Нас учили рисковать - Альберт Байкалов

Мухханад Мурадов сидел на свернутом в несколько раз куске брезента и любовался рассветом. Его завораживало то, как меняют цвета и оттенки окружающие горы, светлеет небо и гаснут последние звезды. Склон был крутой. С непривычки, а он это знал, не каждый осмелится глядеть вниз. Здесь, даже сейчас, осенью, когда еще пожухлая трава цепляется за скудные клочки земли, очень тяжело подняться. Что будет зимой, когда он обледенеет? Далеко внизу извивалась мутной змеей Асса, неся свои воды в Аргун. Аул, в котором Мухханад жил третьи сутки, располагался за его спиной, еще выше. Правда, беспорядочное нагромождение из камней тяжело назвать домами. Лет двадцать назад здесь было несколько жилищ, которые использовали пастухи. Но время и селевые потоки разрушили их. Во времена Шамиля на этом месте возвышалась сторожевая башня. Сейчас от нее осталось лишь основание и небольшая, высотою в пару метров стена, вокруг которой рос непролазный кустарник.

Люди давно ушли отсюда. Лишь по весне в эти края поднимаются пастухи со своими небольшими отарами. Здесь быстрее, чем в низине, зеленеет трава. Четыре дня назад пришли они, трое моджахедов. Никто не понимал, зачем Доку Умаров приказал поселиться здесь. Но раз сказал, значит, так надо, и Мухханад ждал. Обычно всегда моджахеды знали задачу. А в этот раз находились в неведении. Может, Доку совсем плохой и просто бредил, отправляя их сюда? Ни для кого не секрет, что израненный и больной командир сильно сдал. Кто знает, что у него сейчас в голове? Им давно уже многие недовольны. А, может, все-таки есть здесь какая-то тайна?

Мухханад огляделся по сторонам, пытаясь найти хотя бы намек на ответ в нагромождениях серых камней, кустиках барбариса и остове старой башни. Нет, не больное воображение Доку стало результатом его приказа. Ведь не зря, вопреки сложившимся правилам пользоваться радиостанциями и спутниковым телефоном лишь в экстренных случаях, помощники Доку несколько раз выходили с ним на связь. Они спрашивали, все ли у Мухханада в порядке и не изменилась ли обстановка.

Так или иначе, но Мухханаду здесь было легко и спокойно. Видимо, близость к небу так влияла на его самочувствие. Несмотря на промозглые ночи и ветра, никто не болел. Они с утра и до вечера играли в нарды, молились, просто говорили и ждали… Вчера над ущельем пролетели вертолеты, и Мухханад смотрел на них сверху.

Мухханад был арабом. Он пришел в Чечню, мечтая стать таким же известным, как Хаттаб. Но двух Хаттабов не бывает, а среди чеченцев много хороших воинов. В конце концов Мухханад понял, что все выходцы из эмиратов были нужны здесь для того, чтобы люди думали, будто против кафиров воюет весь исламский мир. А на самом деле, любой чеченец мог то, что могли они. Постепенно Мухханад расстался с мыслью занять высокое положение и приобрести известность. Да и к чему она сейчас в этой республике? Каждый день умирают его братья. Уже не выступают так смело перед видеокамерами, не берут на себя ответственность за акции…

Сзади послышался едва различимый слухом звук осыпающихся камушков. Он вяло обернулся. Из руин вышел и направился к нему Расу Асланов. Он был невысокого роста, без двух передних зубов. В руках держал отшлифованные до блеска четки. Смолянистая борода с одной стороны слежалась, с другой черные волосы трепал ветер. Глаза были красные, как у Шайтана.

– Не спится, брат мой? – улыбнулся виду чеченца Мухханад.

– Собачий холод, – лаконично ответил моджахед и сел рядом. – Как ты думаешь, сколько нам еще здесь быть?

– Это одному Аллаху известно, – вознеся взгляд к небесам, пожал плечами Мухханад.

– Не скажи, – хмуро возразил Расу. – Доку знает. Почему он отправил нас и ничего не сказал?

– На то его воля, – так же спокойно ответил араб и встал.

– У нас заканчивается еда, – с тоскою в голосе напомнил Расу. – Наверняка придется идти вниз.

– Не придется, – отчего-то уверенный в своей правоте заявил Мухханад и потянулся. Однако тут же присел. Рука нащупала лежавший на брезенте «АКМ».

Расу почувствовал неладное спиной. Он не стал задавать лишних вопросов. В чистом горном воздухе лишь раздался едва уловимый ухом щелчок снятого с предохранителя «АПС», и вот он уже растворился, слился с серыми глыбами камней в паре десятках метров левее того места, где они только что встречали рассвет.

