Вакансия: муж. И все очень прилично - Ольга Николаева

так для себя?

– Так вот… Хотел тебя попросить… – Он все плотнее прижимал меня к своему боку. И ведь фиг отвертишься – отпустит, и я точно свалюсь.

– У меня нет лишней мужской одежды. Ничем не могу помочь.

– Обижаешь! Разве я похож на побирушку?

– Похож.

– Хм… Что ж… Значит, твоя помощь точно потребуется! Пойдем.

И поволок меня куда-то. Совсем не в ту сторону, в которую я собиралась идти.

– Эй, бомжара! Остановись! Я кричать буду!

– Мне нужно купить себе новую одежду. Посмотришь, какая лучше подойдет?

Он тормознул, чтобы задать вопрос. Я с размаху врезалась в крепкую грудь. И замерла, забыв, что нужно выдохнуть.

Если смотреть на гопника вблизи, вот так – на расстоянии нескольких миллиметров, он совсем на бомжа не похож. Глаза – очень умные и красивые. И ресницы – пушистые, как у девчонки. Аж зависть взяла!

Брови вразлет, ухоженная кожа – чистая, гладко выбритая… Ноздри точеного носа вздрагивают, как у породистого коня…

– Охренительные духи. Еще вчера не мог понять, почему никак не могу надышаться с тобою рядом…

И облизнулся так красноречиво, будто готовился меня сожрать – прямо там, на улице. И ледком, наверное, хотел закусить. Если вдруг костями подавится…

– От тебя сегодня сивухой не воняет. И то хорошо.

– Спасибо. Ты умеешь отвечать на комплименты. Мне очень нравится!

– Что сделать, чтобы ты от меня отстал?

Хамить и грубить – не в моих обычаях. Но этот мужчина уже начал пугать. И не только своим настырным упрямством, а притяжением… Он уже отпустил меня и совсем не держал. А я почему-то продолжала стоять и к нему прижиматься. Опасное ощущение, очень опасное!

– Ну, помоги ты мне выбрать тряпки. Сложно, что ли? Вон, магазин стоит, видишь? Зайдем туда, что-то купим по-быстрому, я тебя посажу на автобус, и все!

Черт. Еще мне автобуса не хватало! Я и так вчера потеряла полчаса на ненужные пересадки!

– Давай, поступим по-другому? Ты купишь себе одежду и пойдешь в свою сторону. А я – в свою. Так устроит?

– Нет. Здесь опасно. Я поэтому и пришел за тобой. – И смотрел так серьезно, без тени усмешки… Сумасшедший. Реально.

– Самое опасное в этом районе – ты, Иван Иванович.

Улыбка сползла с его лица. Обиделся, что ли? И почему меня это должно волновать?!

Пускай идет своей дорогой, ведь я, кажется, этого и добивалась…

– Я вчера за девушку вписался. На нее какой-то алкаш напал. Среди бела дня, рядом с подъездом вполне приличного и дорогого дома…

– Хочешь запугать?

А саму реально передернуло, как будто холодный воздух пробрался под пальто, содрал его и теперь леденил кожу.

– Хочу уберечь.

– Ты бы начал с себя, болезный…

– Мне бутылкой прилетело по голове, когда я влез в эту историю. Как видишь, стою живым перед тобой.

Он заговаривал мне зубы, а сам потихоньку тащил в сторону торгового центра. Ну, как центра – небольшого подвала, в котором продавалось всякое барахло.

– А девушка? Что с ней?

Надо было, все-таки, вчера в полицию звонить! А если там какая-то совсем нехорошая история? А я, получается, утаила от органов?

– Успела убежать. А я не успел.

– И теперь ты герой, конечно же! И я должна верить каждому твоему слову?

Хватка на моей талии стала еще крепче. А ветер сыпанул новой горстью холода, ледяного дождя и чего-то еще… Пугающе-притягательного.

Чтобы избавиться от наваждения, наступила шпилькой на его кроссовок. Просто так, из вредности.

– Отлично. Только в следующий раз дави сильнее и сразу выворачивайся. И беги. Но лучше просто не шляйся одна по темным улицам.

– Тебе не больно? Совсем?

– Феечка, ты весишь как воздух. – Он дернул меня в сторону от прохожего, который скользил, чертыхался и готовился об нас затормозить.

Прохожий пролетел дальше, а мы застыли. Подозрительный субъект с милой феечкой, которая ни фига не милая, в обнимку.

– Ладно. Пойдем уже, посмотрим тебе одежду нормальную. А то замерзнешь, и мне придется объяснять в полиции, откуда взялся труп.

– Спасибо. Ты очень добрая и заботливая. – Он говорил убедительно. И вроде бы даже глаза не хитрили.

Только стоял на месте и никуда не спешил. И наклонялся к моему лицу. Все ближе, ближе и ближе… Я смотрела как зачарованная, не шелохнувшись, не дернувшись. И не потому, что меня загипнотизировал этот взгляд – за спиной был сугроб, по бокам – лужи. Оккупировала непогода, блин!

Это же несерьезно все? И не со мной творится? Приснилось, может быть?

На улице, на холоде и морозе, меня целует какой-то совсем незнакомый мужчина! Губами трогает губы так сладко и бережно, что сводит кожу на затылке от волнения. Прямо под шапкой вся прическа зашевелилась. Только рту было пофигу на проблемы черепушки – он ее начисто отключил. Я сама позволила его языку протиснуться внутрь, пройтись кончиком по зубам, очертить губы, толкнуться глубже… И, о боже!, я даже сама начала отвечать – посасывать кончик его языка, льнуть все ближе, ближе, ближе… И плевать, что шапка свалилась. Куда-то к чертям улетела…

И обнимала его только потому, что сама так захотела. А не по причине гололеда или неустойчивости. Под тонкой тканью спортивного костюма ощущались крепкие, сильные мускулы. Очень твердое, очень мощное тело…

– Стоп! – Остановилась первой. – Ты весь дрожишь! Околеешь тут на морозе! Пойдем уже одеваться!

Чуть хмельные глаза внимательно посмотрели в мои, наверное, такие же пьяные. А может, и еще более шальные… Уголок рта лениво приподнялся…

– А ты от чего трясешься? Тоже замерзла?

– Конечно. У меня сапоги тонкие, замшевые. Ноги уже мокрые насквозь. А мы тут…

– Пойдем. Прибарахлимся.

– Подожди. – Я тормознула уже у самой двери, когда мужчина положил свою ладонь на ручку.

Он обернулся нетерпеливо.

– Давай, сначала зайдем. А потом обсудим, хорошо?

– Хорошо.

Этот тип на меня действовал как что-то нервно-паралитическое. В том смысле, что я стала очень возбужденной и нервной, а логику начисто парализовало. Если простыми словами – Милана критично тупила и тормозила, как любит выражаться сестренка Стефания.

– Ну, теперь спрашивай. Что приключилось?

Он тянул меня куда-то по рядам с одеждой, словно точно знал, куда ведет.

– А где твои вещи? Зима-то, между прочим, не сегодня началась. Почему ты ходишь в одном костюме, без куртки?

– Ее с меня сняли вчера. Вместе с телефоном и кошельком.

– Господи. Какой ужас! Дядя Коля, тоже, мог бы тебя не тащить ко мне, а вызвать сразу на месте помощь. Может, уже бы все и нашлось…

– Не смеши мои тапочки, Милана. И не парься. Я сам