Хижина на берегу моря - Ольга Любомудрова

– Эллейн – светлая? – Латте уже оправилась от страха и снова заняла свое место за столом.

– Абсолютно светлая и чистая душа, – Неморино заварила душистый травяной чай и разлила его по чайным чашкам из розового фарфора.

– А Алекс?

– Ее старший брат.

– Они поругались? Эллейн выглядела несчастной, – Латте пригубила невероятно ароматный и вкусный чай.

– Ммм… Можно сказать и так.

– Алекс – тоже светлая душ…? – Латте еще не закончила свой вопрос, когда по взгляду Неморино уже поняла ответ.

– Деточка, – Хозяйка Хижины порывисто встала из-за стола, отчего чайный сервиз жалобно звякнул, – в приличных домах любого Мира и любого Измерения не принято упоминать имя Алекса Кенберрийского! И я тоже не хочу о нем ни говорить, ни слышать. Кроме того, тебе пора отдыхать. Путь ко мне был долгим.

Латте хотела что-то еще спросить, но почувствовала, как ее сознание проваливается в какую-то темную яму.

Из туманной части комнаты появилось длинное влажное щупальце с присосками и заколыхалось возле девочки.

– Седьмая комната по коридору, справа, на третьем этаже, – Неморино проследила, как щупальце нежно обхватило гостью и, вытягиваясь, устремилось наверх по лестнице, а затем принялась сервировать ужин.

3

Латте проснулась поздно. Сказалось долгое путешествие и пережитые волнения. Сначала она не поняла, где находится, и удивленно покрутила головой в разные стороны.

Большая светлая комната была залита лучами солнца, на полуоткрытых окнах колыхались от морского бриза легкие белоснежные занавески. Кровать, на которой спала Латте, со всех сторон закрывал нежно-розовый балдахин. Белье было белоснежным, очень свежим и хрустящим, с причудливыми вышивками. В ногах лежало свернутое вдвое розовое покрывало. Рядом с кроватью Латте увидела столик с зеркалом, перед которым стоял маленький розовый пуфик. Стены комнаты были обиты светлым ситцем в мелкий розовый цветочек. С потолка свисала изящная хрустальная люстра, а в углу стоял большой шкаф из резного дерева. Нежная девичья светелка для принцессы – вот как можно было бы назвать эту комнату.

Латте спустила ноги с кровати и ощутила мягкость пушистого розового коврика. Она поднялась и подошла к окну, чтобы полюбоваться на морской прибой, нежный шепот которого был единственным звуком, который нарушал тишину.

Возле окна на мгновение зависла большая глазастая стрекоза, а затем резко взмыла ввысь и исчезла в голубом безоблачном небе. Латте обернулась и увидела рядом со своей кроватью закрытую дверь, за которой обнаружилась средних размеров ванная комната, сияющая чистотой и белизной. Розовые полотенца и мягкие розовые тапочки, розовая зубная щетка и мочалка, розовые стаканчики и коврики – такой теперь была ее жизнь.

Покончив с утренним туалетом, она подошла к шкафу и распахнула его. Как и сама Хижина, небольшой на вид шкаф внутри оказался мечтой любой модницы: бесконечные полки с обувью и вешалки с платьями уходили куда-то вглубь и терялись в легкой дымке. Латте надела короткое красное платьице с белым воротничком, изящные белые туфельки, причесала волосы большой розовой расческой и повязала красный бант. Она открыла вторую дверь и оказалась в длинном коридоре. Застланный алым ковром, он также уходил вдаль и терялся в голубом мареве. На стене напротив двери висел указатель «КУХНЯ».

Уже спускаясь по лестнице, Латте услышала невнятный гул голосов, который нарастал по мере того, как она приближалась к первому этажу. Девочка вышла на последний пролет и увидела внизу возле лестницы двух прелестных юных девушек, которые мило щебетали с двумя не менее очаровательными юношами.

– Апполония, – представилась черноглазая красавица. Она стояла ближе всех к Латте и первая увидела гостью. На девушке было роскошное длинное платье цвета темной крови, по подолу которого змеились вышитые золотом узоры, а ее сложную прическу из длинных черных локонов венчала сверкающая диадема.

– Мавэрик, – представился ее спутник и изящно поклонился. Он тоже был облачен в темно-бордовый бархатный костюм, расшитый золотом. Черные вьющиеся волосы обрамляли его очень бледное лицо, на котором горели странным, немного жутким светом черные глаза.

– Дорогая! Добро пожаловать! Я – Таля! – Рыжеволосая зеленоглазая красотка с пышными формами подбежала к Латте и так порывисто ее обняла, словно Латте была ее старинной подругой, с которой они не виделись сотню лет.

