Кукольное преступление - Юрий Вячеславович Ситников

двух довольных кошек.

— Нет, — спохватилась Алиса. — Это не Юла и не Молли. Молли рыжая, Юла дымчатая.

— Ты сказала, дымчатую зовут Зазой, — возразила Люська.

— Заза полосатая. Подождите, нет, пятнистая… Или полосатая? Да нет же, Заза полосатая, не путайте меня. Это Куся, то есть Туся пятнистая…

— Дайте мне пистолет, я застрелюсь, — голосила Люська. — Твоя Анна Яковлевна извращенка, лучше бы она присвоила каждой кошке порядковый номер. Первая, вторая, третья… десятая. Мы бы сейчас встали в коридоре и отдавали команды: «Первая — пошла! Вторая — марш лопать свои желудочки! Третья — на очереди! Пятая — сидеть! Седьмая — лежать! Десятая — голос!».

Алиска хотела засмеяться, но из горла вырвался слабый стон. До приезда Анны Яковлевны оставалась целая неделя, а предел ее терпения и силы давно иссякли.

…Домой мы возвращались в начале одиннадцатого. Димон с Люськой, взявшись за руки, шли впереди: смеялись, подкалывали друг друга, поглядывали на нас, начиная смеяться еще громче. Мы с Алисой, обнявшись, не спеша шли чуть позади. Я в который раз попросил прощения за свои слова, Алиса улыбнулась, сказав, что все забыто и я прощен.

— С завтрашнего дня будем кормить этих людоедов вместе, — пообещал я, когда мы, не сговариваясь, остановились под раскидистой березой и прильнули друг к другу.

— Еще надо найти вазочку из зеленого стекла.

— Найдем, не думаю, что это большая проблема.

Алиса кивнула. Я ее поцеловал, услышав ехидный голос сестры:

— Как романтично и как банально.

— Люсь, шла бы ты… домой.

— Еще чего, — Люська подмигнула Димону и, задрав голову, посмотрела на закатное фиолетово-синее небо. — Сегодня будем развлекаться на всю катушку. Есть повод: Димка уволился с работы, Алиску мы частично разгрузили на ее каторге, и все возвращается на круги своя. Хватит там обниматься, пошли в кафе. Глеб, Алис, не тормозите, догоняйте.

Смеясь, Люська побежала к набережной, Димка бежал за ней; мы с Алиской неохотно пошли за ними.

На город ложились мягкие теплые сумерки, день сдал свои позиции, и сейчас всюду главенствовал прозрачный вечер. Нам было хорошо, мы чувствовали себя беззаботно, легкий летний ветер, словно извиняясь, дул нам в лица, что-то шептали кроны деревьев, шелестела листва, и в этот момент я был по-настоящему счастлив.

* * *

Сегодня у нас был праздник — Алиса наконец распрощалась с должностью кошачьей няньки. Днем приехала Анна Яковлевна, увидела своих ненаглядных питомиц, заохала-заахала, начались сюсюканья, из глаз брызнули слезы радости, и Алиса была вознаграждена материально за месяц своего мучения.

Решив отпраздновать это эпохальное событие, наша компания отправилась в недавно открывшийся торговый центр: посидели в кафе, потом девчонки побродили по бутикам (Люська даже умудрилась купить себе очередной шарфик ядовито-сумасшедшего цвета), а ровно в шесть мы сидели в просторном зале кинотеатра на третьем этаже.

Домой возвращались счастливые, строили планы на ближайшие дни и в итоге сошлись во мнении, что завтра с утра ломанемся на речку, вечером оттянемся в клубе, а в четверг утром отправимся тусить за город.

Но планам не суждено было сбыться. Так часто бывает. Срабатывает элементарный закон подлости: ты планируешь-планируешь, и кажется, ничто и никто не может нарушить твоих задумок, а потом — раз! — и все планы псу под хвост.

