Дракон и медведь - Kris Kelvin

«Чаще всего в дополнение к обоснованию страхов перед китайской угрозой добавляют показатели высоких темпов роста китайской экономики. Да, в самом деле, китайская экономика растёт быстро. Заметно быстрее, чем российская или экономики западных стран. С каждым годом Китай становится серьёзным игроком во всё большем количестве отраслей экономики. То, что ещё не так давно закупалось, теперь производится самостоятельно, а то и вовсю продаётся на экспорт. Конечно, передовые позиции занимает ширпотреб и, в первую очередь, одежда и обувь, но чем дальше, тем больше китайцы начинают захватывать и другие рынки, что очень тревожит их конкурентов во всех уголках планеты.

Всё это верно, но почему это должно так пугать именно Россию? Почему нас так не пугает экономический рост в США, странах Евросоюза, Японии или Турции, многие из которых в прошлом не раз и не два нападали на Россию? Или в Индии, население которой также перевалило за миллиард, которому также становится тесно в национальным границах? Конечно, есть простая логика – чем сильнее экономика, тем сильнее армия и экспансионистский потенциал страны. Однако это достаточно примитивный подход, так как в этом случае больше всего в мире надо бояться как раз американцев. Кроме того, есть и другая логика – чем сильнее экономика, тем больше рабочих мест внутри страны и меньше потребности искать работу за рубежом.

Однако представляется, что в этих опасениях немалую долю составляет не трезвый расчёт, а идеологическая предвзятость. Во-первых, совершенно очевидно, что главным запевалой антикитайской песни являются США. Именно американцы все последние годы пытаются внушить всему миру, что Китай потенциально опасен и становится опаснее год от года. Именно из Америки исходят самые мощные сигналы (в виде заявлений, аналитических докладов и пиар-акций) по поводу роста китайской угрозы не только

Западу, но в перспективе чуть ли не всему миру.

В этом, конечно, есть немалая доля реальной озабоченности. Но помимо этого есть, несомненно, и стремление манипулировать этой темой в своих узкокорыстных интересах. Не внедряясь в детали, которых множество, можно сказать, к примеру, что на внутриполитическом рынке тема китайской угрозы частично заменила угрозу советскую, которая долгие годы прекрасно работала на консолидацию американского общества (всё-таки без внешнего врага никто обойтись не может) и поддержку внешней политики Белого дома. Заодно советская угроза (что, возможно, самое главное) способствовала непрерывному росту военных бюджетов (то есть обеспечивала интересы военно-промышленного комплекса). Конечно, китайская угроза пока не может сравниться по степени эффективности с советской, но она встраивается в новый, более многогранный, нежели советская угроза, образ внешнего врага Америки, наряду с международным терроризмом и другими угрозами.

Внешнеполитических целей подобной манипуляции также немало. Одна из них, например, это покрепче пристегнуть к себе (и в политическом, и в экономическом, и в военном плане) различных союзников и партнёров – начиная от Евросоюза и до Тихоокеанского региона. Внушить им, что без сверхмощной Америки, контролирующей весь мир, быть им точно рабами китайской гегемонии уже в ближайшей исторической перспективе. Есть причины и экономического свойства (лоббирование интересов собственных компаний, ограничение китайского экспорта на Запад и т.д.), и многие другие.

Несомненно, используют американцы эту тему и для воздействия на Россию, благо наши правители последних 20-ти лет взяли за обыкновение чутко прислушиваться ко всем сигналам из Вашингтона. Это было наглядно показано на примере недавней сделки по поводу поставки наших углеводородов в Китай. Запад был явно недоволен и встревожен. Оно и понятно – Россия, находя новых покупателей своего сырья, становится более независимой в своих отношениях с Западом, а Китай получает дополнительный стимул для развития. Ни то, ни другое не греет душу западным политикам.

Во-вторых, присутствует здесь и момент обиды за свои либерально-рыночные теории, которые якобы являются универсальным и непреложным законом человеческого прогресса. Это уже касается не только американцев или европейцев, но и нашей новой элиты. В самом деле, ведь опыт Китая, по сути, доказывает, что к вожделенному процветанию дорога вовсе не обязательно должна лежать через безоговорочное принятие западных цивилизационных ценностей, а в нашем случае ещё и через крайне болезненный период революционного слома старого режима, сопровождаемого тяжелейшим социально-экономическим кризисом, локальными военными конфликтами и расцветом криминала. Обидно.