Красавица щеголяла в ярко-бирюзовом блестящем платье до пола, а ее волосы, длинные и очень ухоженные, свободно спускались пышными локонами по плечам и спине. Лишь тонкий золотой обруч на голове чуть сдерживал их, не давая прическе превратиться в хаотичную гриву.

– Марк, – сдержанно кивнул последний, светловолосый и голубоглазый, участник разговора. Он изящно припал губами к руке Латте, и она вздрогнула, ощутив лед от поцелуя этого юноши. На Марке были голубые одежды, расшитые серебром, а на шее красовался массивный герб на цепочке, который, впрочем, из-за волнения Латте не рассмотрела.

Латте представилась и сделала реверанс. Затем посмотрела на пустовавший вчера стол и увидела самую удивительную и разношерстную компанию, которую только могла себе представить.

Длинные и короткие уши, хвосты всех видов, хоботы, клыки, изящные пальцы, когтистые звериные и тонкие птичьи лапы, буйство красок, шерсти и одежды – все это обрушилось на Латте, словно лавина, и она невольно начала пятиться назад, пока не спряталась за Талю.

Компания, собравшаяся в кухне, не обратила на нее никакого внимания. Все были поглощены едой, которой был заставлен стол, и разговорами друг с другом. К тому же на стене загорелось пятно света, и оттуда вышел большой, ростом выше Латте, еж. Зверь уверенно стоял на задних лапах, сжимая в правой верхней лапе длинный посох. Голову ежа венчала большая треуголка. Он на короткое время задержался у портала, проследив его закрытие, затем важно и неторопливо прошел к лестнице и опустил лапу в вазу. Все, словно по команде, замолчали и замерли, не сводя глаз с прибывшего зверя. Еж достал из вазы камешек и опустил его в белую чашу весов. Громкий вздох облегчения пронесся по кухне, после чего все вернулись к своим делам и загудели с удвоенной силой, а зверь удивленно уставился на Латте и запыхтел. Она быстро присела перед ним в глубоком реверансе.

– Латте.

– Еееееежжжжж! – важно прогудел большой Еж.

– Просто Еж? – удивилась Латте.

Колючий клубок надулся, задумался и запыхтел еще громче. Потом замолк, уйдя в себя. Латте ждала ответа, но зверь, казалось, заснул.

Латте покосилась на Талю. Та сделала страшные глаза и отрицательно помотала головой. Надо ждать, прерывать Ежа нельзя!

– Можно – Влад, – произнес наконец лесной гость. Но лучше – Еееееежжжжж! – он не спеша поправил сползшую за время раздумий на нос треуголку, повернулся и важно заковылял к столу, куда Неморино уже поставила новую чашку и кофейник.

– Не бойся! Пойдем, я тебя познакомлю! – Таля увлекла Латте за собой к столу.

Теперь девочка смогла гораздо лучше рассмотреть присутствующих. Ближе всех за столом сидела большая черная кошка, а рядом с ней – пушистый черно-белый медведь. Шею кошки охватывало многоярусное ожерелье, состоящее из десятков крупных, удивительно прозрачных камней. Все они вспыхивали в солнечных лучах, и от этого казалось, что вокруг шеи кошки горит пламя из сотен крохотных язычков. Она пила молоко из глубокой миски из тончайшего фарфора, изящно наклонив голову, и внимательно слушала своего соседа, который с явным удовольствием поглощал пирожные. Лапы медведя украшали широкие браслеты, камни в которых переливались яркими цветами.

– Это Китья и Ивариша, – сказала Таля. – Названные сестры. Обе – очень мощные маги, работают с кристаллами и камнями. Все, что ты видишь на них, – не простые украшения, а сильнодействующие концентраты магической энергии.

– Сестры? – Латте посмотрела на контрастную парочку. Кошка повернула голову и одарила ее долгим взглядом. Медведица оставила пирожные и придвинулась ближе к сестре.

– Латте, – спохватилась Латте и привычно присела в реверансе.

– Китья, – голос черной кошки был спокойный, немного ленивый и тягучий.

– Ивариша, – отозвалась медведица глубоким грудным голосом.

– Ксююююю! – проскрипело неожиданно странное небольшое создание. Покрытое темно-рыжеватыми пучками шерсти, оно до этого момента пряталось за медведицей. Огромные глаза уставились на Латте, а тонкие ручки с длинными пальцами нервно сжали чашку.

– Это Ксю, – Таля махнула рукой в сторону удивительного существа.

– Редкий зверь! – дружелюбно сообщила Ксю и протянула для приветствия тощую, похожую на птичью, лапку, которую Латте осторожно пожала. Ксю забрала лапку обратно и стала ярко-фиолетового цвета.

– Ксю работает со временем, – сказала Таля. – Если нужно в прошлое или в будущее – это к ней.