Жена-королева (СИ) - Казакова Светлана

— А если здесь есть какая-то связь с убийством? — выложила я свой последний козырь.

— Вы так полагаете, миз? Умом и логикой? Или вам об этом ваша интуиция говорит?

— Пока не пойму, — вздохнула я. — Но эти письма не дают мне покоя. А медальон… — решилась я рассказать о ночных странностях.

Глава 4

Глава 4

— Я не чувствую магию, — заметил Доминик Винтергарден, разглядывая медальон. А я не могла отвести взгляда от его пальцев, в которых чувствовалась сила — и магическая, и просто мужская. Отчего-то вспомнилось вдруг, как он прикасался ко мне этими пальцами, переливая свою силу.

Я вздрогнула, отгоняя представшую перед внутренним взором картину.

— Академическую магию, — уточнила я. — Но ведь есть ещё одна. Не забывайте.

— Природники не могут создавать артефакты и амулеты, — отмахнулся от моих слов собеседник. — Это тонкая наука. Одной интуиции для неё недостаточно.

— То, что вы с этим прежде не сталкивались, ещё не значит, что такого не бывает, — возразила я уязвлённо. — Кто знает? Возможно, элдарианы могли создавать и артефакты, и амулеты.

— Возможно, миз Лоренц, но подтверждённых фактов этого нет.

— Попробуйте его открыть, — предложила я, но, увы, то, что не вышло сделать у меня, не получилось и у мага. Если в медальоне и был механизм открывания, то весьма хитроумный. Или же его не имелось вовсе.

Лорд Винтергарден вернул мне медальон, чтобы я могла показать его кухарке, и мы разошлись до вечера. И без того уже много времени провели наедине. Впрочем, Мередит Глау это ничуть не смущало, так почему я должна волноваться о том, что у меня состоялся приватный разговор с будущим женихом?

Прямо сейчас повариха была занята, так что я вернулась к девочкам, за которыми в моём отсутствие присматривала Энни. Горничную переполняло любопытство, но, разумеется, я не могла ей ничего рассказать. После объявления о помолвке всё станет известно каждому в доме.

Жаль только, что мне придётся обманывать тех, к кому я питала неподдельную симпатию. Ту же Энни, девочек. Но иначе нельзя — никто не должен узнать о нашем с магом договоре, нужно, чтобы все приняли наше обручение за чистую монету.

Больше всего меня страшила реакция леди Глау. Она ненавидела меня ещё до этого, а теперь и вовсе от злости лопнет. Но, даже если эта особа заподозрит, что затея с помолвкой ложь, доказать всё равно не сможет.

А если она и её муж в самом деле замешаны в убийстве Милтонов, им не избежать правосудия, вот только для этого тоже нужны веские доказательства. Одного мотива недостаточно, даже такого очевидного, как выгода. Да и сына, который унаследовал бы поместье, у четы Глау пока нет, так что ещё неизвестно, получат ли они то, чего так жаждут.

Самое главное сейчас — чтобы Аланна и Кэйти не пострадали ещё больше.

До вечера я улучила момент, чтобы спуститься в кухню и ещё раз поговорить с тётушкой Бертой.

— Опять вы, миз? — хмуро поприветствовала меня повариха. — Вот ведь неугомонная барышня! Снова будете про Джеральдину Ричмонд расспрашивать?

— Вот, взгляните, — я показала ей медальон. Он лежал на моей ладони, но никакого покалывания или других ощущений, кроме прохлады металла, не было — кстати говоря, странно, что тот не согревался даже в руках. — Вам знакома эта вещица?

— Ну-ка, ну-ка… — прищурилась женщина. И громко ахнула, прижав ладонь к губам. — Откуда вы это взяли, миз?

— Девочки нашли на чердаке. Вы ведь видели раньше этот медальон? У Джеральдины был такой же? Или похожий? — спросила я. Доминик Винтергарден ведь сказал про парные медальоны.

— Постойте-ка, миз, не гоните коней… — ворчливо произнесла, немного придя в себя, кухарка. Отёрла руки о фартук и цапнула с моей ладони украшение. Повертела, поднеся близко к глазам, обнюхала, разве что на зуб не попробовала. После чего вернула мне и ответила: — У Джерри был похожий, но не совсем уж точь-в-точь такой, там завитушки были эдак… наоборот.

