Марианна – дочь Чародея - Михаил Антонов

В городской квартире тоже была компания весьма колоритная и даже экзотическая. Шикарный говорящий попугай с расцветкой, как цыганский платок, размером с крупного голубя.

Посаженный в просторную клетку он сначала испуганно озирался на новом месте и упорно молчал, не желая демонстрировать свои ораторские способности.

– Надо придумать ему имя – сказал папа – без него такой красавец говорить не станет.

Ромка, Кеша и, тем более, Попка были отвергнуты единогласно по причине банальности.

– У него должно быть имя собственное – вспомнила тему из школьной программы Анна – соответственно неповторимому внешнему виду.

Перебрав с десяток вариантов и, не найдя достойного, папа устало вздохнул.

– Что делать? Не может он быть просто попугай.

– Ты сказал попугай? – Маша удивлено вздёрнула брови.

Ничего не говоря, она вышла из комнаты. Вернулась спустя минуту, держа в руках небольшой полиэтиленовый пакет. Зажав отверстие, стала надувать его. Все замерли, с изумлением наблюдая за странными манипуляциями.

Когда пакет достиг нужной степени плотности, младшая дочка с силой ударила его ладошкой.

– Пак! – раздался громкий хлопок.

– Что это было? – с возмущением вскрикнули от неожиданности папа и старшая сестра.

– Ты сказал просто попугай. Вот я и попугала проверенным способом.

– Ооо!!! – Издал протяжный звук папа, захлебываясь от смеха. Анна сдержанно прыснула в кулак, но потом не выдержала и тоже расхохоталась.

Маша обиженно насупилась, губы её задрожали. Она уже готова была расплакаться.

– С детьми разговаривать надо «нежливо» с укором заявила она.

От волнения два слова вежливо и нежно объединились в одно. Папа записал это вновь образованное слово к себе в блокнот.

Но то, что случилось потом, всё поменяло местами. Теперь уже радовалась нарушительница спокойствия, а скептики глядели на неё с восторгом и уважением. Случается, что самые непредсказуемые поступки, приводят к таким же неожиданным, но нужным результатам.

Встрепенувшись от резкого звука, попугай повернулся к зрителям. Строго поглядел на расшумевшуюся компанию.

Резко разжав плотно сжатый клюв, выпустил набранный в лёгкие воздух. Отчётливо прозвучало:

– Пак! – как хлопок разорванного пакета.

Остаток воздуха вышел из раскрытого клюва с папиным возгласом «Ооо!»

Так попугай сам назвал своё имя. Когда поутихли восторг и удивление, солидно выдержав паузу, произнёс громко:

– Здрасьте!

После чего с достоинством поклонился, сочтя представление законченным. Это было эффектно. Сомнения в его способностях отпали безоговорочно.

Все прониклись почтением к его образованности, степенности, важности и потому, к имени Пако добавляли иногда уважительно Пако Пакович. По этой же причине не докучали назойливым обучением, предоставив возможность слушать окружающие звуки и самому выбирать достойные подражанию.

Со временем, кроме имени и Здрасьте, он достоверно начал воспроизводить звонкое цоканье капающей воды и скрежет замка открываемой двери. Больше его ничего не вдохновило.

Было время, когда таланты эти доставляли немало беспокойства домашним. Среди ночи кто – ни будь, судорожно вскакивал, чтобы закрутить кран в ванной или приникал к дверному глазку. Но злодея там не было, и вода не текла. Ложная тревога-Пакович развлекается.

Невинные шалости сначала прощались, а потом к ним все привыкли и не обращали внимания. Так что, вода могла литься хоть водопадом, а дверь можно было без стеснения ковырять огромным ржавым ломом, и никто бы не проснулся.

Внизу под клеткой попугая жил в своем террариуме Яша – ящерица мужского пола то есть ящер, но не наш местный, а из далёких жарких стран. Породы эоблефар. Шкурка у него была прохладная, бархатистая, раскрашенная чёрными замысловатыми узорами. Эти полосы, кружочки, завитушки, складывались в красивый, отчётливо видный орнамент. Удивительным образом несколько линий соединились в букву «Я», не каллиграфически вычерченную, но вполне узнаваемую. Так что имя ящера предопределилось при рождении, и было выведено на спине, как прописанное авторучкой с широким пером.

У него были прозрачные ушки, мелкие острые зубки и длинный, подвижный язычок бледно розового цвета.

