Алые небеса Сеула - Лина Ро

коллегами еще на берегу!

Раскланявшись в пожеланиях отличного дня, направляюсь в зону лифтов. Спешу. Но по закону подлости обе кабины торчат на верхних этажах, надо ждать – это злит. В процессе созерцания электронного табло замечаю, что нервно отстукиваю по полу носком ботинка. Не то чтобы меня распирает от волнения, но и облажаться нельзя: слишком много вложено сил и нарушено законов. Назад пути нет!

Вдруг средь привычных звуков просыпающейся корпорации – топота ног, писка турникетов, приглушенных голосов сотрудников – до меня доносится сбивчивая женская речь на «типикал американо», а потом – максимально кривое замечание мужчины, язык которого с ходу-то и не определишь – нечто среднее между корейско-английским и, пожалуй, абракадабровским.

В ситуацию намеренно отказываюсь вникать, поскольку мгновенно узнаю голос «заблудшей», отчего хмурюсь, будто сожрал парочку просроченных моти[7]. Однако долго игнорировать происходящее не удается. Будь оно проклято – обостренное чувство справедливости! И когда охранник выдает нечто наподобие: «Шоу йоу титс»[8], – меня взрывает, причем сразу не разберешь – от стыда за родную страну или из-за приступа дикого ржача, который я максимально глухо спускаю в кулак. Девица, к слову, нехило фигеет от услышанного! Понимаю это по голосу, в момент взвывшему мощью трех, а то и четырех сирен скорой помощи.

Не знаю, какого черта меня несет обратно! Пока ноги уверенно чеканят шаг, разум снова и снова твердит: «Не твое дело, сконцентрируйся на цели». Но не проходит и десяти секунд, как я стою в холле, упирая взгляд в спину знакомой незнакомки.

Ох, Ким Соджин, чувствую, ты крупно обо всем пожалеешь! До собеседования несколько минут! Какого хрена твоя тощая задница еще не на шестом этаже?!

И знаете, аутотренинг даже начинает работать, ведь левая нога невротично дергается в сторону лифта, однако правая уже полсекунды как рванула вперед, и, клянусь, если меня вытурят из «Пак-Индастриал» вместе с янки, отправлю ее в Штаты смачным пинком под зад!

Ладно! Отступать поздно. Теперь необходимо собраться и действовать максимально красиво. Людей всегда дезориентирует чужая уверенность. Буду дерзким, решительным, опасным!

Шаг, еще один. Походка четкая, выверенная, но одновременно расслабленная, без железного штыря в позвоночнике.

До причины моих сегодняшних проблем остается несколько метров. Расстегиваю пиджак. Бейдж, который может спалить контору, отправляю под рубашку, главное – заметен фирменный шнурок, а он здесь у каждого одинаковый. Повезет – спутают с сотрудником. А иначе… Даже думать об этом не хочу!

Цель – на расстоянии дыхания. Тихо стравливаю застоялый в легких воздух, хищно щурюсь и накрываю вздрагивающие плечи брюнетки пиджаком, скользнув ладонями вдоль ее худеньких рук вплоть до локтей. Прошу заметить – без интимного подтекста, а в желании ободрить, показать, что она не одна. Впиваю недовольный взгляд в сурового, но явно глуповатого охранника, тотчас сбивая с него спесь.

Со стороны все выглядит максимально круто, точь-в-точь как в популярных дорамах[9] с сюжетом про серых мышек и влиятельных наследников. Не хватает лишь замедленной съемки и крупного плана героини, у которой от прикосновения главного краша всея Кореи сердце падает в пятки. Но, увы, мы не в мыльной опере, которая всегда заканчивается хорошо. Я не богатенький сынок председателя, а выражение лица девушки вряд ли полыхает влюбленным трепетом, скорее, оно перекошено испугом, в лучшем случае, удивлением.

– Теперь госпожа может пройти… или мне позвонить в посольство Соединенных Штатов? – говорю на корейском, да таким тоном, словно отдаю приказ расстрелять.

От столь мощного напора мужчина в форме теряется, чем дарует мне преимущество. Будем добивать, пока горяченький!

– Мисс провела в полете более десяти часов! Из-за глубочайшего уважения к председателю Паку она даже не стала заезжать в отель, ведь, в отличие от некоторых, дорожит работой. А вы что устроили?

– Господин, – сдавленно бормочет охранник, вероятно, принимая меня за птицу важную, – правила обязывают…

Я не позволяю ему закончить.

– Правила обязывают пропускать в здание тех, кто есть в списке. Мисс, – уже обращаюсь к американке на ее языке, – ваше имя?

Она, запинаясь, тихонечко шепчет: «Мэри Хоук». Видать, в шоке от моей крутости.

Не теряя драгоценных секунд, переключаюсь на охранника, добавляя голосу дополнительной жесткости.

– Мисс Хоук в списке?

– Да… но… дресс-код…

– Ащщ! – гневно срывается с губ. – Где мы, по-вашему, находимся? В ночном клубе? Как вы смеете принимать подобные решения в отношении зарубежных партнеров? Я немедленно сообщу начальнику охраны о некомпетентности сотрудников! Безобразие!

– Господин, господин, пожалуйста, – жалобно нудит охранник, жеманясь в неуклюжих поклонах.

Все! Цель достигнута, противник сбит с толку. Пора валить, пока не очухался и не смекнул, что у меня на шее болтается пропуск визитера, а не руководителя отдела.

– Объясняться будете с начальством, – напоследок важно отрезаю и, поправив свой пиджак на (как выяснилось) Мэри, толкаю девушку в сторону ресепшена, где нам без промедлений выдают бейдж с ее именем. Хвала моему очарованию и непринужденному флирту с секретаршей десятью минутами ранее!

Далее на предельных скоростях устремляемся к лифту, дожидаемся, пока из кабины вывалится заторможенный уборщик с полным боекомплектом бытовой химии, и заходим внутрь.

Точнее я, не церемонясь, запихиваю девицу в кабину, ПОТОМУ ЧТО ВРЕМЯ ГОРИТ, КАК И МОЙ ЗАД, и судорожно тыкаю на кнопку с цифрой шесть.

Глава 2

Мария Соколова

Ненавижу самолеты, раньше ненавидела и, наверное, всегда буду ненавидеть. Длительный перелет – четырнадцать часов в воздухе таковым и можно считать – адская мука. Особенно если сидишь в экономклассе, а рядом торчит мамаша с маленьким ребенком, а тот всю дорогу орет как потерпевший. Беруши – единственное спасение, но даже они не способны заглушить рог изобилия звуков, царящих вокруг меня.

Не знаю как, но, вопреки нервозности и волнению, в конце концов засыпаю.

В свое время, когда мне, выпускнице обычной школы, выпал шанс поступить в заграничный университет и переехать из России в Америку, я считала это чем-то нереальным! Теперь же лечу на собеседование в Корею по приглашению одной из самых крупных компаний в ИТ-индустрии и что делаю для того, чтобы лучше подготовиться? А ничего! Лишь безуспешно борюсь с внутренним раздражением и желанием крушить.

Ладно, не суть, отвлекаюсь от дела!

В общем, едва сон блаженным одеялом укутывает меня, позволяя глазам, ушам и мозгу получить долгожданную отраду, чье-то навязчивое, хоть и аккуратное прикосновение, тотчас возвращает меня в жестокий мир реальности.

Приоткрываю глаза, щурюсь от яркого света. Еще ничего не осознаю, но чувствую – нога, прижатая к стене в неестественном