Не отпускаю тебя. Завещание - Кариди Екатерина Руслановна

Придется пожить неделю одной в пустой квартире. Ничего, зато наконец доберется до Костиных завалов, теперь-то ей никто не помешает. Давно уже пора было сделать в его хламной кладовке генералку.

И чего там только не было! Похоже, он тащил сюда это все годами. Старые джинсы – за грибами ходить, детали доисторических компов, дохлые бесперебойники, аж три штуки. О! А это что? Ах-ха!..

Она нашла в этом завале древний плейстейшн! Пришла мысль что это все-таки заразно. Но плейстейшн Рита отложила в сторону, чтобы потом поиграть,

А дальше – о, там было копать не перекопать. Две электрогитары… Нет, их выбросить не удастся, Костик взбесится. А это что?

Это был пакет с фотографиями.

На фотографиях она. Снимков много, вот она смеется, смотрит вдаль, гуляет в парке с подружками. Когда он это все снимал? Рита невольно улыбнулась. Костик, конечно, славный. Набрала его номер, хотела поговорить, но номер был недоступен. Она удивилась, повертела телефон в руках, пожала плечами и хотела вернуться к своим делам, а через часик позвонить снова. Но тут ее внимание надолго привлек пакет со старыми елочными игрушками, а потом она и вовсе забыла. Когда вспомнила, было уже поздно, решила позвонить завтра.

А ночью приснился он.

Глава 3

Как будто этот мужчина из сна дожидался того момента, чтобы прийти к ней, когда мужа не будет дома. Словно любовник.

Но кто же он теперь?

Рита опять была в той темной комнате, но теперь все видно немного яснее. Кажется, это был какой-то подвал, без окон, стены из потемневшего кирпича, бетонный пол, под потолком следы свежей кладки – заложенное окно. Но главным было не это, а какие-то странные приспособления по стенам. Похоже на средневековую темницу.

Она стала смотреть дальше. У стены в полутьме виднелся большой массивный  шкаф, а глубине чуть поодаль сооружение вроде стола-трансформера. Крепления, веревки. Все это вызывало невольную дрожь и странный горячий интерес. Предвкушение и страх. Никогда в жизни Рита не решилась бы войти в эту комнату.

Но она была во сне, а во сне все можно. И противоестественное возбуждение уже бежало мурашками по коже. Страшно, но ей хотелось снова испытать это.

Однако время шло, а таинственный любовник из сна – Рита уже не могла больше обманывать себя, это был именно любовник – не появлялся. Ей стало обидно и досадно, что ее тут бросили одну, а еще потихоньку нарастал страх, что о ней и не вспомнят и оставят тут навсегда. И вот, когда она уже потеряла надежду, тяжелая дверь, окованная металлом, отворилась.

Сердце чуть не выскочило из груди от радости, а когда мужчина появился на пороге, возбуждение, смешанное со страхом, стало таким острым, что у нее уже все мокро было между ног.

Но он вошел не сразу. Сначала обежал взглядом комнату, мельком скользнув по ней взглядом, будто она ничто. Деталь интерьера. И только потом вошел и запер дверь на ключ. У Риты затрепетало сердце, а внутри все так сладко сжалось, что, казалось, еще немного, и потечет по бедрам. А он, не обращая на нее внимания, прошел вглубь и стал раздеваться. Снял с себя кожаную куртку и рубашку, оставшись в одних джинсах и тяжелых ботинках.

Его подсвечивало со спины, и Рита смотрела не отрываясь. Она впервые видела его тело, прекрасное тело, поджарое, мускулистое, сильное. Жадно разглядывала покрытую темными завитками волос рельефную грудь, широкие плечи и крупные руки. А он повернулся вполоборота, по его торсу скользнул красноватый отблеск. Она беззвучно ахнула, чувствуя, как ее опять окатывает безумным ощущением. Как тогда.

В этот момент он взглянул на нее, насмешливо и презрительно, будто знал все ее мысли, потом отвернулся, подошел к шкафу у стены и что-то оттуда достал. Ей не было видно, и Рита занервничала, потому что это что-то подозрительно звенело и звякало. А он резко повернулся к ней лицом, поймал ее взгляд своим жгучим, лишающим остатков разума и воли, и она затихла, как птичка, загипнотизированная удавом.

