Зеркальные миры. Перерождение (СИ) - Лёнок Линни

* * *

Мари слышала голоса. Они звучали глухо и неразборчиво, словно уши забило ватой. Нельзя было даже понять, сколько человек собралось вокруг, но она отчётливо ощущала их беспокойство.

Мари не могла вспомнить, как и где оказалась, а темнота вокруг не давала никаких зацепок. Она не видела ни своих рук, даже поднеся ладони к самому лицу, ни чего-то другого. Вокруг была только мягкая, всепоглощающая… уютная бездна.

Казалось, будто бы Мари забыла что-то очень важное. Что-то существенное. Что-то, что должно было случиться уже давно, но отчего-то даже и не думало происходить. И это вызывало сильное раздражение. Столько времени утекло…

Всё оказалось бесполезно.

«Ты уверена, Кана?»

Мужской голос, раздавшийся так неожиданно, был как будто бы знаком. Слишком знаком.

«Мы лишь видим. Верить тебе».

Странно шипящий ответ. Женщина явно улыбалась.

Мари испуганно заметалась. Сотни голосов отовсюду вдруг заглушили всё остальное. Ей чудился огромный пустой зал, наполненный тьмой и голосами, но она не ощущала даже собственного тела. Первобытный, животный страх в самые короткие сроки перебил интерес и врождённое любопытство. Мари мысленно молила выпустить её, даровать способность видеть и ощущать. Всё, что угодно, лишь бы не кружить в этой тьме бесплотным духом.

«Поторопитесь и найдите меня!»

Глава 2. Странные дела

Мари вздрогнула и проснулась.

Не открывая глаз, она зевнула и попыталась было привычно спустить ноги на пол, но те вдруг больно ударились о шершавое дерево.

Мари резко распахнула глаза — через тело будто бы ток пропустили, мгновенно стирая всю сонливость. Она испуганно завертела головой, совершенно не узнавая помещения, где оказалась. Полукруглая комната с тёмно-коричневыми стенами и потолком, кажущимися одним целым, даже близко не была похожа на ту серую, безликую коробку, в которой она просыпалась каждое утро вот уже пять лет.

От удивления Мари даже забыла о вспышке боли и содранной о дерево коже. Она медленно потёрла ладонями лицо, боясь втайне, что это место исчезнет.

Один глаз. Затем второй… Мари крепко зажмурилась и тут же вновь распахнула глаза, облегчённо вздохнув — видение и не думало исчезать. Она едва улыбнулась, наконец, спустив ноги с кровати и ощутив — удивительное дело! — ступнями свежую, чуть прохладную траву. Плотный зелёный ковёр (Мари о таком даже думать не смела) покрывал почти весь пол, словно самый обычный элемент декора.

— Проснулась, — ровный женский голос, раздавшийся слишком неожиданно, заставил Мари неловко дёрнуться.

У зелёного занавеса, по всей видимости, скрывающего вход, стояли двое: высокая смуглая женщина и худенькая девочка лет пятнадцати на вид, прижимающая к себе плотный бумажный свёрток.

— Что делать, знаешь? — обратилась женщина к своей спутнице и, дождавшись утвердительного кивка, молча вышла из комнаты, напоследок ещё раз мазнув взглядом по Мари, сжавшейся на своей кровати.

Девочка немного воровато оглянулась на занавес. Видимо, скрывшаяся за ним фея являлась непререкаемым авторитетом для неё, а оттого вызывала страх сделать что-то неправильно. Мари, пользуясь моментом, внимательно осмотрела свою гостью, остановившись взглядом поочерёдно на ярко-голубых волосах, торчащих во все стороны из короткого хвостика, и серебристых полупрозрачных крыльях, сложенных за спиной. Мари вдруг ощутила нечто вроде сожаления — она надеялась, что первой, кого увидит после пробуждения, окажется её подруга, Лиэтель.

— П-привет, — произнесла Мари, пытаясь хоть как-то начать разговор. — Меня зовут Марисоль… но обычно все называют меня просто Мари. А ты?..

