Я начинаю жить (СИ) - Янг Энни

Я вхожу в холл совершенно раздавленная. Невероятно, мое настроение вмиг улетучилось за каких-то пять минут этого злосчастного разговора, который стал причиной разбушевавшихся внутри меня эмоций. Зачем я вообще к нему подошла? Дура! Сама себе нахожу повод расстраиваться.

И вообще, зачем он мне сдался? В любом случае, я его больше не увижу. Он ведь не студент, а значит, не будет здесь каждый день ошиваться. Но думаю, на всякий случай, всё же не стоит так рано приходить в универ. Не хватало еще случайно на него натолкнуться с утра. Народу-то нет — не получится затеряться, а снова с ним говорить нет никакого желания. Уж он-то не упустит возможности съязвить и закинуть в меня пару "ласковых" словечек при встрече. Я встречала подобных типов — ничего хорошего от них не жди. И почему я до сих пор о нем думаю? Он не стоит того. Да и зачем попусту расстраиваться? Господи, было бы из-за кого…

Вспомнив о том, с кем намечается сегодняшний обед, я расплываюсь в улыбке. Мне кажется, стоящая возле окна девушка заметила быструю перемену в моем настроении, и недоуменно уставилась на меня, будто увидела что-то сверхъестественное. Я, только мельком взглянув на ее выражение лица, прохожу мимо, делая вид, что не замечаю направленных в мою сторону любопытных глаз. Да что уж там, я сама такая же, любопытная до чертиков.

Дохожу до двери с рисунком «девочка в юбке». Вхожу, направляюсь к зеркалу, и достав косметичку из сумки, привожу себя в порядок. Это мой практически ежедневный ритуал — по утрам красится в университетском туалете и затем выглядеть на все сто. Не могу назвать себя первой красавицей, а таких моделей у нас на курсе предостаточно: с кукольным личиком и идеальной фигурой; но, по крайней мере, я далеко не уродина, и моя внешность меня вполне устраивает (это я так себя успокаиваю). Так как я по своей натуре чуть самокритична, могу без стыда отнести себя к среднестатистической части общества. А вот если послушать мою подругу по поводу моих внешних данных, то я для нее едва ли не идеал красоты, однако я не воспринимаю ее точку зрения как истинное и уже перестала обращать внимания на ее комплименты, зная, что она склонна всё преувеличивать. Лера, родственная моя душа, более критична к себе. Ее не устраивает в ней абсолютно всё, вплоть до мельчайших родинок на правой щеке. Как по мне, так она явно себя недооценивает.

Я почти никогда не крашусь дома, потому как времени с утра не хватает; я жалею маму — пусть поспит — и пулей вылетаю из дома. Вернее крашусь: набрасываю легкий естественный макияж. А самое интересное перевоплощение меня ждет в туалете второго этажа университета. Есть конечно туалеты и на других этажах, но этот наиболее удобный для таких целей. Имеющаяся там тумба перед зеркалом здорово облегчает процесс нанесения красоты. На ней можно разложить абсолютно весь арсенал моей косметички.

Вхожу в аудиторию, достаю тетради и на минут сорок застреваю в телефоне вплоть до начала лекции. Так что я почти не заметила, как лекционный зал заполнился шумными студентами, орущими друг другу с разных углов. Не люблю лекции: они слишком скучные и совершенно не интересные, никогда не понимала, зачем они нужны, если на практических занятиях мы разбираем то же самое, только гораздо подробнее. Следовательно, смысла в проведении их нет. Да я их и не пишу никогда. А зачем? Третий курс однако, нужно бы браться за ум, скажете вы, но я реально не вижу в них смысла. Хоть пристрелите, всё равно не пойму.