Мухханад знал про тропу, которую не видно с этого места. Именно оттуда послышался звук, какой бывает, когда задевают что-то автоматом. Он с тоскою посмотрел на развалины, где спал Джунид Астамиров. Если идут русские или продажные менты, то обязательно увидят его…

– Здравствуй, брат, – неожиданно поприветствовал его вышедший из-за кустарника Хусейн Вадалов.

– Жизнь в горах превращает тебя в тень, – с трудом пытаясь скрыть охватившее вдруг волнение, выдохнул араб и опустил ствол автомата. – Я уже думал, что нас выследили кафиры или кадыровцы, и готов был стрелять. Все эти дни мы здесь как на ладони.

– Нервы, брат мой! – Хусейн подошел к Мухханаду. Они поприветствовали друг друга.

– Как здоровье? – спросил араб, придерживаясь неписаных правил не начинать с ходу говорить о делах.

– Спасибо, хорошо, – Хусейн коснулся правой рукой левой половины груди. – А у тебя?

– Милостив к нам Аллах. Совсем перестал болеть, – сказал Мухханад, зная, что Хусейн видел, как тяжело ему приходилось в Чечне первое время. – Звонил домой, все нормально. Дети растут, ждут отца…

– Дети – это хорошо, – задумчиво протянул Хусейн.

Мухханад забросил ремень автомата на плечо. Он познакомился с Хусейном весной. Тогда Доку собирал у себя полевых командиров, для того чтобы спланировать действия на лето. Потом Мухханад встречался с Хусейном еще раз, когда сопровождал эмиссара Доку с деньгами для боевиков.

– Может, ты мне скажешь, зачем я жил здесь почти три дня? – Мухханад бросил взгляд на пришедших с Хусейном людей. Его удивило, что трое из них, кроме оружия, имели при себе лопаты.

– Здесь спрятана одна ценная вещь, – глядя на то, как выбирается из своего укрытия Расу, заговорил вполголоса Хусейн. – Мы должны были прийти за ней в один день, но обстоятельства помешали мне сделать это. Поэтому извини, если я причинил тебе неудобства.

Из развалин саманного дома появился заспанный Джунид. Протирая глаза, он удивленно озирался по сторонам.

– А твои люди крепко спят, – насмешливо проговорил Хусейн.

– Нас трое; вас, я вижу, шесть человек. Что же здесь может быть такое, чтобы Доку отправил сразу столько людей?

– Причем сделал он это из расчета, что придем мы сюда с разных направлений, – заметил Расу, которому никак не удавалось убрать «АПС» в закрепленную на поясе кобуру.

– Наверное, здесь атомная бомба? – хитро прищурился Мухханад.

– Ты почти угадал, – лицо Хусейна сделалось строгим. Он вынул из нагрудного кармана разгрузочного жилета пластиковый пакет, в котором оказался сложенный вчетверо листок, и огляделся, словно отыскивая взглядом знакомые предметы. Осторожно развернув его, повернул, ориентируя по сторонам света. Потом направился к остову башни. На половине пути встал. Огляделся по сторонам, снова уткнулся в листок.

Заинтересованный действиями Вадалова, Мухханад подошел к нему и заглянул через плечо. В руках Хусейна оказалась нарисованная от руки схема местности, на которой они находились. Между двух треугольников рядом с разрушенной башней был крестик. Не обращая на араба внимания, Хусейн повернулся к своим людям:

– От башни шесть шагов на восток. Видите торчащий из земли камень?

Один из боевиков, грузный, бритый наголо, поискав взглядом место, на которое указал командир, кивнул.

– Рядом еще один. До него пять шагов…

Бритоголовый подошел и встал между ними.

– Где твой человек по имени Джунид? – спросил Хусейн Мухханада.

– Здесь я, – раздался голос стоящего все это время позади них моджахеда.

– Ты знаешь, что делать дальше? – убирая листок обратно в карман, спросил Хусейн.

Мухханад лишь удивленно хлопал глазами. Как так, все это время Джунид был хранителем какой-то тайны и не обмолвился об этом ни словом! Неужели Доку не доверяет ему так, как чеченцу?

Джунид подошел к моджахеду Хусейна:

– Если вы правильно указали место, то я должен пройти от него на восток семь шагов.

– И все? – удивился Вадалов.

– Точно, – заверил боевик и направился прямо. Он остановился в шаге от стены башни и вопросительно посмотрел на Хусейна.

– Копайте, – приказал тот.

– Что там должно быть? – Мухханад с интересом посмотрел на Вадалова. – Конечно, если это не секрет.

– Какие могут быть у нас с тобой секреты? – усмехнулся в усы Хусейн. – В девяносто пятом, когда сюда пришли русские, в республике был настоящий беспредел… В общем, здесь что-то вроде черной кассы. Доку держал ее на самый крайний случай. Только он знал точное место, где спрятан клад. Для того, чтобы ни у кого не было соблазна, он дал мне часть карты, а вторую держал в своей голове Джунид.