Шотландская сага - Мунро Джеймс

Возможно, это было предзнаменованием. В Ратагане Энгус узнал, что Джеймс Кэмерон принимает гостей из Лондона и что ни хозяин, ни гости не были «ранними пташками». Энгусу не к кому было обратиться со своими проблемами, но он сказал, что он и его сыновья подождут.

Джеймс Кэмерон вышел из спальни поздно утром, он явно не спешил на встречу с бедняком-арендатором из Ардинтола. Только в полдень Энгус Росс и оба его сына были препровождены по коридорам огромного дома в комнату, где поместились бы две ардинтолские хижины. Джеймс Кэмерон стоял в дальнем конце комнаты со стаканом бренди в руке, болтая с друзьями. Другие, находившиеся в комнате, наблюдали за двумя мужчинами, склонившимися над покрытым зеленым сукном столом, играющими в бильярд.

Игра и все разговоры смолкли, когда вошли Россы. На Энгусе была надета клетчатая юбка полка, который возглавлял Чарльз Кэмерон. Такие же юбки были и на его сыновьях, только в светло-серых тонах. У каждого был выцветший плед, перекинутый через плечо. Лондонцы в первый раз увидели настоящих шотландских горцев.

Энгус чувствовал себя не в своей тарелке в этом роскошном доме, но никому это в голову не пришло, когда он прошел с высоко поднятой головой через всю огромную комнату, а его сыновья последовали его примеру. Остановившись в нескольких шагах от хозяина дома, Энгус склонил голову — жест, означающий почтение Гленелгскому Кэмерону.

— Да благословит тебя Господь, — приветствовал Энгус хозяина на гэльском диалекте, потому что так он всегда приветствовал отца Джеймса Кэмерона.

Приветствие осталось без ответа: Джеймс Кэмерон не говорил по-гэльски. Однако, оглядев комнату, он с удовольствием отметил, какое впечатление на его гостей произвел визит настоящего горца. Это было увлекательное зрелище, но теперь ему хотелось, чтобы Россы как можно скорее покинули помещение. Они принесли с собой запах торфяного дыма и навоза, которым пахли полы в их доме.

— Выкладывайте свое дело и уходите. Вы прервали дружескую пирушку.

Предупредив своего старшего сына взглядом, таким быстрым, что больше никто из находящихся в комнате его не заметил, Энгус сказал:

— Извините, что побеспокоил вас и ваших друзей, но, как вы знаете, мы переехали в Ардинтол, почва там слишком скудна, чтобы выращивать урожай, а овцы перелезают через ограду, как будто ее вовсе нет. Теперь моя корова померла с голоду, потому что овцы поели всю траву…

— Что же ты хочешь от меня? Тебе посчастливилось получить новое жилье — и в прекрасном месте, где водится много рыбы к тому же. Если ты больше не можешь пасти скот или выращивать овощи, ты должен научиться рыбачить. Сообразительный человек может хорошо заработать себе на жизнь морем.

— Лодка стоит больших денег, а однорукому человеку не так-то просто научиться новому образу жизни…

— Я полагаю, ты думаешь, что я обязан тебе, так как ты сражался с моим отцом, не так ли, Росс? Позволь напомнить тебе, что ты воевал за своего короля, — и осмелюсь предположить, что жертва моего отца была несколько больше, чем твоя.

— Если бы твой отец не был убит, он бы вернулся в родной дом, и никому из людей Высокогорья не пришлось бы переселяться в другое место, — вдруг выпалил Мердо, старший сын Энгуса. Причем лицо его стало такого же цвета, как и волосы, доставшиеся ему от отца.

— Перестань! — Энгус испугался, что Мердо зайдет слишком далеко. Характер парня был ему известен.

— Я бы посоветовал тебе обратить внимание на то, что говорит отец, и не вмешиваться в дела, о которых ты ничего не знаешь. — Выражение лица Джеймса Кэмерона указывало на то, что он пришел в ярость, но сдерживал свои чувства перед гостями из Лондона.

— Я остановил мальчишку только потому, что невежливо обижать человека в его собственном доме. Но он сказал правильно. Я пошел на войну, потому что на войну пошел ваш отец, Кэмерон из Гленелга, смелый человек. Другой причины сражаться за короля Англии у меня не было. Когда мы бились с врагом, ваш отец был во главе своих людей, как и подобает храброму офицеру. Я шел за ним, я был так близко от него, что то ядро, которое убило его, искалечило меня, но я оплакивал его смерть больше, чем свою руку. И сегодня меня успокаивает то, что после меня останутся сыновья, которые будут гордо нести имя Россов. Имя Кэмеронов умерло в Тулузе со смертью вашего отца — Чарльз Кэмерон был последним настоящим Кэмероном из Гленелга.

