Муравейник - Авессалом Подводный

Первое мая

Чахлые демонстрации собирают остаткимоего детства под реющим флагомВеликой Державы — миловал Бог,оставшейся в прошлом. В сущности, краткийдля Истории миг, но пройденный дьявольским шагом,и не вытащишь из кавычек обычное слово «срок».

САМОВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ СТИХИ

За то меня жизнь жучила,что не хотел походить на чучело,равно со всеми в строй.

На то душа меня мучилаи вьюк верблюжий навьючила,чтобы встал перед ней — герой.

И судьба меня перекручивала,и мотыгой своей окучивала,из окопа бросала в бой.

И то, что из меня выросло,не знаю, по чьему замыслу,медной звенит трубой.

* * *

Мысленные взоры человекаобнимают разные предметы,каждого по вкусу и влечению.Булка привлекает хлебопека,а меня — растаявшие лета,где ищу я смысл или значение.

* * *

Размышления и сомненияв ариаднину мысль сплелись,и дорогою, мне не знакомой,через вехи смертей и рожденийустремляясь усердно ввысьбездонной пропасти близ,я судьбою иду влекомый.

* * *

Человек выражает себя, наблюдая весеннее небо,созерцая тона облаков, освещенных лучамивосходящего солнца над розовым снегом,постигая Божественный замысел первоначальный.

* * *

Я не спешу себя представить миру.раздеться и пройти по свету нагишом,крича: вот я! вот я! — ликующим народам.Неторопливо я настраиваю лиру,довольствуюсь укромным шалашоми наблюдаю Вседержителя природу.

* * *

За положенными мне пределамимысль моя невозбранно скитаетсяпрезирая оковы граничные,но из путешествия смелогообязательно возвращаетсяна круги, для меня привычные.

* * *

Родному языку не чуждые гармониитворю по мере сил и разумения,ищу земли и неба понимания.Неяркое пятно на общем фоне я,владычествуют надо мной сомнения,а отличает качество старания.

* * *

Языка усердная штудия —мое основное занятие;скребу по родным сусекам,играю словами трудными,чтобы читатель понятливыйделался человеком.

* * *

Вторая родина мне улыбнулась краше первой(хоть жаловаться на судьбу мне не пристало),во глубине лесов объяла покрывалом,не обозримым по своим размерам;и посреди тайги, под кронами сосновымия вьюги и пурги овладевал основами.

* * *

В прошлом не находится опоры.Старый друг вперед не повезет.Преступая юность, наступает зрелость.Новечерами задвигаю шторы,не стремлюсь в неведомый походи пою, что в молодости пелось.

* * *

Добрые мои учителяобучали меня, в сущности, зря:

все, что я в жизни постиг,приходило помимо них.

Злые же мои учителяизводили меня тоже зазря:

все, чего я в жизни достиг,пришло, несмотря на них.

И теперь, на своих двоих,я не помню ни тех, ни других.

* * *

Подлежащее и сказуемое,не подвластны уму моему они,отзываются в теле трепетом;

и к наречию с деепричастиемей же Богу, совсем не причастен яграмматически детским лепетом.

Я пишу стихи по наитиюсвоему сообразно развитию,озабочен своими мыслями,

чтобы были они не случайными,чтобы ясно они прозвучали бы,и мозги бы мои почистили.

* * *

Мои юношеские опытызвучали совсем не шепотом —скорее, орлиным клекотом.

Годы скромности мне прибавили:неудачи слагали штабелем,самомнению не потрафили.

И пою теперь тихим голосом,не вершины ценю, а полости,и спокойствие паче гордости.

* * *

Разговоры с собой молчаливо веду вечерами,когда шум утихает дневной в одинокой моей голове,и сияние Цели не столь утомляет глаза,а контуры Смысла мешаются с ясными снамигде небо со снегом соперничает в синеве,а в глазах у любимой светится бирюза.

* * *

Сбежали ручьи по проталинам,наполнили озеро снежноежурчанием переливчатым.Песня моя печальная,дума моя безбрежная,а судьба половинчата.

* * *

Данный от Бога мир не устроил меня.Другой я построил сам, но не ужился в нем.Куда мне идти теперь, где разыскать коня,как напоить его, дышащего огнем?

* * *

Смысла во мне немного,но где-то он окопался,далеко, глубоко, — не знаю,где, но зовет в дорогу,грозит лежебоке пальцем,сомнений пугает стаю.

* * *

В отрочестве читанные книжкиплохо объясняли мир мальчишке, —скорее, его заменяли.А теперь, совсем уже взрослому,с книгами тоже не просто мне,что на меня упали.

* * *

Что я только себе ни придумаю,стараясь постичь судьбу мою,и фантазии чту законами.И висят, как костюм на плечиках,мои мысли о человечности,и примерки их ждать — эонами.

ЖИЗНЕННЫЕ СТИХИ

Дни и ночи сплетаются пальцами,встречаясь утром и вечеромпод серым покровом сумерек.Человек по земле скитается,песню поет беспечную,о вечном совсем не думает.

* * *

Любовь крылами помахала,роскошная, как опахало,зажгла бенгальский свет;а после праздника усталадержать шампанского бокалы,допела свой сонет.

* * *

Ты приходишь, как цапля на длинных ногах,улыбаясь щеками розовыми,смотришь серьезно и преданно,и душа моя восклицает: «Ах!»,говорить прекращает прозоюи как пес за тобою следует.

* * *

Дороги, расстилавшиеся передо мной,оказывались обычно грунтовыми,и я шел по ним босиком;а рядом ехал некто на «кадиллаке»с рецептами на всю жизнь готовыми,и говорил: «Да ты не от мира сего,и ляжешь костьми похуже собаки,поедем лучше со мной». Но бензина в баке,я знал, у него оставалось совсем ничего.

* * *

Хлебаю жизни соль упрямуюстоловой ложкою сполна.В ней чаще истина видна,чем чаровница кучерявая.

* * *

Болезнь свалила с ног. Пинок судьбы,благословенный и необходимый.Единство тела и души мне явлено сполна.

Подражание Лао — цзы

Благородное вино — украшение Поднебесной.Благородная мысль охранит от ошибок.Благородный муж не смутится перед врагом.Благородная истина отправляет в путь.

* * *

из цикла «Сотворение мира»

Пестики, тычиночки, пыльца,развлекали, видимо, Творца, —их творил Он в благодушном настроении,а глубоководных осьминогов,столь головоногих недотрогов —весь в глубоких будучи сомнениях.

* * *

В сердце играет дешевый вальсок,сентиментальный и нежный.Снова из жизни ушел кусок,сгинул во тьме бесснежной. 

Что ж! Как умею, его хороню,доброй землей засыпаю,голову тихо долу клоню,и лишнего не мечтаю.

* * *

Не знаю, есть ли в жизни смысл,не ведаю о том печали,разлуки с нею не боюсь.Корабль огибает мыс,не помышляя о причале,куда от века я стремлюсь.

Оберег