Он показал пальцем на место у своих ног. Рита сначала не поняла, что это значит, но когда мужчина нахмурился, до нее дошло, чего он хочет. Чтобы она подошла и встала перед ним. По бедрам все-таки потекло… Особенно когда он рывком содрал с нее одежду, а потом поставил ее на колени и стал расстегивать ремень. Рита застыла в нерешительности, нервно сглатывая от предвкушения. Сейчас… Сейчас она увидит его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Пощечина!

Такая, что у нее звезды полетели из глаз. И тут же член ткнулся ей в губы. Она невольно ахнула, не успев разлепить глаза, а член уже проталкивался глубже. И он гладил ее горло, помогая принять его до конца, а другой рукой сильно вытянул сосок. Что творилось с ней, каждое движение отдавалось сладкой судорогой, а низ живота горел огнем.

Когда ощущения стали запредельными, он застегнул на ее шее что-то металлическое, похожее на ошейник. С удовлетворением провел рукой по нему и вопросительно взглянул Рите в глаза. А ей хотелось еще. Она уже тянулась к нему, но он быстро пресек все.

Потом взял тонкую, но прочную стальную цепь, которая тянулась от ошейника и противно звякала, и пристегнул ее к кольцу на стене. Оделся и ушел.

А она осталась там. Голая, прикованная к стене. Ждать.

***

Пробуждение утром было странным, словно ей и не хотелось уходить из этого сна. Словно готова была остаться в том подземелье, в надежде, что господин вспомнит о ней и придет. На работу она ехала как в тумане и весь день провела на автопилоте, полностью уйдя в себя. Вечером еле дождалась, когда можно будет лечь и заснуть.

Конечно же, мужу она не позвонила. Он словно выпал из ее жизни вместе с остальными совершенно неважными делами, как прошлогодний снег или цены на песок на Марсе. Единственное, что волновало сейчас Риту, увидит ли она снова во сне своего господина. Сослуживцы заметили ее несколько отстраненное состояние, но никто не стал задавать вопросов – мало ли чем оно вызвано. Каждый имеет право на неприкосновенность личной  жизни.

Ночь пришла, а вместе с ней вернулся сон.

Так странно, сон словно продолжился с того места, на котором остановился вчера. Вернее, словно Рита из сна спала, пока реальная Рита бодрствовала.

Ощутив себя в той комнате, она пошевелилась. Цепь зазвенела, возвращая к иллюзорной действительности. Подумать только, вся ее одежда состоит из железного ошейника. Рита вздрогнула – было не то что холодно, а зябко, волнительно. И очень хотелось увидеть господина. Пусть он поскорее придет, повторяла она про себя.

Но он не торопился.

Рите стало тоскливо, стало жаль себя. Именно этот момент выбрал ночной повелитель, чтобы прийти. Дверь открылась, он возник на пороге, глядя на нее. И Рита поняла, что он знает, о чем она думала, и это его приводит в гнев. О Боже, она совсем не хотела огорчать господина, так и собиралась сказать, оправдаться. Но он не позволил говорить. Он дал понять, что она наказана, и она покорно склонила голову, принимая его право наказывать ее за измену.

За измену? Это она сейчас что подумала? Измену?

«Да, измену», – сказали жгучие глаза, полные мрачного удовлетворения.

Так, словно он только и ждал, когда она ошибется, чтобы преподать ей урок послушания.

О да. Урок он ей преподал.

Снова пощечина. Но теперь он не дал ласки. Игнорировал, не позволил ей прикоснуться и вымолить хотя бы крохи удовольствия. Жар в низу живота сводил ее с ума, но не было выхода возбуждению, оно превращалось в жалящую боль. В какой-то момент накатило отчаяние, она почувствовала себя совершенно несчастной. Убитой, выпитой до дна. И вот тогда!

Мужчина наконец взглянул ей в глаза. Он был ею доволен. От неимоверного облегчения исчезло все, осталось только слепящее возбуждение, а когда он коснулся ее губ, она просто улетела. Кайф. Наслаждение. Бесконечное.

Потом было новое утро. И новый день, прошедший в лихорадочном ожидании наступления ночи. Рита уже не помнила ни о чем: ни о муже, ни о том, ела ли вообще сегодня.