Мэри Поппинс с Вишневой улицы - Памела Трэверс

– Да, все, – отозвался Берт. – Выручка сегодня совсем плохая. Посмотри, ведь казалось бы, как не раскошелиться, узрев такую прелесть, – и он кивнул на королеву Елизавету. – Так-то вот, Мэри, – вздохнул он. – Боюсь, что сегодня я не смогу угостить тебя чаем.

Мэри Поплине вспомнила про пончики с малиновым вареньем, которыми угощалась каждый выходной, и чуть было не вздохнула, но вовремя спохватилась, увидев лицо Спичечника. И ловко обратила вздох в лучезарную улыбку.

– Это ничего, Берт, – сказала она. – Не расстраивайся. Я и не хотела пить чай. Что за удовольствие распивать чаи! Пустая трата времени.

Согласитесь, Мэри Поппинс повела себя очень благородно – ведь она так любила пончики с малиновым вареньем!

Спичечник тоже так подумал, он взял ее обтянутую белой перчаткой руку в свою, крепко пожал. И они вместе стали рассматривать чудесные цветные картинки.

– Сейчас я тебе покажу такую прелесть! Ты еще не видела, – с гордостью сказал он, подводя ее к горе; вершину горы одевал снег, а склоны были усеяны огромными розами, на которых сидели зеленые кузнечики.

На этот раз из груди Мэри Поппинс вырвался вздох, который нисколько не мог огорчить ее друга.

– О, Берт! – прошептала Мэри. – Восхитительно!

Этим словом Мэри Поппинс хотела сказать, что картина Берта достойна висеть в Королевской Академии (и Берт понял ее) – такой большой комнате, где люди выставляют свои картины. Кто хочет, может прийти и любоваться; на них долго смотрят, долго-долго, и вдруг кто-нибудь говорит: «Ах, Боже, как похоже!»

Спичечник подвел Мэри к следующей картине, еще более прекрасной. Это был пейзаж – деревья, трава, а в глубине – синее пятнышко моря.

– Боже мой! – воскликнула Мэри Поппинс, наклонившись, чтобы лучше рассмотреть, но тут же выпрямилась: – Что с тобой, Берт?

Спичечник взял ее за вторую руку, вид у него был необычайно взволнованный.

– Мэри, мне пришла в голову такая мысль! Почему бы нам не войти туда, в эту картину, прямо сейчас, сию минуту? А, Мэри? – и, держа ее за руки, он потянул ее с этой улицы, подальше от чугунной ограды и фонарных столбов. Ах! Вот они уже там, в самом центре картины.

Как здесь было зелено, как покойно, какая нежная травка была под их ногами! Нет, это невозможно! Почему невозможно? Зеленые ветки шурша касаются их шляп, а вокруг их ног водят хороводы яркие, как радуга, цветы. Мэри с Бертом поглядели друг на друга – а сами-то они как изменились! На Спичечнике был совершенно новый костюм – в зеленую и красную полоску сюртук и белые панталоны, а голову его венчала новехонькая соломенная шляпа. И весь он сиял, как новый шестипенсовик.

– Ах, Берт, какой ты красивый! – восхитилась Мэри.

Берт на миг онемел, он и сам не мог отвести глаз от Мэри. Наконец он перевел дух и воскликнул: – Как здорово!

И больше ни слова не прибавил. Но смотрел он с таким восторгом, что Мэри достала из сумки зеркальце и глянула в него.

Она тоже изменилась. Плечи ее окутывала прелестная шелковая пелерина в ярких узорах, шею нежно щекотало длинное страусовое перо, ниспадавшее с полей шляпы. Ее самые лучшие туфли исчезли, вместо них – туфельки неописуемой красоты с блестящими пряжками в бриллиантах. На руках были те же белые перчатки, под мышкой – бесценный зонтик.

– Бог мой! – воскликнула Мэри Поппинс. – Вот уж действительно выходной день!

Любуясь друг другом и собой, они двинулась в глубь рощи и скоро вышли на залитую солнцем поляну. И, представьте, на зеленом столе их ожидал послеобеденный чай!

Вокруг стола – зеленые стулья, посреди него – гора пончиков чуть не до неба, а рядом большой медный чайник. Но самое прекрасное – две тарелки с креветками и, конечно, две вилки – не руками же их есть.

– Ущипните меня! – сказала Мэри Поппинс: ее любимое восклицание, когда она очень довольна.

– Как здорово! – подхватил Спичечник. Это было его любимое восклицание.

– Садитесь, пожалуйста, мадам! – послышался чей-то голос.

Друзья обернулись и увидели высокого мужчину, выходящего из рощи в черном смокинге и с белоснежной салфеткой, перекинутой через руку.

Мэри Поппинс так изумилась, что у нее подогнулись колени и она не села, а упала на зеленый стул с таким шумом, точно хлопнула хлопушка. Спичечник, тараща глаза, плюхнулся напротив.

– Я официант, как вы, надеюсь, догадываетесь, – проговорил человек в черном смокинге.

– Да, но на картине вас не было, – сказала Мэри Поппинс.

