Опасная любовь - Станислав Родионов

- Вот тут он сидел с девушкой, они что-то ели.

- Где же девушка?

- Смылась.

- Запомнил её?

- Нет, спиной ко мне сидела.

- Во что одета?

- Ну, во что, в одном купальнике.

- Блондинка, брюнетка?

- Мокрая она.

Я записал его адрес и подозвал понятых. Осмотр закончен. Труп в прозекторскую сопроводит участковый. Но во мне зрел вопрос, в конце концов, он созрел. Я спросил у словоохотливого парня:

- А где же его одежда?

- Не знаю.

Мы осмотрели весь пляж и порасспрашивали отдыхающих - одежды никто не видел. Впрочем, и на утопшего с его девушкой внимания не обращали. Уже в машине Леденцов решил:

- Она унесла одежду.

- Зачем, Боря?

- Грабанула.

- Думаешь, он пришёл на пляж с большими деньгами?

- Не обязательно деньги. Костюм, часы… Какая-нибудь проститутка. Сергей, а у тебя какая версия?

Никакой. Но сидевший за рулём майор, как всегда спешивший, задним колесом наподдал поребрик. Машину тряхнуло. И в моей голове сложилась мгновенная идея:

- Боря, она могла взять одежду, чтобы мы не установили личность утопшего.

Старослужащие опера говорили, что у Леденцова в молодости глаза были с золотистым блеском, голова вздыбленно-рыжая, а усики белёсые. Палладьев смотрел на майора, удивляясь, как время играет красками. Теперь глаза были без всякого блеска, голова - цвета лежалой соломы, усики казались прокуренными у некурящего человека.

Капитан не сомневался, что майорский голос остался прежним: зычно-ироничным. Им он и задал вопрос краткий и ёмкий:

- Ну?

- Товарищ майор, освободите меня от этого задания…

- Почему же?

- Ребята завтра берут Фимку - банкира, которого я разрабатывал…

- А ты что завтра делаешь?

- Везу в пригород чемоданы Антонины Мамадышкиной.

От энергичного выдоха майора его усики вздыбились, как живые.

Палладьев ждал крепкого словца и приказа немедленно присоединиться к опергруппе. Но майор спросил:

- Телесериалы смотришь?

- Иногда.

- Что там делают опера?

- Занимаются делом, Борис Тимофеевич: корчуют криминальные структуры.

- Тогда, Игорь, к тебе вопрос… Где чаще всего убивают людей?

- При разборках, грабежах, разбоях…

- Это по телесериалу, а в натуре?

- Ну, везде…

- Большинство убийств совершается на кухне.

Палладьев знал это, но понимал киношников. Им нужны драки, погони, взрывы автомобилей… В кухнях не развернёшься. Да и операм в кухне маловато пространства.

К чему майор ведёт?

- Игорь, чаще всего мы работаем без спецназа, в полумраке. Но убийц-то мы берём. Вези чемоданы, капитан.

- Свезу, товарищ майор, но потом откроюсь и допрошу. Чего зря время тратить?

- Тактику выбирай сам…

Легко сказать. Капитан подкатил к остановке. Мамадышкина уже ждала. Палладьев отметил, что её высокая фигура сложена крепко и пропорционально. Впрочем, её заметность делала куртка хищной расцветки: красные и чёрные какие-то зубастые полоски, похожие на пилы.

- А где чемоданы? - удивился капитан.

- Думала, ты меня продинамишь.

- Слово дал.

- Чемоданы в квартире. Пока собрала, так устала, что сил нет. Игорь, давай выпьем кофейку.

- Где?

- Кафешка за углом.

В дневное рабочее время кафешка пустовала. Видимо, Антонина здесь угощалась частенько. Она прошла в дальний сумрачный угол, как бы отгороженный от зала выступом стены. Официантов тут не было. Антонина повесила куртку на стул, положила сумку и вернулась к стойке. Капитан дёрнулся, чтобы самому взять кофе, но она пресекла:

- Успокойся, я угощаю.

Против кофе оперативник ничего не имел, потому что большую часть ночи не спал - ловил с ребятами в подвалах наркоманов. Пока она ходила, он принял решение… Бесспорно, Антонина обладала информацией о пропавшей, скорее всего, сама не подозревая об этом. И не нужны никакие оперативные штучки и разные слежки - достаточно её разговорить и войти в доверие. Чемоданы отвезёт, коли обещал.

Антонина принесла четыре чашки и вазочку с печеньем:

- Чтобы больше не ходить.

- Антонина, ты работаешь?

- Сократили, а три года сидела бухгалтером в фирме «Икра».

- «Икра»?

- То есть фирма «Икар».

- А теперь?

- Отдыхаю.

