признаков цивилизации не наблюдалось: утоптанный снег, сероватая солома, раскиданная клоками тут и там, аккуратно сложенная поленница, вилы, прислонённые к деревянному столбу, поддерживающему крышу навеса. Романтика! Справа от очень скромного крыльца заметила ворота с калиткой и решила выглянуть на улицу. За секунду до того, как несущаяся лошадь чуть не сбила меня с ног, всадник резко крикнул и огромное животное встало на дыбы, опасно вскинув большие копыта. Я шатнулась в сторону, но мужчина, у которого я смогла разглядеть лишь колючие светлые глаза, стеганул воздух плёткой и выругался непонятными словами.

— Ох, тетеря! — жена моего спасителя тянула за рукав обратно во двор.

— У вас правила совсем не соблюдают что ли? Носятся как дикие. И мне бы в туалет.

По всему видно было, что объяснять просьбу придётся жестами. Как могла обрисовала ситуацию, и хозяйка повела меня на задний двор, в углу которого стоял странный шалаш. Там я обнаружила доску с отверстием, установленную над ямой. Отлично! Ватерклозеты, по-видимому, в этой деревне не приветствовались, а уж о том, чтобы помыть руки, жители даже и не думали. Нужно как можно быстрее попасть домой, иначе в этом псевдоисторическом антураже я и сама одичаю.

Глава 2. Гостеприимство

Окно в избе, а это была именно изба, затянули странным материалом, похожим на тонкую кожу. Конечно, он немного пропускал свет, то есть позволял определить, светит солнце снаружи или нет. Странные люди, стекло-то им чем не угодило? Беспокойство усилилось после того, как я не обнаружила ни одной розетки или завалящего пыльного электрического проводочка. Ну, точно туристическая деревня, воссоздающая быт Древней Руси. А что, хороший бизнес, полное, так сказать, погружение. Дико хотелось курить, я бы сейчас купила сигаретку по цене пачки у любого спрятавшегося от взрослых за углом пацана. Должен же быть здесь сувенирный киоск, или как её… лавка!

— Хозяюшка, я имя хотела ваше спросить, а то как-то неудобно общаться. Некомфортно и вам, и мне! — вежливо вроде бы спросила, без хамства.

Однако женщина снова прикрыла ладошкой рот и покачала головой. Может, она слышит плохо?

— Спрашиваю, звать вас как? — прокричала я, наклонясь к её уху.

— Пуще грому! — хозяйка говорила сама с собой. — Беду накличет, ой, накличет!

— Кто накличет? Я что ли? Женщина, вы меня вообще слышите? А?

— Кисель постыл, ешь!

— Что, простите?

Сунув в руки глиняную миску с каким-то белёсым мутным желе, хозяйка ретировалась, оставив меня одну. Выхватив из берестяного стакана видавшую виды деревянную ложку я попробовала съесть этот самый кисель. Вкус был неприятным, если не сказать хуже. Сами пусть едят своё варево!

Порыскав по лавкам и закуткам, я отыскала и сумку, и сотовый в ней. Найдутся добрые люди, подскажут дорогу к трассе. Решительно натянув шапку, шагнула через порог и снова уткнулась в лошадиную морду.

— Слушай, ты бы отошла что ли?

Лошадь не ответила, да никто, собственно, и не ждал.

На улице никого не было. Постояв у ворот, я двинулась наугад в направлении солнца. Неказистые избушки, неровные, кое-где латаные заборы, снежная колея вместо чищенной дороги, ни одного фонаря, не говоря уже об указателях. Глухомань, да и только! Далеко уйти я не успела. Позади послышался конский топот, и кто-то закричал: «Вона, вона на тропке, хватай, лови!» Сильные руки двух всадников подхватили меня под мышки и, приподняв над землёй, закинули поперёк лошадиной спины. От неожиданности и сильной тряски — лошадей пустили галопом — ни сказать, ни крикнуть ничего не смогла. Сверху прижимали, не давая вырваться, и только холодная снежная крошка, вылетающая из-под копыт, била по лицу, мешая осмыслить ситуацию. Мучительная скачка длилась минут десять, но у меня было ощущение, что несколько часов. Непривычное к подобным силовым экзерсисам тело ныло и болело в самых неожиданных местах, кружилась голова и во рту пересохло. С каким-то весёлым отчаянием я подумала о том, что староверы из туристической деревни, возможно, промышляют похищением людей и продажей их на органы. И тут они, похоже, здорово промахнулись: в моем организме на данный момент не осталось ничего целого и нормально функционирующего. Варвары, такой товар испортили! Но вот лошадь заметно сбавила темп, и я сумела разглядеть высокие тёмные ворота, подвешенные к украшенным резьбой столбам. Выглядела постройка в разы добротнее и красивее, чем у приютивших меня статистов. Неужели к начальству привезли? Хлопнув по моей обтянутой джинсами попе, всадник потянул за ноги вниз и, поддержав за локоть, чтобы я не упала, подтолкнул вперёд:

— Ступай!

Пришлось шагать по утоптанному снегу, пока похитители переговаривались и посмеивались сзади. Я не понимала половину слов, но ясно, что их весьма забавит мой внешний вид. Большой двор был почти безлюден, если не считать нескольких девушек в перевязанных прямо поверх сарафанов теплых платках. Девицы подглядывали из-за угла какой-то хозяйственной постройки и хихикали. Что ж они все юмористы-то такие, мне вот совсем не смешно, а даже немного страшно. Под раскрашенной крышей крыльца находились лестница в два пролёта, резные перила и человек со знакомым злым прищуром светлых глаз. Многослойная одежда, отороченная мехом, и высокая меховая же шапка не давали в полной мере оценить ни его возраст, ни телосложение.

— Вот, Мстислав Годинович, добыли девицу чужеземную.

— Уважили, други! Пестя! — крикнул хозяин куда-то позади себя, и тут же из дверей показался сухонький сутулый человечек неопределенного возраста.

— Бегу, бегу! Опередь хотел казну перетрясти.

— Пестя!

Немного недовольный тем, что его не выслушали до конца, человечек подбежал к моим похитителями и вручил каждому что-то в ладонь. Судя по звуку, это были монеты. Значит, продали меня?!

— Минуточку, уважаемые! А что здесь происходит?

В установившейся тишине хозяин дома медленно спустился с лестницы и, заложив руки за спину, подошел ко мне. Теперь я могла близко рассмотреть лицо. Тонкий нос с горбинкой, колкие серые глаза, аккуратные тёмно-русые усы и бородка, ровная, чуть смугловатая кожа. Мужчина как-то криво улыбнулся и белые ровные, без малейшего изъяна зубы, блеснули в хищном оскале.

— Величают как?

— Женя!

Незнакомец слегка качнул головой и отошёл, вытянув в сторону дома руку с