Первый Гвардейский кавалерийский корпус - Александр Лепехин

Так противник прорвался к Шепетовке, причем 9 дивизия осталась севернее, 5 южнее. Получилось так, что они раскололи корпус этими танками и мотодивизия вклинилась в боевые порядки нашей обороны. Нужно было отходить. Но Белов не стал этого делать, восстановил фронт, оставив прорвавшуюся группировку у себя в тылу и выделил войска для ее уничтожения. Это было новое слово в тактике борьбы с танковыми прорывами. Потом подошла с севера Московская пролетарская дивизия с «Катюшами». У кавалеристов еще не было такой техники. Совместно нанесли сильный удар по немцам. Командир 25 дивизии немцев бежал, причем дал телеграмму своим офицерам: «Держитесь до последнего». Они бросили все машины и отошли. В результате в одном пункте были захвачены 250 машин, в другом 450 машин. Это была первая операция по разгрому целой дивизии с танками. Бой продолжался три дня. Победу нам удалось одержать благодаря искусству командиров. Противник привык все время прорывать оборону и переть, надеясь на отход наших войск для восстановления линии фронта. Но кавалеристы не отходили. Оставалось только уничтожить прорвавшуюся технику, что и было сделано силами корпуса при поддержке Московской пролетарской дивизии. Противник пытался идти дальше, но Московская пролетарская дивизия не пустила его. Потом подошла уже 11 (1 гвардейская) дивизия. Часть этих машин, конечно, пошло на усиление армии. Все приезжали за машинами. Были захвачены 12 полковых знамен.

30 сентября в районе Штеповки (Сумская обл.) 2 КК совместно с 1 Гв. мех дивизией Лизюкова, воспользовавшись бездорожьем от проливных дождей, мощным ударом разгромил 25-ю мотодивизию противника и часть 9-й танковой дивизии 48-го танкового корпуса. Были взяты большие трофеи: автомашин и мотоциклов захвачено около 800 шт. и много другого военного имущества и вооружения.

В середине октября вели упорные бои по окружению немецкой группировки под Богодуховым (Харьковская обл.).

Проанализировав события начала войны Белов пришел к следующим выводам:

«1. Наши офицеры еще недостаточно опытны и квалифицированы.

2. Мы еще не добились высокой воинской дисциплины, иначе, чем же объяснить, когда войска часто оставляют позиции без разрешения. В мирное время у нас были элементы ложного гуманизма, ослабляющие суровую воинскую дисциплину.

3. В области внешней политики получилось так, что немцы имеют возможность воевать на одном восточном фронте. Это выгодно для немцев, но невыгодно для нас.

4. Мы не успели отмобилизоваться, и в этом отношении на стороне немцев имеется преимущество в инициативе и силах.

В порядке самокритики приходится сознаться, что мы не использовали всех возможностей для создания вполне современной армии. Особенно чувствуется наша слабость в бомбардировочной авиации, и нам не хватает танков. Особенно заметно, что мы не подготовили хорошей пехоты (вернее мало хорошей пехоты)».

Середина октября 1941. Корпус организует оборону г. Белгорода. Генерал Белов решительно подчиняет себе разрозненные, отступающие в беспорядке части. Тщательно собирает, автотехнику, артиллерию и другие огневые средства. При непрекращающемся дожде и распутице это сделать очень трудно. Машины вязнут в грязи. Артиллерию, особенно тяжелую протащить по таким дорогам очень трудно. Вот что говорит об этом сам генерал Белов: «По-прежнему занят спасением автотранспорта. Усилил аппарат Грецова. Задержал арьергарды. Но дело идет плохо. Трудно подвезти горючее. Пытались сбрасывать горючее с самолетов, но банки (канистры) разбивались.

Лучший способ подвоза горючего оказался на лошадях и волах.

Из-за горючего происходили драмы с убийством. Как прибудет повозка с двумя-тремя бочками, так на нее нападают вооруженные шоферы, да и другие военнослужащие».

В конце октября корпус получает новую задачу и по железной дороге перебрасывается в районе Серпухова.

В начале ноября корпус начинает грузиться и эшелон за эшелоном уходят под Москву. Сам генерала Белов вместе с эшелоном штаба корпуса выехал в 7 утра 3.11.41, в районе 14 часов 5.11.41 прибыл на станцию разгрузки. Вот так четко во время войны работало Управление военных сообщений.

Корпус начинают активно пополнять людьми, обмундированием, оружием, боеприпасами и, главное, конями. Коней привезли каких-то маленьких и лохматых. Выяснилось – монгольские. Сначала кавалеристы к ним отнеслись недоверчиво, но с каждым днем они убеждались, что это хорошие боевые, неприхотливые кони.