Отсюда, кстати, в основном и растут ноги у всевозможной критики китайских реформ. Китайский успех просто режет глаз тем, кто уверял в своё время, что альтернативы развалу СССР и шоковой терапии не было и нет. Теперь надо строго научно доказать, что никогда и не будет. Вот и выискивают разные эксперты и экономисты соринки в узком китайском глазу, предпочитая не обращать внимание на брёвна в своём. В итоге получается некий парадокс – с одной стороны, говорят о неудержимом китайском росте и китайской угрозе с явным и умышленным преувеличением, предрекая чуть ли не близкий и неизбежный конец света, а с другой стороны, прогнозируют такой же неизбежный крах (или, как минимум, кризис) китайской модели.

Тем временем истина, видимо, лежит, как всегда, где-то посередине. Китай действительно развивается очень динамично. Куда там американцам с их наполовину виртуальной и больной гигантским дефицитом экономикой. Но в то же время за кулисами витрины китайской жизни – Шанхая, Пекина, Гуанчжоу – остаётся масса проблем. Одна из острейших – огромный дисбаланс в развитии разных территорий. На фоне безумного взлёта отдельных центров значительное количество территорий и населения (в первую очередь в Западном Китае) живут, мягко говоря, очень непростой жизнью. В ряде случаев речь идёт о крайней бедности отдельных провинций и регионов, а также откровенной нищете значительной части населения.

Недаром в армию людей набирают по достаточно большому конкурсу. Претенденты в основном молодые люди из сельскохозяйственных провинций, где работы с каждым годом всё меньше и меньше. Такая же острая проблема и массовая миграция сельского населения в города, а также огромный разрыв в доходах населения. Последнюю проблему (разрыв в доходах) сами китайцы не так давно признали на официальном уровне, как одну из основных угроз внутренней стабильности государства в ближайшие десятилетия.

Преодолеть все эти сложности будет очень непросто, учитывая то, что именно на развитие отдельных центров и свободных экономических зон фактически и была сделана ставка во все предыдущие годы. А не преодолеть, значит, в перспективе действительно поставить под вопрос политическую стабильность в стране. Так что китайцам есть, чем заняться, помимо подготовки всемирной «жёлтой» экспансии. Хотя, надо признать, что теоретически именно такая экспансия могла бы стать выходом для тех масс людей, которых уже не смогут вместить сверкающие города. Это надо учитывать, но, как уже говорилось выше, пока нет признаков того, чтобы такая политика проводилась на государственном уровне именно по отношению к России (остальные нас должны волновать в значительно меньшей степени).

Несколько преувеличенной представляется и финансово-промышленная мощь Китая. Да, юань укрепляется, и китайцы поддерживают идею введения азиатского экю. Но всё-таки в промышленности в основном пока речь идёт о лицензионных сборочных производствах и текстильной промышленности. Именно они по-прежнему остаются лицом китайского экспорта. При этом, по некоторым данным с лицензионной сборки, а также со многих других производств, расположенных в свободных экономических зонах, государство на самом деле получает всего лишь 8% от общей прибыли. Кстати, сейчас как раз отмечается некоторое замедление темпов роста китайской экономики, которое по прогнозам может продлиться два–три года.

Но самое главное, что в данном случае мы уже точно ничего поделать с китайским ростом не можем. Отказ сотрудничать с Китаем (скажем, не продавать ему наши нефть и газ) не станет для китайцев непреодолимым препятствием. Ведь всё, чего они достигли в последние годы, они достигли, в общем-то, без нашей помощи (хотя и на базе экономики, в 40-60-х годах создававшейся при мощной поддержке СССР). Проживут как-нибудь и дальше. А вот мы, «по совету друзей», можем потерять перспективный рынок. Говорить же о том, что этот рост направлен против кого-то, при наличии массы проблем, включая бедность в самом Китае, просто абсурдно. С таким же успехом можно утверждать, что и наши попытки реанимировать свою экономику - это недружелюбный акт в отношении наших соседей. Впрочем, находятся и те, кто утверждает именно так».