Трое против Зоны - Андрей Левицкий

На полученный аванс мы затарились в «Жирном зомби» крупами и макаронами, консервами, хлебом и несколькими упаковками натовских военных пайков (они калорийнее), оставшиеся деньги разделили на троих. Когда вышли из бара, уже смеркалось, на станции зажегся фонарь. Впереди, посреди большого пустыря, стояло кубическое здание с выбитыми окнами, дальше за ним поблескивали рельсы железки, еще дальше тянулась сетка-рабица на покосившихся железных столбах. Мы скорым шагом направились по бывшему шоссе, периодически спотыкаясь о взломанный асфальт или вылезшие корни. Но как ни торопились, к схрону подошли в полной темноте.

Федор дулся всю дорогу.

– Почему не продали инфу дяде? – ругался он. – Это же живые деньги, сразу!

– Химик тебе объяснил, дурашка. – Оглядевшись и убедившись, что вокруг никого нет (он неплохо видит в темноте), Пригоршня первый нырнул в дверной проем поселкового магазина. Дверей давным-давно не было, как и окон. От крыши остались только две трухлявые, почерневшие от дождей балки, на которых покоилась ржавая полоса железа. Внутри голых, заплесневелых стен пахло общественным сортиром, пол покрывал толстый слой влажной земли. Собственно, уже много лет магазин, заброшенный еще в советское время, служил этой самой общественности бесплатным туалетом. Когда загаженность и вонь стали невыносимыми, ходить туда перестали. Постепенно запах подвыветрился, теперь он был довольно терпимым. И совершенно не проникал вниз, в наш тайник.

– Но это же фигня! – фырчал Федор, помогая Никите поднять крышку люка, к которой мы в свое время приклеили земляные комки, чтобы не отваливались и не раскрывали нашу нычку, когда мы внутри. – Вы отведете Шнобеля, и он тоже будет знать. Может, в этом его план – просто разузнать, где база, а артов и нет никаких! Вы же их в глаза не видели!

– Ты бы, конечно, так и поступил, – поддел я его, останавливаясь на лестнице и закрывая за собой крышку. – Объясни, Пригоршня.

Мы спустились по бетонным ступеням метров на двадцать вниз – Федор шел впереди, подсвечивая дорогу фонариком, – и остановились перед мощной металлической дверью. Это было бомбоубежище времен Второй мировой, его совершенно случайно обнаружил Пригоршня, зайдя отлить в поселковый магазин и провалившись сквозь сгнивший пол в углу. Кому пришло в голову соорудить бомбоубежище в глухой деревне? Я считал, что это запасное убежище для находящейся неподалеку военной базы (захиревшей и брошенной уже в перестроечные времена), а Пригоршня уверял, что тут был дачный поселок для местных партийных деятелей. Как бы то ни было, у нас появилось отличное место, где можно жить и хранить хабар, не опасаясь, что кто-нибудь влезет в наше отсутствие и сопрет нажитое непосильными ходками в Зону.

Бренча ключами, Федор отпер три замка, врезанных уже нами. Никита зажег керосиновую лампу и подвесил к вкрученному в бетонный потолок крюку.

– У нас процедура отработанная, – заявил он, бросая куртку на нары. – Последний отрезок пути никто не видит. К тому же на базу все равно незнакомых не пускают. Там военные охраняют, подстрелят на подходе, и все. Если не знаешь условного места, с которого условный знак подать надо. К тому же поверье есть: обманешь проводника в «Березки» – удача тебе откажет, больше ни один артефакт тебе в руки не дастся. Да че ты вообще бесишься? Не первый раз такое проворачиваем. Прорвемся, молодой!

Тусклый свет озарил наше жилище – длинную бетонную коробку. Часть убежища мы отгородили – отапливать такое помещение было непростительной роскошью. Дальняя, бо2льшая, половина служила складом оружия, артов и консервов. Там всегда было прохладно. В ближней половине обосновались мы. Вдоль стен стояли ряды деревянных лежаков, в центре – сдвинутые вместе три стола. Федор сгрузил на столы продукты, повернулся ко мне с возмущением:

– Вы приняли решение, не спросив меня!

Я удивился:

– Ты же не знаешь, где база, как туда идти, не можешь оценить затраты и риски.

– Да какая, на хрен, разница! – взъерепенился молодой. – Мы напарники или где?!

– Слышь, успокойся. – Никита уже притащил со склада цинк с патронами, бухнул рядом с рюкзаком, откуда я вытаскивал банки консервов, чтобы распределить между нами. – Нам что, надо было там начать тебе все рассказывать? При клиенте?

– Сказали бы, что подумаете, и, когда я был бы в курсе, решили бы вместе, – упорствовал Федор. Он стоял перед нами, расставив ноги и сложив на груди руки, красный от злости. Ваня был пухлым юношей двадцати трех лет, с фигурой мальчика-огурца – узкие плечи и широкий зад. Рыжий, веснушчатый, с тонкими усиками, которые он подстригал, подбривал и всячески ими гордился. Вспыльчивый, мелочный, злопамятный… ловкий стрелок и удачливый сукин кот. И склочный, как базарная бабка. Я не был уверен, что наше партнерство продлится долго: меня очень быстро утомляло спорить с ним.

– Ага, а он бы с другими проводниками столковался. – Пригоршня сел к столу, разложил перед собой пустые магазины и начал методично заполнять их патронами из цинка.

– Хватит, Ваня, – я присоединился к Никите. – Собирайся. Мы уже подписались. Не хочешь – не ходи, мы с Пригоршней сами его проведем. Но тогда тебя из дележа исключаем.

Федор скривился. Он знал, что, когда я называю его по имени, спор пора заканчивать. Придвинув стул к столу, он достал недавно купленный FN SCAR-L, зачерпнул горсть патронов из короба, высыпал рядом с оружием.

– Ясное дело, пойду. Дурак я от бабок отказываться? Так что рассказывайте. Что за дурацкие «Березки», какого хрена они скупают неопознанную фигню? И где это все находится?

Пригоршня пошарил в рюкзаке, достал банку энергетика, открыл с клацаньем и отхлебнул добрый глоток.

– Да рассказывать-то особо нечего, – сказал он.

– Начинается…

– Погодь, молодой. – Пригоршня вытер губы рукавом и вернулся к своему занятию. – Химик тебе сейчас ситуевину обрисует, он лучше говорить умеет.

Я зевнул. Было около полуночи.

– Главное тебе уже сообщили: есть такая научная база. За редкие артефакты, так называемые раритеты, ученые платят хорошие деньги. А также берут любые новые, еще не исследованные арты, даже то, что фиг знает что такое, лишь бы фонило аномальной энергией. Финансирует их правительство, хотя ходят слухи, что – не наше.

Глаза Федора загорелись.

– Так это, слушайте, наляпать ерунды из земли и травы, «Моментом» склеить – вот тебе готовый артефакт. Навариться можно! Давайте сделаем, а?

Мы с Пригоршней переглянулись и заржали. Федор обиделся:

– Что я такого смешного сказал? Это же очевидная мысль!

– Вот именно, – объяснил я, отсмеявшись. – И не тебе первому пришла в голову. Таких умников много было поначалу, тащили подделку рюкзаками. Но ученый – не значит дурак. У них там приборы какие-то, которые позволяют отличить артефакт от обычной органики. Так что народ быстро понял, что это бессмысленно, и к базе интерес потерял. Загнать хабар можно и ближе, пусть и дешевле. А уж поднимать комок слипшейся земли и тащить неделю черт знает куда, чтобы узнать, что это всего лишь комок земли, – энтузиастов мало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});