Научиться любить - Виолетта Грейлан

«Однако, с плоским мозгом ты ему пригодилась, что удивительно», – подумал по этому поводу Грег.

Он немного знал об этих двух особах. Одна из них – та, что встречается с неким Риком, была Катрин Коуч. Высокая, голубоглазая блондинка с длинными ногами и не менее длинным языком. Естественно, ее заветной мечтой не было поступить в университет информационных технологий. Единственное, что ее увлекало в плане технологий – мобильный телефон, социальные сети и просмотр «прикольных» видео в Интернете. Вторая девушка – Элизабет Гигл. Смуглая брюнетка с большими карими глазами. Она презирает в этом университете абсолютно всё: начиная с преподавателей и студентов и заканчивая стенами этого учебного заведения. Грегу эти две личности симпатии ни коим образом не внушали, однако, «задница у Катрин и вправду была ничего».

– Какой обалденный вчера матч был! Мы просто размазали этих дохляков! – с нескрываемой радостью говорил крепкий мускулистый парень в ряду справа от Грега. Дохляками он называл сборную команды по регби из университета экономики и права. Пит Майерс – парень, который ничего кроме спорта в своей жизни не видит, и видеть не желает. В университет, где преподавалось бы что-либо связанное со спортом, Пит не поступил лишь потому, что не хотел, чтобы его крутость затмевали другие ребята похожие на него самого. В университете информационных технологий Пит был одним из самых спортивных и сильных парней, чего он вряд ли бы смог добиться «в своей среде». Рядом с ним всегда находилась толпа молодых людей, которые мечтали быть похожими на Пита. Он являлся для них настоящим наставником, тренером, кумиром. Многим девушкам университета нравилось его спортивное накачанное тело и «невероятная харизма». Но образ Пита ассоциировался у Грега с образом «типичного американского парня – игрока в регби и любимца глупеньких девочек».

– Мистер Миллиган, повторите, пожалуйста, предыдущее предложение! – этот возглас принадлежал Эмилии Уэдер – скромной, прилежной студентке, исправно посещающей все занятия и записывающей все лекции. Уже второй год единственной запоминающейся вещью в самой Эмилии для Грега был лишь ее затылок, так как Эмили сидела впереди Грега на следующем ряду, и постоянное движение головы вверх-вниз, когда девушка то записывала диктуемые преподавателями лекции, то внимательно слушала объясняемый материал.

– И потом я ей такой: «О! Так это юбка? Издалека мне казалось, что на тебе только пояс от этой юбки!» – это опять Ник Баунс развлекает публику своими «шедеврами юмора». Симпатичный парень с улыбкой звезд Голливуда, которую он, то и дело, пытается продемонстрировать всем своим «поклонникам». Иногда Ник выдавал что-то остроумное и пробирающее на смех до слез, но по большей части Грег описывал его шутки как «бомжы на центральной улице и те посмешнее шутят».

Слева от себя, в дальнем ряду Грег заметил Лесси Шеннер – она снова показывала своим подружкам в телефоне свои снимки в нижнем белье, которая та собирается надеть в брачную ночь. Вот уже год как она говорит о своей будущей свадьбе. Грег уже знал наизусть, что на свадьбе у нее должно быть около двухсот человек, платье на ней будет бежевое без блесток, будет петь «тот лапочка-парень», который пел на дне рождения у ее кузины, а в свадебное путешествие молодожены поедут в Париж либо Венецию, так как «они еще точно не определились».

Будучи знакомым с такими неординарными людьми, Грег все время задавался единственным вопросом: «Что они все здесь делают, и почему я должен находиться среди них?».

Пожилого, слегка глуховатого мистера Миллигана никто, кроме отличницы Эмилии не слушал. Каждый занимался своим делом, не обращая внимания на «занудную, невнятную болтовню» лектора. Грег тоже не особо был заинтересован в объяснениях преподавателя по поводу изучаемой темы. Последнее время Грег чувствовал какую-то необъяснимую апатию. Будто бы он внезапно потерял интерес к жизни и понимал, что ему вообще ничего не хочется, его ни к чему не тянет и не влечет. Настроение было такое, что хотелось часами глядеть в серый потолок своей квартиры и не пускать свои мысли дальше этого самого потолка.

После окончания учебного дня, Грег решил немного прогуляться по городу и заодно навестить близкого друга – талантливого художника и творческого человека Альберта Браша. Кто знает, возможно, он сможет хоть как-то добавить «ярких красок» в унылые бесцветные будни Грега Хайфера?