Эти невысокие, но очень выносливые кони быстро завоевали доверие и даже любовь кавалеристов. При недостатке фуража, они сами себе добывали корм из-под снега, для них это было обычным делом. В годы войны из МНР в СССР было поставлено более 500 тыс. лошадей. Участниками войны отмечалась неприхотливость и выносливость монгольских лошадей: «Сначала мы думали, что такие маленькие лошади не увезут солдат с полным снаряжением… Пройдя трудные военные дороги на монгольских лошадях, мы убедились, что они сильны, не знают усталости и неприхотливы в пище. В коротких перерывах между боями они сами щипали траву, грызли кору деревьев и всегда были готовы вступить в бой»

22 июня 1941 года состоялось объединенное заседание Президиума ЦК МНРП, Совета Министров и Президиума Малого Хурала МНР. Была принята специальная декларация, в которой говорилось, что монгольский народ сделает все возможное для оказания помощи советскому народу в борьбе с фашисткой агрессией. В феврале 1942 года в связи с 24-й годовщиной Красной Армии на фронт был послан второй эшелон подарков. В 37 вагонах было отгружено: 148 тонн мяса, 10 тонн кондитерских изделий, 8 тонн колбасных изделий, 4,5 тонн сливочного масла, 8 тыс. литров вина, 5,5 млн. папирос, 2750 пар валенок, 2706 дох, 4100 теплых жилетов, 1320 полушубков, 6290 пар перчаток и рукавиц, 4500 метров войлока, 2 тыс. тонн кожаных ремней, а также сапоги, шарфы, ватные брюки, гимнастерки, сахар, сгущенные молоко и т. д. Эшелон сопровождала делегация трудящихся, во главе с первым заместителем премьер министра С. Лубсаном и секретарем ЦК МНРП Ян-жимой. Она была принята командованием Западного фронта, побывала на фронте в частях и подразделениях. За годы войны МНР поставила СССР почти 500 тыс. тонн мяса и 64 тыс. тонн шерсти

Но вернемся к нашим кавалеристам. Корпус отдыхал и пополнялся. 10 ноября 1941 г. генерала Белова принял Сталин. Разговор был короткий и содержательный. Белов попросил автоматов и артиллерии, хотя бы полк. На следующий день в корпус привезли 2000 автоматов ППШ. А через несколько дней прибыли новейшие пушки ЗИС-3, правда всего 2 батареи – 8 стволов, но их живучесть, точность и эффективность закрывали большую часть потребность корпуса в артиллерии. Корпусу были приданы 112 танковая дивизия и 415 стрелковая дивизия, полного штата, но только что сформированная из резервистов и не имеющая боевого опыта. Нам приданы еще 145 и 31 танковые бригады, но они не могут собрать свои танки, растянувшиеся от Москвы до Серпухова.

В 10.00 14 ноября корпус перешел в наступление. По данным разведки здесь должно быть сосредоточено 2–3 батальона пехоты пр-ка. Лесистая и сильно пересеченная местность не давала возможности быстрого маневра силами и средствами. Противник оказывал сильное сопротивление и гораздо большими силами, чем докладывала разведка. Позже выяснилось, что против частей корпуса сосредоточено три пехотные дивизии в первом эшелоне. Танковая и механизированная во втором. 13 и часть 12 армейских корпусов пр-ка заняли исходное положение для наступления. Эта ударная наступательная группировка должна была начать наступление в ближайшее время. Наш удар для пр-ка был неожиданным и сорвал все их планы. До 22 ноября шли ожесточенные бои у Серпухова.

18 ноября 2 танковая армия Гудериана перешла в наступление в районе Дедилово Тульская обл. Сходу прорвав оборону, танки противника вырвались на оперативный простор и стремительно двигались вперед. В несколько дней были захвачены города Венев, Узловая, Сталиногорск (Новомосковск) и Михайлов. С захватом Михайлова открывался путь на Рязань. 22 ноября корпус стали выводить из боя и заменять пехотными частями. Корпусу надлежало выдвинуться на оборону Рязани.

25 ноября в 17.30 корпус получает приказ Западного фронта выдвинуться и занять оборону на фронте Зарайск – Рязань. Этим же приказом его подчиняют 50 армии. Корпус начинает выдвигаться к указанным пунктам. К этим пунктам отправляются по ж. д. дополнительные силы. Им была дополнительно придана 9 танковая бригада. Но в 22.35 следует другой приказ – остановиться и развернуться на оборону г. Кашира. Так как немцы уже захватили Венев и быстро продвигаются к Кашире. Войска корпуса могли занять оборону только 27 ноября, Белов со своими офицерами прикладывают титанические усилия к организации обороны имеющимися очень небольшими силами.

Пришлось отправить офицеров в Зарайск и Рязань, чтобы встретить и перенаправить приданные корпусу силы, но направленные по первому приказу в указанные пункты. 26 ноября утром Белов обнаружил, что подошли небольшие силы 5 кд во главе с командиром дивизии Барановым. Тут же, этим силам была поставлена задача – занять оборону у Каширы и послать посыльных, чтобы ускорить прибытие войск корпуса. Но скорость движения кавалерии была низкой, так как почти все лошади не были подкованы и кавалеристы не могли на них ехать, только шли рядом и вели коней в поводу. В самом городе в Кашире оказалось много разрозненных частей, не объеденных общим командованием. Командир 5 кд Баранов был назначен начальником гарнизона, он сразу же начал подчинять себе части и ставить им задачи. Наряду с удержанием города, необходимо было не допустить захвата противником мостов и переправы через р. Ока передовых сил противника. Противник поддерживал наступление своих войск авиацией. Постоянно бомбил наши боевые порядки и населенные пункты, поэтому самые масштабные передвижения и работы совершались ночью. Танки Гудериана вечером подошли к Кашире, но были остановлены нашими войсками. В районе Зарайска сосредотачивался танковый кулак для нанесения удара во фланг наступающей немецкой группировке. Ночью на 27 ноября Сталин позвонил Белову и попросил доложить обстановку. Спросил что еще ему необходимо. Предложил выдать его войскам еще автоматов. Что очень обрадовало Белова, но еще больше его обрадовало, что И.В. Сталин предложил ему писать представление на дивизии и полки для присвоения им званий Гвардейские. Но времени на писанину не было.