Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру - Lori Garver

что позволило инженерной и научной группам проработать все аспекты космического аппарата, и в ноябре 2011 года MSL наконец-то оказался на стартовой площадке. К тому времени я уже был заместителем администратора NASA и сопровождал VIP-персон, выражая свою признательность команде. Через два дня после Дня благодарения Curiosity отправился в путешествие к Марсу из Космического центра имени Кеннеди во Флориде. После успешного запуска началась следующая игра ожидания.

Восемь месяцев и 350 млн. миль спустя, когда космический аппарат приблизился к месту назначения, все действия происходили на другом конце страны, в Центре управления космическими полетами (ЦУКП) JPL в Южной Калифорнии.

Я приехал на день раньше, чтобы выступить перед доброжелателями, собравшимися в конференц-центре Пасадены на конференцию под названием Planetfest. Это мероприятие проводится раз в несколько лет и приурочено к экстраординарным событиям космического масштаба. Первый раз я присутствовал на Planetfest, когда в 1989 г. "Вояджер" - один из самых продолжительных межпланетных роботов-исследователей НАСА - совершил ближайшую встречу с Нептуном. Спонсором фестиваля Planetfest выступило Планетарное общество (Planetary Society), пропагандистская и образовательная организация, основанная покойным доктором Карлом Саганом в 1980 году.

Я был членом клуба с середины 1980-х годов и имел возможность работать с его руководством, в том числе с самим Карлом Саганом до его безвременной кончины в 1996 году. Доктор Саган верил, что открытие форм жизни за пределами планеты Земля будет иметь преобразующее значение; он был свободным человеком, который любил говорить правду власти. Он передал свои ценности и убеждения мне и миллионам других людей. Я был в восторге, когда в 2010 году Билл Най (научный парень) стал президентом Планетарного общества. Он уже был моим хорошим другом, и, как бывший ученик Карла, мне показалось уместным, чтобы он возглавил организацию. Вначале Билл пригласил меня выступить на Planetfest с докладом о космической политике НАСА. Затем он спросил, не смогу ли я также помочь Обществу почтить память доктора Салли Райд, которая скончалась за две недели до начала конференции.

Я знал, что говорить о Салли без эмоций будет непросто, но я собрался с силами, чтобы почтить ее наследие. Салли сыграла важную роль в космической программе и в моей собственной жизни. В своем выступлении я сосредоточился на том, как она повлияла на программы, которые позволяли NASA внедрять инновации, чтобы добиться больших успехов для будущего человечества. Как и Карл Саган, Салли больше заботилась о позитивном влиянии на грядущее, чем о воспоминаниях о прошлом.

Видя, что после моего подготовленного выступления несколько рук все еще подняты с вопросами, я стал искать своего исполнительного помощника Элизу Нельсон, чтобы сообщить ей, не превышаю ли я отведенное мне время. Она стояла у сцены вместе с охранником, и я постарался закончить выступление и выяснить, что происходит.

Когда я подошел к Элизе, охранник сказал мне, что мы должны следовать за ним и быстро покинуть зал. Как обычно, после моей речи осталось несколько человек, ожидающих разговора со мной, и хотя мне показалось невежливым не задерживаться, я сделал то, о чем меня просили, и продолжил идти.

Сначала я подумал о какой-нибудь катастрофе на Международной космической станции (МКС) или на одном из наших земных объектов. Затем я подумал о Curiosity. Неужели мы потеряли космический аппарат, подобравшись к нему так близко? Когда я поинтересовался, куда мы направляемся, охранник сказал, что мне скажут, как только я окажусь в безопасности. Его замечание не имело смысла. Если я не в безопасности, то, должно быть, существует какая-то угроза взрыва, так почему же только меня выпроводили?

Меня даже не вывели на улицу, а повели в другую часть здания. Мы дошли до пустого конференц-зала, и охранник ввел нас внутрь, сказав, что если что-то понадобится, он будет у двери. Мы должны были оставаться в комнате.

Когда мы с Элизой остались наедине, она сказала, что в мой адрес поступила угроза, и ей было приказано немедленно вывести меня из общественного места. Служба безопасности НАСА в Вашингтоне просила ее позвонить им, когда я буду "в безопасности". Меня трясло, когда я звонил, я начинал понимать, что ситуация может быть серьезной.

Сотрудники службы безопасности NASA объяснили, что в штаб-квартиру NASA поступило письмо с угрозой, в котором содержалось белое порошкообразное вещество, адресованное мне. Человек, вскрывший конверт в почтовом отделении, был помещен в карантин на время проверки вещества. Я должен был оставаться в изоляторе до тех пор, пока не будет определен уровень угрозы.

У нас с Элизой образовалась тесная связь после того, как мы разделили множество замечательных впечатлений от наших путешествий, и мы постарались отнестись к ситуации с легкостью. Ждать пришлось недолго, когда зазвонил телефон и нам сообщили, что тест дал отрицательный результат на наличие сибирской язвы или какого-либо другого токсина. Я испытал облегчение за сотрудников почтового отделения, которые подверглись заражению, и задался вопросом, что же такого было в письме, что служба безопасности решила, что я нуждаюсь в защите за 2300 миль.

За первые три года работы у меня появилось несколько влиятельных врагов, но о физической угрозе я узнал впервые. Служба безопасности НАСА серьезно относилась к безопасности руководства Агентства, и я надеялся, что это была просто чрезмерная реакция на случайный поступок. Я переключил свое внимание на более насущную и интересную тему для размышлений: космический корабль, отправляющийся на следующий день на посадку на Марс.

5 августа 2012 г., наблюдая за работой команды JPL со смотровой галереи над управлением полетом, я думал о людях, которые потратили более десяти лет своей жизни на работу над этой миссией. Их успех мог дать ответы на самые древние и глубокие вопросы человечества. По мере приближения марсохода Curiosity к входу в атмосферу я готовился к семи минутам ужаса, которые испытал сам косми

ческий аппарат.

 

Глава 1. Изменение игры

 

Первый предметный разговор о НАСА с Бараком Обамой состоялся в июне 2008 года, когда он только что стал предполагаемым кандидатом в президенты от Демократической партии. Меня представили ему как бывшего советника по космической политике в кампании Клинтон, и это знакомство, похоже, вызвало интерес сенатора. Он сказал мне, что его "друг Бен Нельсон лоббировал продление программы Space Shuttle", и спросил, согласен ли я с этой рекомендацией. В то время в Сенате было два демократа по фамилии Нельсон - Бен из Небраски и Билл из Флориды. Я ответил: "Думаю, вы имеете в виду Билла" и "Нет, я не согласен". Я не хотел, чтобы это