***

Альберт Браш был одним из близких друзей Грега. Почти всю свою жизнь он посвящал искусству живописи. Грег даже как-то сказал ему, что тот родился с кистью для рисования в руке. Альберт по-своему ценил Грега, его всегда забавляло его остроумие и восхищал нестандартный взгляд на жизнь.

Альберт жил в съемной квартире, в доме, расположенном на окраине города. Внешний вид дома оставлял желать лучшего. Он больше походил на давно заброшенное здание, в котором разве что бездомные и наркоманы могли собираться в ночное время для своих посиделок. Внутри все оказалось так же неутешительно, как и снаружи: разбросанные кругом пивные бутылки, окурки от сигарет и прочий мусор, на который Грег постоянно натыкался, поднимаясь по лестницам в этом подъезде. Как такой человек как Альберт вообще мог жить в подобном месте?

Благополучно добравшись до пятого этажа, Грег позвонил в дверной звонок квартиры номер двенадцать.

– Открыто! – послышался знакомый голос. Живя в таком не внушающем доверия месте и не запирать дверь в свою квартиру?! Иногда у Грега в голове проносилась мысль, что Альберт – ненормальный. Пронеслась эта мысль и в данный момент.

Квартира Альберта состояла из одной комнаты, которая представляла собой и кухню, и спальню, и гостевую комнату, и личный кабинет. В квартире постоянно присутствовал запах краски, лака и кофе – пожалуй, предметы первой необходимости для Альберта.

Конечно, в квартире юного художника не было разбросанных бутылок от пива и окурков сигарет, но их место занимали всевозможные «неудачные» произведения искусства, отвергнутые Альбертом, кисти, палитры, эскизы, наброски и прочие элементы художественного творчества.

От взгляда Грега Альберта закрывал большой мольберт, на котором тот, очевидно, создавал свое новое произведение искусства. В очередной раз.

– Ну и что на этот раз тебя вдохновило, Рембрандт? – усмехнулся Грег.

Из-за мольберта, наконец, показалась голова и самого «Рембрандта». Светло-русые волосы на голове были аккуратно подстрижены и причесаны – Альберт не был из тех творческих людей, которые, увлекаясь своим делом, забывают о своем внешнем виде, тем более, когда имеют успех у противоположного пола. Красивые зеленые глаза мягко глядели на вошедшего посетителя. Вообще, Альберт был довольно-таки симпатичным молодым человеком, что даже и Грег вынужден был признать.

– Такую красивую девушку увидел сегодня! Она сидела на скамейке в Большом парке под ивой, у озера, и о чем-то думала… Ты бы видел ее лицо… Такое сосредоточенное, загадочное… Не каждый день увидишь у молодых девушек такое выражение лица, – вдохновлено рассказывал Альберт своему другу. – Я хочу нарисовать это лицо.

Альберт, как и многие художники, был натурой чувственной и романтичной. Он легко мог влюбиться с первого взгляда в случайную прохожую и грезить о ней не более двух дней, потом забывая, и потом снова находя новый объект своего восхищения. Память у него была феноменальная. Увидев человека один раз, он мог без проблем воспроизвести его портрет у себя на холсте. Этот человек был полностью отдан своему любимому делу и не представлял своей жизни без него. Да, у него бывали творческие кризисы, порой ничего не приходило на ум, и рука долгое время не бралась за кисть, чтобы создать очередное произведение искусства. Но Альберт никогда не решался бросить свое страстное увлечение, потому что иногда даже простому солнечному лучу, пробившемуся сквозь занавески на окне, или маленькой бабочке, случайно залетевшей в комнату, удавалось вернуть художника в привычную колею.

Несмотря на столь восторженный отзыв Альберта о выражении лица незнакомой ему девушки, Грег нисколько не заинтересовался и даже не захотел взглянуть на набросок, который Альберт уже успел нанести на своем холсте.

– Кстати, ты все еще не хочешь, чтобы я нарисовал твой портрет? Самому хоть неинтересно посмотреть на себя моими глазами? – спросил своего друга Альберт.

– Тебе уже давным-давно должна надоесть моя физиономия, так ты еще хочешь, чтобы она смотрела на тебя каждый день со стены? Мне самому от такой мысли страшно становится. Просыпаешься ты такой утром, а мое лицо всю ночь наблюдало, как ты храпел и ворочался в постели, так еще и ехидно улыбается тебе с самого утра. Я бы не выдержал, – в своем духе ответил Грег.