— Нэй, — девочка несмело подошла к широкой скамье, что заменяла Мари кровать, и улыбнулась. — Я, так сказать… твоя проводница в нашем мире, — Нэй глубоко вздохнула и, вдруг тряхнув головой, затараторила: — Так что можешь задавать любые вопросы. Уверена, у тебя их много накопилось. Но! Сперва ты должна поесть. Поэтому…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С этими словами она положила перед Мари свёрток, разворачивая его. Внутри обнаружились странные шарики, завёрнутые в тёмно-зелёные листья.

— Это что? — Мари нахмурилась и чуть растеряно посмотрела на фею.

Та лишь пожала плечами:

— Еда… Что же ещё?

Кажется, сомнения на лице Мари были слишком заметны, потому что Нэй вдруг захихикала и, плюхнувшись на скамью прямо поверх одеяла, безо всякого зазрения совести утащила один из колобков, тут же отправляя его в рот.

— Вкусно, — она довольно сощурила глаза, всё ещё посмеиваясь. — Попробуй!

Мари аккуратно потянулась к угощению. На ощупь оно было плотным, упругим и даже ещё немного горячим. Тут же вспомнились пирожки, что доводилось ей пару раз попробовать в приюте. Тогда дети хватали страшно горячую выпечку прямо с подноса, будто бы боясь, что еду в ту же секунду отберут. Дули на пальцы и дышали, высунув языки, когда обжигались жидковатой картошкой и подпаленным тестом, но всё же радостно переговаривались друг с другом с набитыми ртами, словно вне очереди наступил долгожданный праздник.

— Эй, Мари! Ты как там? — Нэй подалась вперёд, заглядывая ей в глаза. — Что-то не так?

Мари чуть вздрогнула и покачала головой: чужое, столь явное беспокойство немного удивило.

— Ничего… я кое-что вспомнила просто, — и, осмотрев со всех сторон колобок, что держала в руке, целиком отправила его в рот. Вряд ли феи хотели отравить свою гостью.

Внутри листьев оказались мягкие пряные зёрна, и Мари, тщательно прожевав первое в своей жизни блюдо фей, ободряюще улыбнулась Нэй, которая не сводила с неё жёлтых — словно расплавленный металл — глаз. Они могли бы быть пугающими, но простодушное лицо феи и её улыбка несколько скрашивали жутковатый эффект.

Когда свёрток наконец опустел, а Мари почувствовала, что больше не способна съесть ни кусочка, перед ней вновь стал тяжёлый выбор. Тысячи вопросов роились в голове, и Мари никак не могла выбрать, какой из них задать первым. И стоило ли вообще?.. Слишком уж глупыми и странными казались они в мыслях.

— Так и… где я сейчас? — медленно, подбирая каждое слово, начала Мари, решив, что и дальше молчать было бы совсем неловко.

Казалось, этот вопрос немало повеселил Нэй, что умудрялась беспечно болтать ногами даже сидя на низкой скамье.

— Ну, если конкретно, то в Доме Ветров, — она хихикнула, заправляя за ухо выбившуюся жёсткую прядь. — Это поселение фей, что находится в шестом отражении. Ну, в стабильной его части… да.

Мари кивнула. Она припоминала: Лиэ рассказывала немного об отражениях и своём доме. Конечно, вытащить что-то интересное из феи было делом не таким простым, но никто не мог бы упрекнуть Мари в том, что она не старалась. Насколько она помнила, всего было известно около семи или восьми отражений — полноценных миров, каждый из которых обладал своими удивительными особенностями, повторяя, однако, в чём-то своего предшественника.

Мари всегда казалось чем-то невероятным существование такого количества независимых друг от друга миров, соседние из которых походили друг на друга, но в то же время крайне отличались от более далёких. Чем дальше отражение находилось от оригинала, тем нестабильнее оно оказывалось, реагируя даже на самое мельчайшее изменение своих предшественников. Из-за этого жизнь в далёких мирах была гораздо сложнее и опаснее, чем в том же человеческом, который шёл сразу после оригинала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кратко пересказав это Нэй, Мари ощутила даже нечто вроде гордости, когда та удивлённо протянула:

— А ты, оказывается, довольно многое знаешь… Никогда бы не поверила, что сестрица Лиэ тебе всё это рассказала!

— Сестрица? — Мари заинтересованно склонила голову набок. — А вы родные сёстры или?..