Полночная любовница - Никола Корник

Внезапно у Гаррика прояснилось в голове, и он протрезвел. Может, его тело и желает Гарриет, но вот разум – определенно нет.

– Нет, Гарриет. – Он схватил ее за руку и не слишком изящно отпихнул от себя.

Гарриет дернулась и, вскрикнув, свалилась с кровати.

– Ты оказываешь мне слишком большую честь, – вежливо сказал Гаррик, вставая с кровати и поднимая с пола ее пеньюар. – Я понимаю, ты нуждаешься в утешении – только что умер твой опекун. Я не заслужил привилегии взять предлагаемую тобой девственность… Извини, но я не могу принять от тебя такую жертву. Ты сейчас в расстроенных чувствах.

Он грубо завернул Гарриет в прозрачный пеньюар и подтолкнул к двери.

– Я все расскажу миссис Роуч, – сердито заявила она. – Я все скажу твоей матушке. Я скажу, что ты меня соблазнил.

Гаррик покачал головой:

– Сомневаюсь, что у тебя получится, моя дорогая. – В его голосе зазвучала сталь.

Гарриет с минуту смотрела на него в упор, и он подумал, что же она видит в его глазах. Была ли это холодность мужчины, который давно забыл о нежных чувствах?

Ее лицо исказила злоба.

– Черт тебя подери, Фарн! – выругалась она.

Гаррик пожал плечами:

– Как пожелаешь.

Гарриет развернулась на каблуках и вышла, хлопнув дверью. В комнате наступила тишина.

И именно в этот момент Гаррик услышал, как кто-то чихнул.

Под большой кроватью с балдахином, прижавшись лицом к пыльным половицам, пряталась леди Меррин Феннер. Она оказалась там в ловушке около получаса назад. За свою короткую, но весьма разнообразную службу – а работала она на Тома Брэдшоу – Меррин никогда еще не оказывалась в такой ситуации. Она никогда раньше не попадалась.

Пока герцог Фарн шел к своей спальне, Меррин читала. Она успела спрятаться всего за пару секунд до его прихода. И надеялась сбежать, когда он уснет. Но потом появилась та женщина. Меррин услышала ее обольстительный, с хрипотцой, голос, увидела, что на пол упал пеньюар, почувствовала, как прогнулась кровать, и поняла, что скоро много узнает о предмете, который ранее никогда не изучала.

Она перевернулась на живот, прижалась лицом к полу, зажмурилась, заткнула пальцами уши и стала молиться, чтобы энтузиазм Гаррика Фарна поскорее иссяк, чтобы любовники быстренько друг друга утомили и впали в удовлетворенное оцепенение. Отгородиться полностью от происходящего наверху она не могла, а от доносившихся звуков ей становилось беспокойно. Ее тело как будто распространяло жар. Это не только смущало Меррин, но и приводило в замешательство. Одежда вдруг показалась ей слишком узкой и тесной, и она испытала желание двигаться, изгибаться всем телом. И это было очень странно.

А потом она вздохнула и втянула носом паутину. И чем больше усилий Меррин прилагала, чтобы не чихнуть, тем сильнее щекотало у нее в носу, и в конце концов она громогласно чихнула.

О боже. Теперь ей точно не спастись. Такое услышали бы даже самые страстные любовники.

И действительно, через секунду кто-то нагнулся, схватил ее за руку и вытащил из-под кровати. После чего грубо поставил на ноги. Глаза у девушки слезились, в носу опять защекотало. Меррин выпрямилась во весь свой пятифутовый рост [3] .

И что ей сказать? Нет, Меррин, забудь про объяснения, сказала она себе. Подумай лучше, как сбежать?

– Этим вечером в моей спальне просто столпотворение, – протянул стоявший перед ней мужчина.

Гаррик Фарн, лучший друг ее брата Стивена. И его убийца…

Меррин содрогнулась. Прискорбно, но когда-то давно, еще девочкой-подростком, она была влюблена в Гаррика. Он казался ей богом, высшим существом из другого мира. В то время Меррин с сестрами жила скучной, предсказуемой жизнью. Училась она дома, и ее общение ограничивалась деревней Фенридж и живущими по соседству друзьями родителей. И еще был Стивен со своими приятелями – к коим относился и Гаррик, молодые люди учились в Оксфорде, проматывали в Лондоне родительские деньги и, по слухам, предавались любовным романам, вину и порокам. О, как же она упивалась теми скандалами. Тринадцатилетней девочке все это казалось захватывающим, ведь она никогда не путешествовала дальше собственной деревни.

Гаррик, разумеется, ее не замечал. С какой стати? У Меррин имелись красавицы-сестры, которые притягивали к себе все взгляды, все внимание, все комплименты. Кроме того, Гаррик еще с колыбели был помолвлен с Китти Скотт, дочерью политического соратника его отца; под вопросом была только дата, но не сама свадьба. Китти тоже была очень красива. Совсем неудивительно, что Стивен тоже в нее влюбился…

Меррин словно ударила молния, ее затрясло как в лихорадке. Гаррик Фарн. Его имя стало в ее семье олицетворением дьявола, убийцы, человека, который разрушил жизнь Меррин, жизнь ее отца и сестер. Пока Гаррик был за границей, можно было не думать о нем и сделать вид, что его не существует, если уж не удается забыть его навсегда. Забыть о событиях того давнего жаркого лета. Но чуть больше года назад – пятнадцать месяцев, если быть точной – он вернулся. И общество, вместо того чтобы осуждать за убийство, приняло его с распростертыми объятиями как героя; его снова восхваляли как самого красивого, богатого и родовитого аристократа из высшего света.

У Меррин создалось впечатление, что о ее брате уже никто не помнит. Про него все забыли, предав забвению. А у них самих ничего не осталось в память о Стивене, все ценные вещи, включая картины, ушли на погашение долгов отца, открывшихся после его смерти. Род Феннеров вымирает, семейные владения потеряны, а Гаррик Фарн – богат, известен и, что самое главное, живет и здравствует. Его возвращение в Англию что-то воспламенило в душе Меррин, пробудило невыносимые воспоминания о том времени, когда погиб Стивен. Прошлое вдруг предстало совсем реальным, а боль и чувства приобрели остроту, словно все случилось совсем недавно.

Меррин вытерла слезящиеся глаза и оглянулась в поисках любовницы Гаррика, женщины с хрипловатым голосом, богатым воображением и сшибающим с ног парфюмом. Но, похоже, они были одни.

– О! – невольно воскликнула Меррин. – Она ушла!

Гаррик поднял черную бровь:

– Разве вы не слышали, как я ее вытолкал?

– Я заткнула уши, – ответила Меррин. – Я не желала ничего слушать, вот уж спасибо. Мне хватило подпрыгивающей кровати, которая грозила меня раздавить.

– Я сожалею, – вежливо ответил Гаррик. – Знай я, что вы там, выгнал бы ее значительно быстрее. – Он внимательно осмотрел девушку, задержавшись взглядом на паутине на нее лице.

– У вас под кроватью очень грязно, – оправдываясь, сказала Меррин.

Гаррик с иронией отвесил поклон:

– И снова прошу прощения. Гарантирую, что в следующий раз, когда вам придет в голову воспользоваться моей спальней как убежищем, в ней будет совершенно чисто.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});