Палладьев смаковал кофе не потому, что тот был ароматен, а потому, что вливал в организм горячую бодрость. Антонина мгновенно и деловито высосала первую чашку.

У него чуть было не сорвался профессиональный вопрос относительно того, на что же она живёт.

- Тоня, без работы жизнь-то сказочная?

- Сказочная, но случаются анекдоты.

- Наверное, любовные?

- Как без них.

- Ищешь господина с недвижимостью в Испании?

- Нашла, даже не миллионера, а мультимиллионера. Он и удостоверение предъявил.

- Удостоверение мультимиллионера?

- Мультипликатора.

Они посмеялись. Капитану пора было переходить к пропавшей подруге. Но его удивлял кофе: он не бодрил, а как бы наоборот. Видимо, согрел и заволок дрёмой.

- Антонина, где проводишь свободное время? В дискотеках, клубах?…

- Я предпочитаю жизнь тихую.

- Тихую - это какую?

- В лес хожу.

- Зачем?

- За грибами.

Вторую чашку капитан глотнул поскорее, Антонина моргала трепетно и на него внимания не обращала. Давя стягивающую дремоту, он разглядел её лицо: оно было бы красивым, не будь с двух сторон носа глубоких складок - казалось, что нос вот-вот сложится гармошкой.

- Тоня, я век в лесу не был…

- Поехали в воскресенье.

- Приглашение принято с благодарностью. Во сколько?

- Часиков в восемь подъезжай сюда.

Палладьев увидел в фарфоровом стакане салфетки. Бумажные, много. Он вынул, свернул вдвое, положил на стол и лёг на них головой…

…Капитан сел. Ему показалось, что в уши ему дунули. Антонина смотрела на него не мигая. Куда же делся её тик? Палладьев ладонями отёр щёки и спросил:

- Я уснул?

- Минут двадцать храпел.

- Ночью работал…

- Игорь, тогда чемоданы повезём завтра.

Они вышли на улицу. У машины вяловато распрощались. Антонина спросила заботливо:

- За баранкой-то не заснёшь?…

Он поехал. Сознание, освежённое кратким сном в кафе, работало. Да он по трое суток не ложился и всё соображал на привычном оперативном автомате.

Кофе…

Палладьев остановил машину и проверил карманы. Деньги целы, оружие не брал, удостоверение на месте… Только стоит оно торчком, и целлофан надорван чьей-то торопливой рукой.

Капитан усмехнулся: не зря он заменил своё удостоверение на документ, выданный охраннику нефтебазы.

Утром позвонил майор и поинтересовался, что мне нужно от уголовного розыска. Этакая деликатность, которая объяснялась нашими дружескими отношениями.

- Боря, нужно идентифицировать пляжный труп.

- Работаем, но мужик-то был голый.

- Тогда доставьте мне сегодня того парня, который видел утонувшего. Повесткой долго…

На одно уголовное дело у меня стало больше. С Леденцовым хотелось перекинуться парой слов на отстранённые темы, но утро у него горячее - к нему стекается информация о ночных происшествиях. На меня же по утрам частенько нападает тоскливая усталость. На свеженького, отдохнувшего… Причину я знал: самая интересная работа приедается.

Двадцать с лишком лет допросы, очные ставки, выезды на происшествия…

Дни, проведённые в камерах следственного изолятора… Дикие преступления, хамская молодёжь, глупые начальники…

Нет, следственную работу я любил, но хотелось дела выбирать.

Те, которые нравятся, - необычные и оригинальные. Например, связанные с мистикой.

Но такие возможны, если ты хозяин какого-нибудь частного сыскного агентства…

Почему я с утопленником заспешил? Ведь не криминал, а несчастный случай. Тут вся работа сводилась к опознанию личности, да глянуть бы акт вскрытия. Бывало, скончавшийся от гриппа имел на спине пулевое ранение.

Минут через сорок парень с пляжа был у меня. Он объявил с порога:

- Я же вам всё рассказал…

- А добавить?

- Что добавить?

- То, что ещё вспомнил.

- Ничего не вспомнил.

- Например, цвет её волос.

- Говорил уже, шляпа на ней развесистая. Ни волос не видно, ни лица.

- А какого она роста?

- Так не вставала.

К его памяти, зашоренной ежедневным пивом, лобовой подход не годился. А я не вспыхивал, потому что допрос пустяковый.

- Миша, детективы любишь?

- Люблю триллеры.

- Детективы же интереснее, в них загадка. А в триллерах бьют по морде да стреляют.

- Зато живенько.

Он ничего не видел, потому что на пляже не дрались и не стреляли. Росло - или уже выросло? - сериальное поколение. Выпивать, бить ногами, носиться на автомобилях и заниматься сексом учились у телевизора. На этого парня я не разозлился, но по спине пробежало раздражение.