Левониха - Сергей Семенов

– - Я бы рада принести, да на кого мне было мальчишку-то оставить?

– - Так на этого щенка и глядеть? Это из-за него дело неделанным оставлять? Да стоит ли он того!.. Я его за ножку да об дорожку!..

И Левониха, подскочив к невестке, вырвала у нее из рук ребеночка и с размаху бросила его в угол; ребенок, шлепнувшись о постель, громко вскрикнул и вдруг замолчал. Катерина ахнула, всплеснула руками и, плюхнувшись на лавку, громко, мучительно простонала.

– - Родной мой! Голубчик! -- дрожащим, голосом воскликнул Михайло, подскочив к постели и прижимая ребенка к груди.

– - Да ты что же это делаешь? -- изменившись в лице и не своим голосом воскликнул старик, накидываясь на старуху. -- Иль ты думаешь, на тебя управы не будет?

И он притиснул ее к стене и замахнулся кулаком. Левониха изо всех сил отпрянула от стены и толкнула мужа руками в грудь; старик не удержался на ногах и свалился на пол. Левониха, в свою очередь, набросилась на него.

– - А-а! ты драться? -- прошипела она.

– - Пусти! -- с визгом крикнул старик.

Завязалась борьба. Михайло поспешно передал Катерине ребенка, подскочил к старикам, схватил мать за руки и начал оттаскивать ее от отца.

– - Мишка, прочь! -- задыхаясь, крикнула Левониха.

– - Брось отца!

– - Не смей трогать меня!

– - Нет, посмею!

Старик вскочил на ноги и толкнул ее. Старуха растянулась на полу и заревела.

– - Что ж вы со мной делаете, проклятые? Али я не в своем доме? Али я лютой ворог вам?

– - Ворог! -- воскликнул вышедший из себя Михайло. -- Ты нам житья не даешь! Нам теперь ничего не остается делать, как уходить от вас. Мы и уйдем! Как хошь теперь, мы жить с тобой не будем! По чужим углам будем скитаться, а с тобой не останемся…

– - Да нас мои родные пока примут, -- проговорила Катерина. -- Неужели белый свет-то, клином сошелся?

– - Некуда вам идти, а мы ее спровадим! -- крикнул старик. -- Я до вышнего начальства дойду, а так измываться ей не позволю…

– - Вот как!.. -- белая, как мука, трясущаяся, с вытаращенными глазами и с перекосившимися губами прохрипела Левониха. -- Это я-то мучительница?.. А кто тебе дом-то свел? Кто тебе все сгоношил да на людскую ногу жить-то заставил?

– - Ты, что ль, одна?.. А мы-то где были?

– - А то не я?.. За это вы гоните теперь меня? Спасибо!.. Так пользуйтесь же всем!.. Лопайте мои труды и заботы!.. Пода-а-витесь!..

Она схватила с приступки кафтан и вышла из избы, громко хлопнув дверью. Слышно было, как она прошла сенями, грохнула калиткой, и… все смолкло.

Прошел час, другой… Левониха не возвращалась. Ребенок, уставши от плача, заснул; общее возбуждение поулеглось, потянуло и взрослых ко сну: сказывалась дневная усталость. Старик первый проговорил:

– - Давайте ложиться спать. Небось не мешок с золотом, не пропадет…

VII

Левониха не приходила и наутро. Нужно было топить печку, но Катерина боялась браться за это. Старик пошел искать старуху и звать ее домой.

Левониха была у соседей. Она, должно быть, не спала ночь. Лицо ее осунулось, только глаза горели сухим лихорадочным блеском. Когда старик заикнулся, чтобы она шла домой, Левониха закричала:

– - Не пойду! Живите одни! Прогнали, так нечего теперь назад звать!

– - Кто тебя прогонял?

– - Как кто? А вчера не ты ли хотел к начальству-то идти?

– - Ну, мало что! то было в задоре.

– - Вы давно были рады меня изжить. Так живите без меня! Я по миру буду ходить, под забором где-нибудь околею, а к вам не пойду!.. Пользуйтесь моим добром, пейте кровь мою!..

– - Будет, безумная!

– - Я не безумная! Я все вижу. Я всем вам теперь поперек горла пришла. Ну, так ладно… Я уйду! Куда глаза глядят уйду, а к вам не пойду; живите, пластуйтесь на моих трудах!

Она завыла и не стала больше слушать никаких уговоров. Старик с досады плюнул и вышел из избы.

Катерина стала топить печку. К обеду пришла баба из этого дома, где ночевала Левониха, и сказала, что старуха ушла вон из деревни. Куда она девалась, никто не знал.

Подходила зима. До Мироновых стали доходить слухи, что их старуха ходит по миру. Она просит милостыньку и на вопрос, откуда она, отвечает, что из Гордина, называет своих и рассказывает, что ее выгнали из дома, который она нажила, и расписывает, не жалея красок, старика, сына и особенно сноху. Своим рассказом она вызывает к себе сочувствие, ее жалеют, тогда она плачет и молит бога, чтобы он покарал ее обидчиков, а ее наградил в будущем веке.

У Мироновых скандалы прекратились, но жизнь их пока еще не стала светлей. Старик ходит угрюмый и с каждым днем старится. Катерина каждый день плачет о ребенке, который не растет, а хиреет и не дает дотронуться до спины. Говорят, что у него образуется горбик. И Катерина и Михайло были уверены, что это произошло оттого, что он ушибся, когда его кинула Левониха. Возвращения домой матери они оба не желали, но им больно слышать об ее бродяжничестве и о том, что она в каждом дворе жалуется на них. Катерина не раз заговаривала, что не лучше ли им покинуть все, что принадлежит свекрам, а уйти и самим обзаводить свое хозяйство, но ее успокаивают тем, что, что бы Левониха ни говорила, все-таки они перед ней ничем не виноваты, а она одна в грехе, она будет и в ответе.

‹1904›

Печатается по сборнику "В миру", 1917.