Сегодня практики нет, но вместо них аж целых три ненужные лекции. Могла бы вообще не приходить, но я хорошая девочка, поэтому хожу на все пары. Так уж я себя подала с первых дней, теперь не отвертеться, и сдать назад не получится. И я немного завидую Лерке, которая решила сделать сегодня выходной. Да она вообще на лекции не ходит. И правильно делает, между прочим. Сидеть и ничего не делать — ужасно невыносимое занятие. Как-то еще в начале первого курса она сказала: «Мне не хватает терпения отсиживать все пары и тратить время на бессмысленное занятие». Так она выбрала приоритеты: ходить только на нужные пары, то есть на практические занятия. С тех пор она не была ни на одной лекции, и мне каждый раз приходится скучать в полном одиночестве, дожидаясь конца пары. У меня есть, конечно, еще один друг, Миша, но жаль, он учится на курс выше, и я не могу разделить с ним полуторачасовое одиночество. Кстати, я кажется не говорила, Егор тоже учится на четвертом. Именно через Мишу я и узнала о нем, о его существовании. Мишу я знала еще со школы, он, разумеется, на год меня старше и учился соответственно. В школьные годы мы с ним не особо общались, но всё же в старших классах пересекались на репетициях в актовом зале, на школьных праздниках. Однажды мы разговорились, и я узнала от него, в какой университет он намерен поступать и на какой факультет. И я тогда подумала: а не поступить ли и мне туда? Я серьезно тогда задумалась над перспективой стать экономистом. Помню, это было за два месяца до окончания десятого класса, а он как раз скоро выпускался. Затем весь выпускной класс я его не видела, но поступив на тот же факультет, я его отыскала. Мы возобновили общение, а потом и вовсе стали друзьями. Помню, как-то раз увидела его, разговаривающим с каким-то парнем — весь такой накаченный, привлекательный, с добрым выражением глаз и с невозможно милой улыбкой на лице, — и я подошла к ним, а Миша, как и полагается, нас представил. И с тех пор у меня началась головная боль по имени ЕГОР.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

После третьей пары я иду в университетскую столовую, почти парю на крыльях любви — о боже, как банально! В огромной очереди вижу Егора. Меня он тоже замечает, машет рукой. Время обеда, и через толпу студентов практически не протолкнуться, поэтому иду вдоль стен, огибая ребят и попутно обтирая своей новой кофтой грязную стену, которую не мыли, наверное, со времен основания универа. Наконец дохожу до Егора, который уже стоит третьим у кассы с двумя подносами еды — надо же, похоже, он собирается угостить меня, — и как это обычно бывает, обмениваемся приветствиями:

— Привет.

— Привет.

— Это мне? — еле выдавливаю из себя, указывая на поднос.

— Ага, подумал, ты не будешь против, если я угощу тебя. Ты же не против? — С этой улыбкой он будто умоляет принять его предложение угостить меня. Как я могу отказать?

— Нет, не против. — Я чувствую свою зажатость рядом с ним. И откуда она берется?

— Вот и хорошо. Кстати, ты же любишь макароны с сыром? Я просто взял тебе то же, что и себе. А еще здесь запеканка со сметаной, чай с лимоном…

— С выбором ты не ошибся. Я всё это люблю.

— Вот и отлично.

Боже, он вообще когда-нибудь снимают эту очаровательную улыбку с лица? Я улыбаюсь ему в ответ, пытаюсь взять себя в руки. Он поворачивается к женщине на кассе и оплачивает обед.

Нужно просто говорить с ним, теоретически это не так уж и трудно. Ну и что, в конце концов, может произойти, если я ляпну что-нибудь не то? Он подумает, что я тупая или ненормальная, и перестанет со мной общаться? Черт! Почему меня вообще это беспокоит? Сколько себя помню, я никогда не боялась общения с людьми, могла даже спорить с учителями в школе, быть ведущей на мероприятиях. Даже здесь, будучи студенткой, я чувствую себя в своей тарелке. У меня не было и нет проблем на этот счет. Так почему же ОН должен быть моим исключением?

Первым молчание нарушает он, когда мы уже двигаемся к свободному столику:

— Как у тебя вообще дела? С учебой? Всё успеваешь? — в его голосе чувствуется искренность, значит ему правда интересно. Ну что ж, я должна ответить. Скажи уже. Ты молчишь уже целых пять секунд. Многовато для таких простых вопросов.

— Дела… хорошо, успеваю вроде.

Глава 3. Неожиданный поворот.

15 октября 2019

Вторник

Утро. Собираюсь пойти в ванную и принять душ, но тут в комнату входит мама.

— Ты уже проснулась? Отлично. Мне только что позвонили и вызвали на работу, коллега приболела, так что поторопись, через двадцать минут выходим, — быстро тороторит и исчезает за дверью.