Тайны имперской канцелярии - Сергей Пилипенко

– О-о, да, ты что, никогда такого запаха не встречал? – удивился царь. – Это же мята и обычная водка с перцем. Здорово помогает и особенно при простуде.

– Нет, не слышал. Я ведь родом не из России, – отвечал человек, принимая на поднос флакон и коробочку.

– Ну и что? – удивился снова император. – Я тоже не отсюда, но отношусь, как положено и стараюсь знать больше, – и он поднял вверх руку.

– Как, не отсюда? – залепетал растерявшийся человек, и чуть было не обронил поднос.

– Да, это я так, пошутил, – засмеялся царь и хрипло зашелся кашлем, а отхаркавшись, продолжил, – иногда позволяю себе высказаться по иному, чем думают служащие. Оттого и не понимают меня порой…

– А-а, – протянул, было, его собеседник, – а я уж было грешным делом подумал, что.., – тут он осекся и как-то жалостливо посмотрел на Его Величество.

– Что подумал? – так же полушутя спрашивал царь. – Что я из Германии или от шведов? – и снова засмеялся.

– Да, – признался честно говоривший, – у нас ведь, вы знаете, слухи всегда бродят за спиной.

– Не верь, – строго приказал ему император, подняв указательный палец вверх, – не верь никаким слухам. Руководствуйся только своим знанием, тогда будешь разуметь. Понял меня?

– Да, – как-то опасливо ответил собеседник, втайне боясь, что царь на него прогневается.

– Ладно, – успокоил его император, – уноси все это и не забудь сам проделать то же, что и я, иначе долго буду болеть.

– Что? Как? Этим? – задал вопросы обескураженный слуга.

– Да, этим, а чем же еще. И долго не задерживайся, потому как будешь мне нужен.

– Сию минуту, – слуга поклонился и вышел.

– Вот так всегда, – недовольно сказал царь, осматривая свои апартаменты, – никому нельзя в голову втолковать что-либо подобное. Чуть что, сразу относят к немцу. Ну, да ладно. Бог с ними. Поймут когда-то, что на Руси и свои цари править могут.

Спустя минуту царь оделся и был готов к началу своего обычного рабочего дня.

Было уже восемь часов, и он ждал доклада Тайного Императорского Советника, с которым вчера поздно вечером оговаривал некоторые политические вопросы.

– Куда же он запропастился? – думал царь о своем, только что ушедшем камердинере. – Пора и честь знать, – хотя в душе понимал, что времени прошло очень мало.

В дверь постучали и вошли.

– Разрешите, Александр Павлович, – спросил вчерашний знакомый голос.

– Да, – спокойно ответил император, указывая рукой на недалеко от него стоявшее кресло, – а это, кто с тобой?

– Тайный агент, – отвечал так же спокойно вошедший, – случилось непредвиденное.

– Что такое? – проронил царь.

– Кто-то ночью проник в канцелярию и унес документы особой важности.

– Конкретно? – строго спросил царь, вставая со своего законного места.

– Пропала папка с документами на «О», – ответил тот четко и по-военному.

– О чем там? – без тени самодовольства в верховной власти спросил царь.

– Конкретно расскажу позже, – ответил Тайный Советник, – а сейчас, попрошу у вас разрешения снабдить сего человека документом, удостоверяющим его отношение к тайной службе и отправить на розыск.

– Хорошо, – ответил царь и тут же резким розмахом пера подписал документ, поданный все тем же Советником.

Тот аккуратно сложил его вчетверо и, обернувшись к лицу, стоявшему позади него, сказал:

– Я думаю, что вы справитесь с этим поручением, – и вручил бумагу.

– Покорно благодарю за доверие его Величество и вас так же. Не подведу. Не сомневайтесь, – и человек, откланявшись, вышел из комнаты.

– Кто это? – усомнился царь в таком преданном извращении.

– Да так, мой опытный человек, – не совсем доверительно отвечал глава имперской канцелярии – Иван Федорович.

– Темнишь, ой, темнишь, – улыбнулся царь, но тут же, резко меняя разговор, спросил, – так, что было в том документе и о чем идет вообще речь?

– В принципе, дело-то пустяковое, – развел руками советник, – сторож уснул, пристав отлучился на минуту, а документ исчез. На месте пропажи обнаружена разбитая лампа с растекшимся керосином. Очевидно, вор был неосторожен или испугался чего-то. Но, как бы там, ни было, папка исчезла. Не помог даже след, оставленный от порожка его ногами. То ли галоши размокли, то ли урод какой-то, но след разлапистый и нечеткий, хотя я догадываюсь, в чем тут дело.

– И в чем же? – недовольно спросил царь, вновь усаживаясь на свое место.

