Капля красивого яда - Келси Клейтон

я выгибаюсь навстречу ему и издаю стон, когда он вжимается в меня, он останавливается.

— Не надо, — умоляю я. — Мне это нужно.

Он тяжело вздыхает. — Мне тоже, детка. Поверь мне. Сейчас мне ничего не нужно больше, чем это.

— Тогда почему ты не трахаешь меня прямо сейчас? — хнычу я.

— Потому что Кэм прямо внизу, — говорит он. — А ты, обычно, не умеешь регулировать громкость. Я не жалею, что рассказал ему о нас, но я также не пытаюсь втирать ему это в лицо.

Все, что он говорит, абсолютно понятно. И это отстой, потому что я знаю, что в любом случае не могу умолять его сделать это. Я не хочу еще больше усугублять ситуацию для них.

— Хорошо, — говорю я ему, слегка надувшись.

Он ухмыляется и прижимается к моим губам быстрым поцелуем, затем садится. Я провожу пальцами по волосам, но сексуальное напряжение в воздухе все еще такое сильное, что я могу задохнуться от него. Я отчетливо вижу очертания его члена сквозь джинсы, и моя киска начинает сжиматься от желания

Наступает тишина, и я уже собираюсь предложить посмотреть фильм, но тут ему приходит в голову идея получше.

— Хочешь прокатиться?

— Да! — отвечаю я, не теряя ни секунды.

Мы оба вскакиваем и начинаем направляться к двери, как вдруг он останавливается. Я хмурю брови, когда он поворачивается и бросает мне две подушки, а затем берет мой плед и одеяло крупной вязки.

— Для чего это? — спрашиваю я, все еще не понимая.

Он кусает губу и слегка подрагивает бровями. — Увидишь.

Луна светит с неба, освещая океан на заброшенном пляже. Наш пляж, как называет его Хейс. Подумать только, мы были здесь пару недель назад с разбитыми сердцами и разрушенными мечтами. Сейчас это кажется таким сюрреалистичным. Жаль, что тогда я не знала, что нам нужно расстаться, чтобы снова быть вместе.

Может быть, тогда было бы не так больно.

Эх, вычеркни это. Все равно было бы хреново.

Хейс выпрыгивает из грузовика и на мгновение останавливается, прежде чем кивнуть. — Идеально.

Только когда он берет плед с заднего сиденья и тянет меня к пляжу, я наконец-то понимаю его замысел. Каждый из нас занимает свою сторону и расстилает плед на песке. Когда он возвращается за подушками и еще одним одеялом, я сажусь и жду его.

Я смотрю, как волны разбиваются о скалы, и вспоминаю, как он спас мне жизнь. Может быть, порез и заживет, но шрам останется навсегда, как и память о нем.

— Это тебе, — говорит Хейс, протягивая мне подушку.

Он отбрасывает второе одеяло на плед и ложится, снимая ботинки и накрывая нас обоих одеялом. Его рука скользит под мою шею, и мы ложимся на бок, лицом друг к другу.

Шум океана уходит на задний план, а наши взгляды остаются прикованными друг к другу. Как будто наши глаза говорят все то, что мы держали за зубами, пряча от страха.

Страха впустить другого.

Страха раскрыть слишком многое.

Но это было тогда, а сейчас важно только это — быть здесь, с ним.

— Скажи мне это еще раз, — мягко говорю я.

Он ухмыляется. — Думаю, я лучше покажу тебе.

Положив руку мне на поясницу, он притягивает меня ближе, накрывая мои губы своими. Все начинается медленно. Нежно. Он лижет мой рот и удовлетворенно урчит, когда наши языки переплетаются. Я закидываю на него ногу, нуждаясь в том, чтобы быть ближе.

— Ты мне нужен. — Мои слова прозвучали как отчаянная мольба.

Хейс углубляет поцелуй, останавливаясь лишь на секунду, чтобы ответить. — Я твой, детка. Я всегда был твоим.

Это не может быть реальностью. Не может быть, чтобы сейчас меня не разбудила Мали, прыгнув на меня, или не закричала мне в лицо «проснись, соня». Но когда он прикусывает мою губу, вызывая во мне смесь удовольствия и боли, я понимаю, что это реальность. Я чувствую каждый дюйм его тела, прижимающегося ко мне, и хочу его еще больше.

Его ладонь скользит по моей ноге и забирается под платье. — Тебе нужно чаще носить платья.

— Почему?

— Легкий доступ. — Как только он это сказал, он зацепил большим пальцем мои трусики и начал стягивать их вниз.

Перевернувшись на спину, я позволяю ему спустить единственную одежду, удерживающую его от меня, с моих ног и отбросить их в сторону. На обратном пути он слегка проводит кончиками пальцев по моей коже. Он едва касается меня, но от этого у меня перехватывает дыхание.

— Мы слишком давно не занимались сексом, чтобы ты мог дразнить меня, — говорю я ему.

Он усмехается и прекращает свои движения. — Тогда скажи мне, чего ты хочешь, детка. Я весь твой.

Да. Он. Блядь. Мой. Я хватаю его за запястье и кладу его руку прямо туда, где он мне нужен, и, черт возьми, чуть не взрываюсь от одного только прикосновения. Он прикусывает губу, проводя пальцем по моему клитору и проникая в мою киску.

— Посмотри на себя, — пробормотал он. — Такая мокрая для меня, а я еще даже не прикоснулся к тебе.

Постепенно переходя от ласк пальцами к массированию моего клитора, он начинает двигаться быстрее. Моя голова вжимается в подушку, и я тихонько стону. Это невероятное ощущение, как будто он точно знает, где нужно прикоснуться, чтобы я стала податливой в его руках, и он использует это в своих интересах.

— Хейс, — умоляю я, нуждаясь в большем. Нуждаясь в нем. — Пожалуйста.

— Что пожалуйста, Лейкин? — спрашивает он.

Я пытаюсь изогнуться в его руке, но он ослабляет давление.

— Не-а. Используй слова.

— Трахни меня, — выдыхаю я. — Я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Он замедляет темп, наклоняется вперед и целует меня. — Не сегодня, детка. Сегодня я хочу любить тебя.

Боже. Клянусь, если бы он правильно прикасался ко мне, когда говорил это, я бы уже кончила. Одно дело, когда мы просто трахаемся. Когда единственная цель - чтобы к концу мы оба были потными и задыхающимися, полностью разгоряченными и удовлетворенными. Но когда он обнимает меня и погружается в меня с единственной целью - быть ближе, как в ту ночь на лодке, - это все.

Я наблюдаю за тем, как он раздевается, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы потрогать