– Я стоял за деревом, и вы меня не заметили, – объяснил человек в черном смокинге.

– Садитесь, пожалуйста, – вежливо предложила ему Мэри Поплине.

– Мне не положено, – ответил официант, но приглашение ему явно понравилось.

– Ваши креветки, мистер, – сказал он, придвигая тарелку Спичечнику. – И вилка. – Обмахнув вилку салфеткой, он протянул ее гостю.

И Мэри с Бертом приступили к послеобеденному чаю. А официант стоял рядом, предупреждая каждое их желание.

– Все-таки мы полакомимся сегодня пончиками с малиновым вареньем, – сказала Мэри Поплине, протянув руку к горе пончиков.

– Как здорово! – воскликнул Спичечник и взял сразу два самых больших.

– Чай наливать? – спросил официант и, не дожидаясь ответа, налил две полные чашки душистого чая.

Мэри с Бертом выпили по две чашки и уплели всю гору пончиков. Затем встали из-за стола и стряхнули со скатерти крошки.

– Платить не надо, – сказал официант, прежде чем они успели попросить счет. – Сегодня ваш праздник. Там – карусель. – И он махнул рукой в сторону лужайки. Мэри с Бертом взглянули туда – и правда, вокруг расписного столба кружили деревянные лошадки.

– Все-таки странно, – сказала Мэри Поплине. – Ведь и их не было на картинке.

– Хм, – Спичечник тоже не помнил карусели. – Они, наверное, были на заднем плане.

Подошли к каруселям, которые тотчас замедлили ход. Мэри Поппинс прыгнула на спину вороного коня, Спичечник на серого. Заиграла музыка, и они поскакали – куда бы вы думали? – конечно, в Ярмут – ведь они очень давно хотели посмотреть этот город. Дорога неблизкая, и вернулись они, когда стало уже темнеть.

– К моему величайшему сожалению, – учтиво сказал официант, – мы закрываемся в семь. Таковы правила. Вы дорогу обратно помните? Хотите, я провожу вас?

Гости кивнули, официант изящно взмахнул салфеткой и повел их из леса.

– Ах, какую чудесную картину ты нарисовал сегодня! – сказала Мэри, закутавшись в пелерину и взяв Берта под руку.

– Я очень старался, Мэри, – скромно потупясь, отвечал Берт. Но вид его говорил, что он очень, очень горд собой.

Перед большой белой дверью, точно нарисованной мелом, официант остановился.

– Вот мы и пришли. Выход здесь, – сказал он.

– До свидания и большое спасибо, – пожала ему руку Мэри Поппинс.

– До свидания, мадам. – И официант поклонился низко-низко, так что стукнулся лбом о колени.

Потом он кивнул головой Спичечнику, который, склонив голову набок, прищурил один глаз – такая уж у него была манера прощаться. Мэри тем временем переступила порог – за ней следом вышел в белую дверь Спичечник.

И сразу же все опять переменилось: страусовое перо упало со шляпки Мэри, шелковая пелерина соскочила с плеч, бриллианты с туфель исчезли. Яркие краски на костюме Спичечника поблекли, соломенная шляпа превратилась в старый, потрепанный картуз. Мэри Поппинс посмотрела на него и сразу поняла, что случилось – они вернулись на ту самую улицу, к той самой ограде. Они стояли на тротуаре. Мэри посмотрела на нарисованную мелом рощу, ища официанта. Но на картине никого не было. Все в ней было мертво и неподвижно. Карусели – и те исчезли. Остались только деревья, трава и синее пятнышко моря.

Но Мэри Поппинс и Спичечник глядели друг на друга и улыбались. Они-то знали, что прячется там, в глубине рощи за деревьями.

Когда Мэри вернулась вечером домой, Джейн с Майклом кинулись ей навстречу.

– Где вы были? – наперебой закричали дети.

– В Сказочной стране.

– А Золушку там видели?

– Золушку? Я? – презрительно сказала Мэри Поппинс. – Вот еще, Золушку!

– А Робинзона Крузо? – спросил Майкл.

– Робинзона Крузо? Еще чего не хватало!

– Какая же это Сказочная страна! Ни Золушки, ни Робинзона Крузо. У нас Сказочная страна не такая.

Мэри Поппинс фыркнула.

– Эх вы, даже не знаете, что у каждого своя Сказочная страна, – посмотрела она с жалостью на детей.

И еще раз фыркнув, пошла наверх – снять белые перчатки и убрать свой замечательный зонтик.

Глава 3. Смехотворный газ

– А вы уверены, что он будет дома? – спросила Джейн, когда все они – Джейн, Майкл и Мэри Поппинс сошли с автобуса.

– Разве может мой дядюшка позволить себе такое – пригласить нас на чай и в назначенный час уйти из дома? Да кому это в голову могло прийти? – возмутилась обиженная до глубины души Мэри Поппинс. Сегодня на ней было синее пальто с серебряными пуговицами и синяя шляпка в тон, а в те дни, когда она была так одета, она очень легко обижалась.