— Вы так хорошо его помните?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Если бы перед вами всё время этой штукой крутили, вы бы тоже запомнили, миз! Очень она любила свой медальон-то. Хвасталась перед прислугой что та сорока.

— А не рассказывала, откуда он у неё?

— Чего не знаю, того не знаю, миз! Все догадывались, конечно, что парень какой-то подарил. Девка она была видная, справная… А вот так не повезло, не успела даже невестой побывать… Эх, грехи наши тяжкие…

— В прошлый раз вы не договорили, — напомнила я, желая задать интересующие меня вопросы. Лучше уж сейчас, пока она не занята. — Что случилось, когда дети Милтонов вернулись из школ? Леди Глау… будущая леди Глау и её братья. Они больше не приятельствовали с миз Ричмонд, отвергали её?

Я не сомневалась в том, что ответ будет утвердительным. Ведь, повзрослев, дети лордов наверняка понимали, что между ними и дочерью простого управляющего, который работал на их родителей, лежала пропасть, которую не преодолеть даже в память о детской дружбе. Но собеседница меня удивила.

— Она сама отказалась с ними водиться, миз. Сказала, что не хочет как собачонка бегать за господами. Дескать неподходящая они для неё теперь компания.

Я задумалась. В таком случае моя теория грозила рассыпаться. Если Джеральдина Ричмонд не сближалась с сыновьями Милтонов, то как могла случиться между ними тайная любовная история? Неужели я ошибалась? Но… чьи же тогда письма лежали на чердаке?

— От миз Ричмонд осталось что-нибудь? Дневники, записки… Или её отец всё забрал? — спросила я, замирая в ожидании ответа.

Если найти что-то вроде этого, хоть строчку, написанную её рукой, можно сличить почерки!

Глава 5

Глава 5

Тётушка Берта ненадолго задумалась, затем пожала плечами.

— Поищу. А теперь, миз, возвращайтесь-ка к своей работе, не путайтесь под ногами! Мне ужин готовить надобно — лорд Винтергарден сказывал, что гостя к вечеру ждёт.

Я насторожилась. Какого ещё гостя? Мне маг ничего подобного не говорил.

— Но ведь нельзя принимать гостей, — пробормотала я. Неужели он пригласил кого-то на нашу помолвку? — Траур же.

— Чего не знаю, того не знаю, миз! Моё дело маленькое. Сказано готовить — я и готовлю.

— Что ж, спасибо.

Я вернула медальон обратно в карман и отправилась в ученическую. Аланна и Кэйти как раз успели заскучать и немедленно запросились на прогулку. Погода сегодня была значительно лучше, чем вчера, так что я не стала отказывать и, набросив поверх платья накидку, вышла с девочками в сад.

Где и наткнулась на мальчишку в форме почтового посыльного.

— Кто здесь будет миз Лоренц? — осведомился он.

— Это я, а что?

— Вот, миз, вам посылочка!

Он вручит мне небольшой, достаточно лёгкий свёрток, обёрнутый в коричневую почтовую бумагу и перевязанный бечёвкой. На свёртке помимо моего фальшивого имени и адреса поместья значилось также имя отправителя. Им оказался Клаус Майер.

— Ого, миз! — заглянула через моё плечо Аланна. — Это ведь тот самый наблюдатель за птицами! А вы не на шутку его зацепили!

Судя по почтовому штемпелю, посылка была отправлена из столицы Ангориана — страны, откуда я приехала в Элхорн. Выходит, господин Майер вернулся на родину. Но с чего бы ему присылать мне подарки?..

— Открывайте же, миз! — нетерпеливо потребовала Кэйти.

— Открывайте скорее! — вторила ей старшая сестра.

Я развязала жёсткую бечёвку, развернула бумагу. Под ней оказалась ещё одна — куда более тонкая, украшенная изящной вязью узоров. В эту бумагу была завернута коробка конфет, которые делались в лучшей кондитерской Ангориана, а к сладостям приложена открытка с изображением пышных алых роз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Сокрушаюсь, что не могу вручить этот подарок лично, дорогая миз Лоренц, но, к сожалению, дела задерживают меня вдалеке от вас. Надеюсь, что у вас всё благополучно. Искренне ваш, Клаус Майер».