Повернувшись спиной к Джеймсу Кэмерону, Энгус Росс вышел из комнаты, не смотря ни направо, ни налево. Мердо и Катал последовали за ним, гордые за своего отца.

Когда трое горцев вышли, бильярдная заполнилась шумом изумленных голосов. Все согласились, что Энгус Росс был непростительно груб, но никто не заметил, что одет он был почти в лохмотья. Пересказывая эту историю своим друзьям, как это часто случалось, каждый описывал Энгуса Росса высоким, гордым горцем, на котором была надета полная военная форма солдата Высокогорья.

Пять дней спустя после визита Энгуса Росса в дом Кэмерона в Ратагане, один из офицеров шерифа приехал в Ардинтол. В планшете, висящем у него на боку, он вез приказ о выселении жителей лачуг у берега озера. Во второй раз в течение одного месяца они были вынуждены покинуть свои жилища.

Бедняки не сопротивлялись в первый раз, и посланник шерифа не ожидал и теперь никакого сопротивления. Но тут он ошибся — настроение женщин Высокогорья было уже совсем иным. Их принудили покинуть свои дома в горах и долинах, они безуспешно пытались свести концы с концами на покрытых камнями землях Ардинтола. Проклятая судьба! Они уже пали настолько низко, насколько им позволяла их гордость. Больше идти было некуда, и терять им больше нечего.

К тому времени, когда офицер вручил четыре уведомления, молва разнеслась во все лачуги на берегу озера. Он вернулся к своей лошади и обнаружил, что ее окружила толпа разгневанных женщин. Когда он попытался протиснуться между ними, они отказались сдвинуться с места. Не помог и приказ именем шерифа.

Женщины схватили офицера, сорвали с него одежду, и через мгновенье он сам, его платье и его сумка — все было брошено в холодные воды озера. Пока офицер бранился, сидя в холодной воде, ибо выйти ему мешало отсутствие одежды, женщины ардинтолских лачуг сожгли уведомления о выселении.

Стыдясь сообщить, как все было на самом деле, офицер, пока возвращался, дрожа от холода, в Инвернесс, решил придать этому незначительному инциденту большую значимость. Бунт мятежных горцев против властей — никак не меньше. Так и было доложено шерифу.

Шериф разослал сообщения об этом всем местным дворянам, внутренние войска были подняты в ружье. В конторе шерифа без конца происходили собрания, во время которых разрабатывались планы подавления мятежников, которые то отбрасывались, то одобрялись. Люди, единственным опытом обращения с холодным оружием которых было взвешивание фунта гвоздей в своей жестяной лавке, шагали по городу с мечами у ремня. Город с удовольствием отметил, что стук ножен с мечом по брусчатой мостовой производил магический эффект. Даже самые малозначительные люди почувствовали себя бравыми солдатами.

Когда планы наконец были согласованы, землевладельцы и солдаты милиции собрались в центре города, дабы получить благословение священником, прежде чем отправиться по делам короля. Путь в Гленелг шел по пустым землям Высокогорья, здесь все как будто вымерло, лишь одинокий крик орла отдавался эхом между высоких горных пиков.

В Ратагане дворяне нашли теплый прием у Гленелгского Кэмерона, а солдат разместили на сеновале и во флигеле. На следующее утро их подняли до восхода, и земельный агент Кэмерона повел их по тропинке в Ардинтол.

В хибаре Энгуса Росса они обнаружили однорукого бывшего солдата с двумя его сыновьями, сидящими вокруг очага. На вертеле жарилась лопатка ягненка: запах, от которого текли слюнки, заполнял единственную комнату. В одном из темных и сырых углов лежал младший сын Энди, он весь горел в лихорадке. Только очевидная болезнь спасла его от участи отца и старших братьев. Энгус настаивал, что он просто отогнал двух стервятников, которые терзали труп ягненка, и принес кости для умирающей с голоду семьи. Но это не произвело никакого эффекта. Шериф слышал много подобных рассказов; единственный способ для бедняка-арендатора добыть мяса для своей семьи — это украсть ягненка. Отец и двое его сыновей были арестованы, а вся остальная семья выселена.