И, наконец, на краю комода, чтобы лучше видно было, в круглом стеклянном сосуде – пара золотых рыбок Злата и Золтан. Ярко жёлтые бока, блестящие под светом электрической лампочки, подтверждали благородное происхождение и данные им имена. Пузатые, как бочонки, с вуалевым оперением плавные и неспешные, на фоне зелёных водорослей, они были восхитительно красивы. Все их очень любили, и именно им предстояло стать первым звеном в цепи удивительных приключений.

Глава 2

Анна разлила подсолнечное масло. Правило зебры.

Тот скучный день, ничем не отличался от всех предыдущих, как круглые коричневые картофелины, похожие друг на друга и на остальных своих собратьев на прилавке магазина.

Зима была на исходе, оставив в воспоминаниях весёлые деньки с катанием на санках, коньками и лыжами. Снег иногда ещё падал, но тяжелые мокрые хлопья едва коснувшись земли, расплывались, таяли на асфальте. Попав на окно, стекали ручейками на карниз. Серое небо без проблесков солнца, голые ветви деревьев, тёмная земля, уже не под белым снежным покрывалом, но ещё не покрытая пробившейся зелёной травкой. В такое время, между зимой и летом, бывает немножечко грустно.

Прижавшись носами к холодному, стеклу девочки провожали взглядом падающие снежинки.

– Если посмотреть снаружи, то наши сплющенные носы будут, как пятачки, а сами мы похожи на маленьких поросят. Вот смешно было бы! – представив такую картину, вдруг рассмеялась Маша, но взглянув на унылый пейзаж за окном, залитым слезинками подтёками, добавила, уточняя.

– Плачущие поросята. День за днём всё, то же самое.

Её непоседливая натура жаждала действия.

– Что лучше? Выходной воскресенье или рабочий день пятница? – повернувшись к сестре, вдруг спросила Анна.

– Конечно воскресенье!

– А вот и неправильно. Воскресенье хоть и выходной, но всё уже позади, а в пятницу наоборот, всё интересное и приятное ещё впереди. А ещё есть принцип зебры. У неё чёрные полосы чередуются с белыми. После разных неприятностей, обязательно наступают радостные дни.

– Но ведь у нас, к счастью ничего не случилось, просто скучно, не происходит ничего, ни хорошего, ни плохого.

– Если долгое время ничего не происходит, то по тому же правилу зебры, скоро надо ждать событий самых невероятных и в большом количестве.

– Или хотя бы помечтать о них, – думая о своём, с сомнением произнесла Маша, слезая с подоконника. – Пойдём лучше рыбок смотреть. Ей эти рассуждения показались странными и неубедительными. Очень хотелось чего-то. Сейчас и сразу.

В деревне можно было бы посидеть у огня, или, улёгшись на тёплую землю, смотреть вверх, на проплывающие по небу облака. Здесь же в городе лучшее место для спокойного размышления и раздумий, напротив аквариума.

Бесконечное движение рыбок, мерное журчание компрессора, плавно колыхающиеся, в пузырьках воздуха, водоросли – всё это притягивает взгляд и уносит мысли в полёт самых невероятных фантазий.

Чуть шевеля плавниками, Злата и Золтан, выбравшись из зарослей водных растений, выплыли на открытое пространство, великодушно представив себя на обозрение. Иногда они касались друг друга плавниками, шевелили пухлыми губами, как бы, переговариваясь.

– Хорошо им парой, не скучно – с дрожью в голосе произнесла Маша, – а Пако и Яша одни одинёшеньки. Мы с тобой тоже вдвоём, ещё мама с папой и бабушка с дедушкой.

– Даже мышки, ёжики и крыса, пусть не в таком уюте и тепле, но в своей семье и в родном доме – тихо вздохнув, согласилась Анна. – А попугая и ящерицу заморскую привезли нам на потеху. Конечно, здесь безопасно и спокойно, но я думаю, что на воле им было бы больше радости, чем в клетке и в стеклянном ящике. Только не можем мы их отпустить, погибнут в холодном климате.

– Я могу сделать красивую летающую бабочку из цветной бумаги, будет нашему Пако веселее – предложила Маша, радуясь образовавшемуся для неё полезному делу. Поднявшись, она двинулась в свою комнату.

С этого мгновения теория зебры начала воплощаться в жизнь. Чему надлежит случиться, произойдет обязательно.

Приоткрывшаяся дверь заскрипела, издав пренеприятный резкий звук. Дремавший на жёрдочке попугай, встрепенулся, приоткрыв один глаз.

– Отличная мысль, это напомнит ему о родных джунглях, там ведь тоже птички, бабочки в большом разнообразии водятся – поддержала доброе начинание сестры Анна, – но давай перед работой немного перекусим.

Конец ознакомительного фрагмента.