А случилось вот что…

Едва Алиса зашла в квартиру и, скинув обувь, хотела пройти в ванную, в прихожей раздался настойчивый звонок. На пороге стояла Анна Яковлевна. Ее всегда гладкое белое лицо пылало, на щеках и шее отчетливо виднелись бордовые пятна, губы были сжаты настолько плотно, что напоминали тонкую полоску, а глаза метали молнии.

Оттолкнув Алису, Анна Яковлевна влетела в прихожую, закричав срывающимся голосом:

— Ты — малолетняя воровка! Как ты могла? Дрянь! — она больно ударила Алису по щеке.

Алиска покачнулась, прижала ладонь к горящей щеке и успела лишь с трудом сглотнуть, а Анна Яковлевна разразилась новой порцией оскорблений.

— Я доверяла тебе, думала, ты честная девушка. А на деле… Где Магда?! Я тебя спрашиваю, куда ты дела Магду? Отвечай! Маленькая воровка.

— Анна Яковлевна, о чем вы говорите? — лепетала перепуганная до полусмерти Алиса. Впервые она видела соседку в гневе, и это зрелище настолько поразило и потрясло ее, что во рту моментально пересохло, а язык казался чужим и ненужным.

— Где Магда? — взвизгнула Анна Яковлевна. — Имей в виду, я обращусь в полицию, тебе не удастся уйти от ответственности. Тебя посадят за кражу. Слышишь меня, ты… — внезапно Анна Яковлевна покачнулась, схватилась левой рукой за сердце и закатила глаза.

— Анна Яковлевна… Анна Яковлевна, что с вами? — Алиса попыталась помочь соседке дойти до кухни, чтобы там усадить ее на стул, но Анна Яковлевна, слабо сопротивляясь, прохрипела:

— Верни Магду… верни по-хорошему… Я… Мне… Али-и-и-иса…

Упав на пол, Анна Яковлевна потеряла сознание.

Не растерявшись, Алиса вызвала «скорую», затем сразу же позвонила мне, и мы с Люськой примчались к ней спустя каких-то семь минут. Врачи еще были в пути, и мы могли наблюдать безрадостную и где-то даже страшную картину: бледная, словно ее коснулась сама смерть, Анна Яковлевна лежала на полу, неестественно вытянув вперед руку. Ее губы приобрели синеватый оттенок, щеки ввалились, и вообще черты лица сделались резче, заострились, словно у покойника.

Алиса ревела в голос, Люська пыталась ее успокоить, но сама находилась на взводе; я нащупал у Анны Яковлевны слабый пульс и успокаивал девчонок:

— Она жива. Пульс прощупывается. Алис, не плач.

— Она… она пришла… она кричала… — всхлипывала Алиса. — Говорила про Магду… Я сказала… она сказала… Люсь, я боюсь, вдруг она умрет?

Минут через пятнадцать «скорая» увезла Анну Яковлевну в больницу, мы остались у Алиски, пытаясь узнать, что здесь произошло. Но Алиса была не в себе: плакала, твердила, что ни в чем не виновата, а потом ее начало трясти в ознобе.

Успокоилась она примерно спустя час, пересказала несколько раз о странном поведении соседки, снова всхлипнула, уткнувшись лицом мне в плечо.

— Кто такая Магда? — спросила Люська.

— Господи, да если бы я только знала, — простонала Алиса. — Понятия не имею.

— А может, она, Анна Яковлевна твоя, того… свихнулась?

— Люсь!

— Тогда с какой стати она обвиняла Алиску черт знает в чем и грозила полицией?

Я молчал, пытался сосредоточиться, но мысли путались, в голове был сумбур.

Когда пришел Димон, Люська приготовила всем нам чай, Димке еще пожарила яичницу. Алиса от чая отказалась, после случившегося ей кусок в горло не лез. Она попросила нас остаться сегодня с ночевкой. Мы не возражали. Ее мать и младшая сестра на лето уехали на дачу, а оставлять Алиску одну