Хроники Антарии. Наследие Эрефа - Николай Зыков

Головы индулов были похожи на шакалов или волков. Из пастей торчали острые зубы и текли мерзкие, склизкие слюни, от предвкушения предстоящей битвы. Шерсть индулов была тёмно-фиолетового цвета. Стояли они на двух задних лапах. Передними, которые мало отличались от звериных, они держали секиры.

Снайперы не стали долго ждать, как только индулы вошли в зону видимости, с деревьев полил дождь стрел — сотни зверей упали бездыханными. Шакалы успели пробиться к эльфам, обороняющимся на земле. Снайперы уже не могли стрелять так быстро, им приходилось тщательно целиться, чтобы не задеть стрелой своих. У эльфов было бесспорное преимущество — индулы плохо знали магию, а их шаманы находились в таком почёте, что на войну их не пускали. Битва становилась всё ожесточённее. Шакалы бились не только оружием — они могли рвать плоть и мощными челюстями То тут, то там очередной эльф падал на землю. Индулы тоже несли потери — снайперы, охотники и друиды не собирались отступать, они самоотверженно сражались и разили врагов одного за другим. Посохи провидиц направляли небесные молнии на врагов и оставляли их бездыханными.

Бьют иногда оглядывала поле битвы, разыскивая взглядом Файела. Также она искала того колдуна, который не принадлежал к расе индулов, но смог заставить их следовать за собой. Колдуна, который поставил цель уничтожить руанских эльфов, колдуна, которому удалось сломить магическую защиту леса. Страшная догадка охватила Бьют: она поняла, что допустила серьёзный промах. Бьют пыталась обмануть смерть, но ей это не удастся — здесь погибнут все, потому что колдуна, который смог разрушить защиту древнего леса, её магический барьер не остановит, он может поразить только индулов. Она поняла, что сын её в опасности. Бьют хотелось бежать в хутрей — вдруг колдун уже там?

— Хотя, почему? В лесу сотни детей возраста Эвила, да я бы почувствовала его приближение, — успокоила себя Бьют. — Что же делать?

Битва вокруг её уже не интересовала… Бьют решила любым способом задержать неведомого колдуна здесь и не пустить его к хутрею, к её сыну.

В глубине леса, откуда пришли индулы, она заметила яркое сияние. Не переставая разить врагов молниями, она вглядывалась в чащу леса, не понимая, что является источником света. Страшная догадка вертелась в её голове, но Бьют гнала её и не хотела верить:

— Неужели всё это магия того колдуна, и смерть подошла к ним так близко, неужели она неизбежна!?

Она оглядела поле битвы. Уцелевшие заворожено смотрели в лес, откуда, держа наперевес посох вышел некто, похожий на человека, хотя человеком назвать его было сложно. Он был светловолос, как и любой эльф, телосложением похож на человека, но цвет кожи был фиолетовым, чем-то он напоминал цвет шерсти индулов. Облачён колдун был в мантию, цвета почти того же, что кожа, но немного темнее. На поясе были вышиты символы трёх богов: «дерево», «весы» и «секира». По контуру пояса золотыми нитями были вышиты звёзды.

— Что за чёрт!? — услышала Бьют справа от себя.

Всё её внимание было сосредоточено на посохе. Сам он не представлял ничего особенного: довольно крепкая порода дерева, большой драгоценный камень и две деревянные змеи, обвивающие его. Её удивило, что энергия, которую излучал посох, превышает силу всех друидов леса.

Выйдя из оцепенения, Бьют направила всю силу магии на колдуна. Из рубина на её посохе вылетела молния и поразила предводителя индулов. Эльфов охватил ужас. Они увидели светящийся силуэт колдуна. Но Бьют не услышала смертельного крика. Колдун издал лишь смех, смех презрения. Ей стало страшно…

Вдруг Бьют с криком отбросила посох в сторону — её руку обожгла страшная боль — рукоять посоха была обуглена и ещё светилась красным жаром.