– Скорее всего, на нем вовсе не было галош, – невозмутимо спокойно отвечал начальник тайной полиции, – потому, и след расплывчатый.

– Резонно, – отвечал ему царь, – а, что же с самой папкой. О чем там?

– Да, так, – неохотно отвечал все тот же советник, – все на «О».

– И что сие значит? – любопытствовал дальше царь.

– Околот, острог, окрыжник и т.д., – начал было ломать комедию тот.

– Ладно, отвечай открыто, – резко сказал царь, склоняя голову в его сторону.

Человек подошел ближе и шепнул на ухо царю несколько слов.

– Что ж, весьма серьезно, стоит над этим подумать, – ответил император, снова облокачиваясь на спинку своего царственного стула.

– Меры я принял, – доложил тут же советник, – но, на всякий случай, решил убрать часть особо важных документов в другое помещение.

– И куда же? – уточнил царь.

Тот снова подошел к нему вплотную и прошептал на ухо.

– Ну, что за жизнь такая, – вслух произнес император, – даже поговорить нельзя спокойно в своем кабинете.

– То-то и оно, – согласился с ним советник, снова отступая в сторону и садясь в предложенное ранее кресло.

– Итак, кому-то понадобилось полюбопытствовать, – продолжил царь, нервно перебирая пальцами по кончику подлокотника своего стула, – что ж, будем искать. Сколько дней вы хотите?

– Я думаю, трех-четырех будет достаточно, – отвечал ему глава канцелярии.

– Согласен, действуйте, но не забудьте: я ко всему прочему отношения не имею.

– Я знаю, – чуть улыбнулся советник, – вы бы просто пошли и взяли, что нужно.

– Нет, я не взял бы, – возразил ему царь, вставая, дав этим понять, что аудиенция закончена, – я просто приказал бы принести сюда и положить на этот стол.

– Согласен, – в свою очередь, произнес человек и, поклонившись слегка головой, развернулся и зашагал прочь из комнаты.

Царь снова сел, забарабанив пальцами по столу. Вошел камердинер и, как бы извиняясь за столь долгое отсутствие, произнес:

– Государь, видит бог, я торопился, но еле успел, – при этом поднимая свои красные глаза на царя.

– Ты что, лицо окунал в это? – удивленно спросил тот.

– Да, – ответил слуга, – вы ведь приказали и мне принять все это.

– Да, приказал, – согласился царь, – но ведь не умываться, а принять немного внутрь и тело чуть-чуть растереть.

– Извините, значит, я ошибся, – отвечал ему камердинер.

– Ладно, ничего не произойдет, если пойдешь и помоешь холодной водой лицо и побыстрее, а то глазья свои сожжешь. Иди же скорее.

– Сию минуту, – сказал слуга и бегом кинулся на выход.

Очевидно, от раствора сильно пекло лицо и сами глаза.

– Вот, дурья голова, – сокрушился царь, – видел же, как я это делаю. Специально, что ли?

Но так и не найдя ответа, царь, пройдясь по комнате несколько paз, снова сел за стол и начал перебирать бумаги.

Под руки попался документ о казни нескольких мужицких семей за околотничество, и царь как-то непринужденно вздохнул:

– Не унимаются звери. Век казни, а толку мало. А может, мало казню? – задумался он над этим. – Да, нет же. Вроде не оставляю подобных случаев. Так это я, а другие? Те внизу, что сидят подо мною. Может, они прощают, а потом винят меня в излишней жестокости?

В комнату снова зашел камердинер, и царь поднял голову. Лицо слуги немного посветлело, а вот глаза оставались красными.

Он тупо уставился на своего государя и ждал, что тот ему скажет.

– Ну, сделал, что я тебе говорил?

– Да, только почему-то все одно щиплет.

– Ничего, пройдет, а сейчас, вот что. Давай, одевайся и сходи в тот заморский магазин, что недавно построил грек. Знаешь, где это?

– Да, – уверенно отвечал тот, зная, о ком идет речь.

– Так вот, купи у него соли, немного спиритуса и возьми еще бальзам: такую маленькую коробочку. Он знает.

– Немедленно отправляюсь, – почему-то обрадовался слуга.

– Ну, и ступай с богом, – ответил ему царь, возвращаясь к своим документам.

Но сегодня работа почему-то не шла. Мысль о краже как-то с самого утра надломила ему душу.

То ли, может, он просто еще не до конца выздоровел, а то ли просто ночью плохо спал, но голова гудела и тревожно отстукивала в виски.

Царь встал и в очередной раз прогулялся по кабинету. Затем подошел к окну и посмотрел вниз. На площади собирались какие-то люди, спешившие ко дворцу словно на пожар.