Невеста по наследству - Ирина Мельникова

Но, оказывается, его приятель абсолютно точно описал портрет девушки, а фотография не воспроизводила и десятой доли редкой красоты, очарования и того сияния молодости и чистоты, которыми лучилось лицо будущей графини Ратмановой. Всего лишь раз она одарила его слабым подобием улыбки, а он уже мечтает о том, как прильнет в поцелуе к этим нежным губам…

Однако!..

Граф перевел дух, и вдруг словно пелена спала с его глаз. Нет, это неслыханно! Внезапная вспышка гнева заставила его очнуться от сладостных грез и трезво оценить ситуацию.

Похоже, его здесь ни во что не ставят, иначе как можно объяснить появление его невесты на этом грязном постоялом дворе за несколько часов до свадьбы в подвенечном платье? Платье безнадежно испорчено, а в имении уже наверняка обнаружили ее исчезновение. Это скандал! Сергей представил реакцию Андрея, который верхом уехал в «Вишневое», чтобы предупредить о непредвиденной задержке, и чуть не схватился за голову. Тихая ярость росла в нем, как столбик термометра, приближаясь к точке кипения, и он с трудом сдержался, чтобы не взорваться, как переполненный паровой котел. Что себе позволяет эта юная особа! Неужели она и ее мать думают, что он с восторгом примет в свои объятия невесту, которая исчезает из дома за несколько часов до венчания и, ничуть не заботясь о подвенечном платье, на всем скаку преодолевает лужи? А их на ее пути, если судить по грязным разводам на подоле, было никак не меньше сотни…

Но что заставило ее так спешно отправиться в неблизкий путь? И уже новая догадка пронзила его сердце, а столбик термометра стремительно скользнул вниз, и нестерпимый холод проник в душу графа. А что, если эта решительная девица затеяла побег с любовником, который дожидается ее теперь где-нибудь поблизости? Не зря же она то и дело пробегала взглядом по окнам второго этажа? Нет, не похоже! Зачем бы ей в таком случае искать встречи с женихом? Не проще ли исчезнуть под шумок, оставив его в полных дураках? Н-е-е-т, слишком многое было поставлено на карту со стороны двух семейств, и она, как единственная наследница, должна понимать, чего лишится, если откажется выйти за него замуж. А если все-таки он ошибается?

Только теперь ему пришло в голову, что девушке, вполне возможно, тоже не по душе положение, в котором она оказалась по вине выживших из ума стариков, и она совсем не горит желанием идти с ним под венец. По крайней мере уже с первых минут знакомства он понял, что эта юная особа, несмотря на ангельскую внешность, весьма решительна, прямолинейна и не скрывается под маской фальшивой скромности. В другой ситуации он мог бы посчитать это несомненным достоинством, будь она совершенно посторонней женщиной, но с позиции будущего супруга подобный расклад вещей ему совсем не нравился. Неужели девушка настолько своенравна и капризна, что личные интересы заслонили все преимущества этой сделки, и не намерена ли она вести себя подобным образом после свадьбы? Неужто она собирается постоянно вмешиваться в его жизнь, в его дела и развлечения? Нет, этого он никогда не допустит! Слишком дорого он заплатил за наследство, чтобы отказать себе в маленьких радостях на некотором удалении от семейного очага.

Граф с досадой передернул плечами. Разве позволит он своей невесте в заляпанном грязью платье предстать перед многочисленными гостями, которые уже целую неделю съезжаются на эту сенсационную свадьбу, о которой гудит, завистливо шипит и ехидно ухмыляется бомонд обеих столиц. Новость о баснословном наследстве герцогини Анны Гилфорд облетела, похоже, весь земной шар и, воспроизведенная на страницах газет, несказанно удивила старую графиню Ратманову, бабушку Андрея и Сергея. Светские сплетники раздули состояние ее недавно скончавшейся сестры до небывалых размеров, и теперь оно выражалось в цифре со многими нулями. А не известное доселе никому имя Анастасии Меркушевой, нежданной невесты одного из самых богатых женихов России, стало нарицательным, означающим головокружительную удачу…

Пока граф пытался привести в порядок свои чувства и мысли, его невеста прошла в зал и решительно отдернула в сторону синий полотняный занавес, за которым оказалось нечто вроде отдельного кабинета, очевидно, для наиболее почитаемых посетителей. Девушка, не оглянувшись, молча шагнула вовнутрь и села за квадратный стол, покрытый неожиданно чистой льняной скатертью. Граф последовал за ней. В то же мгновение к ним подскочил половой, но Анастасия лишь повела бровью, и парень моментально исчез.

Девушка подняла глаза на молодого человека, которого до сей поры никогда не видела, но по непонятной причине обратила на него свое внимание и даже прониклась некоторым доверием. Она едва заметно вздохнула. Почему-то ей совсем не хотелось, чтобы этот привлекательный мужчина оказался тем самым ненавистным ей женихом, с которым она решилась встретиться на нейтральной территории перед свадьбой, чтобы убедить его в недопустимости претворения в жизнь той дикой затеи, которую задумали ее дед и его бабка…

Она вновь посмотрела графу в глаза и весьма напористо спросила:

— Так вы граф Ратманов или я заблуждаюсь? Граф встряхнул головой, избавляясь от наваждения.

Один вид ее обнаженных плеч и несколько низкое для невинной невесты декольте взволновали его настолько, что он почти ощутил, как его пальцы касаются нежной кожи, скользят от шеи к груди и опускаются в маленькую ложбинку, замаскированную букетиком искусственных подснежников.

— Выходит, я не ошиблась, — со вздохом облегчения проговорила девушка. — Вы не граф Ратманов.

Граф несказанно удивился подобной фразе. Очевидно, она приняла его движение головой за отрицание. Он набрал воздуха в легкие, чтобы высказать своей непутевой невесте все, что он думает по поводу ее совершенно безрассудного поступка. Но слова застряли у него в горле, так что ему ничего не оставалось, как разразиться оглушительным кашлем в ответ на ее следующий вопрос:

— А вы случайно не его друг — господин Багрянцев?

— Да! — быстро ответил Сергей и опять закашлялся. Толстый и ленивый Фаддей отлеживался сейчас в постели в комнате на втором этаже после утомительного путешествия, в которое сам же и втянул графа. Его тонкая поэтическая натура не выдержала тягот странствий по проселочным дорогам. Золотые нивы, которые он так трогательно и лирично описывал перед отъездом, были серы и унылы, прибиты к земле дождем и ветром. Вместо пения жаворонка их всю дорогу сопровождало надсадное карканье ворон, лай деревенских собак да крики и ругань Яшки, который несколько раз слетал с облучка от тряски по отечественным кочкам и колдобинам. Кучер весело хохотал, Андрей усмехался, а Фаддей, тупо уставившись в окно полусонным и оттого туманным взором, пытался настроить Сергея на очередное созерцание красот природы, но тут же засыпал и начинал оглушительно храпеть, мешая братьям не только сосредоточиться на собственных мыслях, но и обсудить кое-какие накопившиеся за время поездки вопросы.