Файел бросился на колдуна с мечом, но тот лёгким движением посоха поднял его в воздух и бросил о ближайшее дерево.

— Даже не пытайтесь, — презрительно бросил колдун, — Глаз Дракона не под силу даже вам.

Не успела Бьют подумать, о каком глазе идет речь, как над ней вспыхнул яркий свет молнии, и более двух сотен руанских эльфов оказались обезоруженными: все стрелы, луки, мечи, посохи — всё растворилось в воздухе.

Индулы, не дожидаясь приказа вожака, набросились на эльфов. Последнее, что видела Бьют, был тёмный силуэт жестокого колдуна, уходящего вглубь леса, к их хутрею, к их беззащитному сыну Эвилу…

Глава 2. Жизнь Эла Фарма

Шестнадцать лет спустя.

Семья фермеров из небольшой деревеньки Фавер — Брайдж, Марел и их сын Эл, только что закончили сбор урожая и сейчас укладывали снопы пшеницы, фрукты и овощи в телегу, запряжённую двумя старыми лошадьми. Когда часть урожая была загружена, Марел сел на место возницы, взял в руки вожжи и направил телегу к деревне для разгрузки.

Шестнадцатилетний Эл имел светлые волосы, что являлось большой редкостью среди людской расы. Высокий рост и худощавое телосложение подростка резко выделялись из толпы упитанных фермеров. Не было в деревне человека, который бы не пошутил, что родители «явно не кормят» парня. Между тем мама и папа Эла отдавали сыну всё, что только могли дать, иногда забывая о себе.

— Мам, пока папа едет до деревни и выгружает урожай, можно я сбегаю к речке, искупаюсь, освежусь? А то жара такая, что я скоро испарюсь, — обратился Эл к матери, как только отец отъехал от поля.

— Хорошо, только недолго. Папа скоро вернётся, нужна будет твоя помощь.

Брайдж, мама Эла, была женщиной, разменявшей четвёртый десяток, как и её муж.

Помимо выращивания фруктов и овощей Фармы вскармливали телёнка от коровы, имели в хозяйстве пару свиней, кур, которые несли достаточно крупные яйца. В общем, недостатка в финансах семья не испытывала, но и трудиться ради этого приходилось зачастую день и ночь.

Довольный Эл побежал к речке, оставив мать дожидаться возвращения отца. Подбежав к берегу и сбросив одежду, он окунулся в тёплую воду, смыв с себя всё напряжение и всю пыль, что накопилась за день работы в поле. Поплавав немного, Эл вышел из воды, посмотрел на свою потную, грязную одежду с видимым отвращением, но всё же оделся в неё, понимая, что другого выхода нет.

— Эх, надо было взять что-нибудь на смену, — не вовремя подумал он.

Ехать по посёлку таким неряхой ему не хотелось, хотя все и знали, что Фармы собирают урожай. Но он не считал это причиной появиться перед друзьями и знакомыми в этом.

Изредка Эла посещали мысли, что родители никогда не поймут его. Как считал Эл, чрезмерная забота матери плохо сказывалась на его положении среди сверстников. А что скажет Сун — эта прекрасная, небесная девушка с соседней улицы, когда увидит его в одежде, как будто вымоченной в свиных помоях. Конечно, отец говорил, что от настоящего мужчины должно чуть—чуть пахнуть потом, но если этот взгляд и был правильным, он немного устарел. Нет, родители любили его, и он всем сердцем любил и уважал их, но проблему отцов и детей никто не отменял, с самого сотворения мира она была, есть и будет достаточно острой, в каждой семье. Просто Эл не понимал их, а они не понимали его. Хотели понять, но не могли. Единственное, в чём он полностью поддерживал отца — это желание сделать из сына воина, а не фермера, как он сам. Мало кто из деревенских детей учился в специализированной школе боевых искусств. Именно в ней он впервые научился держать меч и стрелять из арбалета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});