Мифы и сказки бушменов - Автор неизвестен - Эпосы

Изображения отличаются большой реалистичностью, динамизмом и выразительностью, даны в смелых неожиданных ракурсах, рисунок передает точно подмеченное движение или характерную линию силуэта (ср. такую же верность и внимание к деталям, точность в описании животных, отличающие бушменский фольклор).

Среди изображений встречаются также, хотя и сравнительно редко, растения, деревья. Наряду с реалистическими формами довольно часты геометрические фигуры, орнаменты, различные знаки — круги и овалы, заполненные рядами черточек, широкие мазки краски разного цвета и т. п.

* * *

Публикуемый сборник мифов и мифологических сказок бушменских племен Южной Африки содержит уникальный фольклорный материал, с отдельными образцами которого наш читатель мог ознакомиться ранее в антологиях сказок Африки, изданных в 1959 и в 1976 гг. (Упомянем также относящуюся к 1962 г. публикацию на русском языке собранного Л. Коль-Ларсеном фольклора бушменов Танзании.)

Настоящее издание ставит целью представить читателю устное художественное творчество различных групп бушменов Южной Африки, показать жанровое разнообразие этого фольклора, отличающегося высокой поэтичностью, образностью и эмоциональностью.

В сборник включен разнообразный фольклорный материал:

циклы мифов и мифологических сказок, объединенных общим героем: истории о Кагне (№ 63–72) или Цагне (№ 74–97), о Тсуе (№ 98–106), о Тсума-тсума(не) (№ 107–111), о Хейше, (№ 111–112), о Кауха (№ 113–124), о Цгаунва (№ 124–127), о Гара (№ 127–131), о Гцонцемдима (№ 44–48);

(единичные) мифы и мифологические сказки о происхождении гор, особенностей рельефа (№ 53), о происхождении людей и животных (№ 1–2), о разделении бушменов (или черных) и белых (№ 4–5), о добывании огня (№ 7–9) и воды (№ 10), о том, как мужчины и женщины стали жить вместе (№ 11) и как впервые появились дети (№ 6), о происхождении смерти (№ 12–20);

этиологические сказки о животных, объясняющие особенности их внешнего облика и повадки (№ 21–22, 25–26, также см. № 23–24);

мифологизированные былички (№ 132–141);

«молитвы» — просьбы о пище, дожде (№ 142: 1–11).

У бушменских племен, живших самостоятельными «локальными» группами, не было ни единого языка, ни обрядов, ни единых мифологических представлений. Однако в мифологии и фольклоре различных бушменских племен намечаются типологически сопоставимые, а в ряде случаев — идентичные мифологические персонажи и сюжеты. У бушменских племен, отмеченных значительным влиянием бантуязычных народов и готтентотов, встречаются заимствованные представления и мифологические образы, имена персонажей и т. п., что приводит к отличию их мифологических представлений от мифологии бушменов «чистого типа». Элементы заимствования, сходство мотивов и сюжетов, сопоставимость персонажей в материалах настоящего сборника отражены в комментариях к текстам.

Основной мифологический персонаж бушменской мифологии и фольклора — демиург и мифологический трикстер. У южных бушменов и племен, обитающих западнее, это Кагн, Цагн[3]. У северных бушменов аналогичный мифологический персонаж носит имена Хуве, Уве, Тсуе, Гцуба, Хише и др. У северо-восточных бушменов наряду с Хуве известны имена — Тора, также Дзимо. Кроме Хуве бушмены севера знают Цгаунва, Цгаува, Гануа. Д. Блик считает Хуве и Цгаунва персонификацией природы: Хуве — дух леса, Цгаунва — олицетворение дождя. Ветер, гром и молния — проявления Цгаунва: Цгаунва сверкает, Цгаунва грохочет громом; звезды — огонь Цгаунва и т. п. Иногда говорят, что Цгаунва — это Хише или что Цгаунва — младший брат Хише. У бушменов /кам образу Цгаунва соответствует представление о быке-дожде (см. № 52 и примеч.).

Эти мифологические персонажи не являются объектом культа, однако с ними связаны некоторые обряды, церемонии и ритуальные танцы, а также магия и колдовство. Согласно представлениям южных бушменов, Цагн научил людей танцевать мокома и дал им песню. Этот танец исполняется в честь Цагна в серьезных случаях — во время войны, голода, болезни (когда человек болен, вокруг него мужчины и женщины танцуют мокома). Цагн сказал, что люди будут умирать от мокома, и дал им магические средства, чтобы они вновь оживали. Танец длится всю ночь, и те, чья магия была недостаточно сильной, падают, слабеют, некоторые становятся одержимыми, заболевают — кровь течет у них из носу, отчего танец и получил свое название «танец крови». Тогда люди прибегают к магическим снадобьям — и оживают. А о тех, кто лишился здоровья, говорят, что они «испорчены» мокома — они были наказаны Цагном, который уносит их в потайное место под водой, где превращает в животных.

У нарон и ау//эн Хише (переодетый колдун) появляется среди танцующих во время танца, посвященного инициации мальчиков. У кунг Анголы во время этой церемонии фигурирует Хуве, а в танце инициации девочек — Цгаунва. С Цгаунва бушмены Калахари — ау//эн, //аикве (в районе г. Гобабис) связывают появление гадания, магии.

Наиболее богат и разнообразен, судя по имеющимся материалам, фольклор южных бушменов. Обширный цикл посвящен центральному мифологическому персонажу этого фольклора — Цагну (богомолу — Mantis religiosa) и его семье (жена Даман, также Кауру, дочь, сыновья Гхауну-тсацау и Цагн-младший, сестра Голубая журавлиха, приемная дочь Дикобраз с мужем Квамманга, их сыновья — Квамманга-младший и Ихневмон). Цагна и Квамманга видят в радуге: в верхней, желтой части радуги — Цагн, так как он желтый, а пониже, в красной части — Квамманга, именем которого называют радугу (на рисунках радугу изображают двумя цветами — желтой и красной полосками).

Цагн — демиург, он создал антилопу канна, антилопу каама, сернобыка и др. (№ 75–77) и дал им окраску (№ 74), он сделал тьму и луну (№ 76–77). Цагн обладает магической силой, он воскрешает своего сына (№ 80), сестру — Голубую журавлиху (№ 78), убитых антилоп (№ 75) и др. В минуту опасности Цагн спасается, надев перья, и улетает (магическое бегство), он может превращаться (№ 75, 81) и превращать (№ 96). Цагн обладает даром всеведения, он видит вещие, магические сны, предвосхищающие развитие событий или объясняющие уже свершившееся. Благодаря своим снам он узнает о том, что случилось с его сыном (№ 80) и с длинноносыми мышами (№ 90–92), и о том, что птица кваи-кваи собирается забрать детей (№ 94–95). Наконец Цагн завладевает в магическом сне чужим имуществом — он переносит к себе дома, овец и все вещи: кароссы, дубинки, ножи, горшки, принадлежавшие клещам.

Но Цагн не только участвует в создании и устроении мира, небесных светил, животных (№ 74–77, 96), он характеризуется также как трикстер, совершающий различные проделки, нарушающий (или не знающий) нормы поведения и правила обращения с тем или иным своим партнером по охоте или противником и часто попадающий в затруднительное положение, из которого его выручают члены его семьи (см. № 82–89, 96–97). Зять Цагна — Квамманга и внук Ихневмон, а также его приемная дочь Дикобраз и жена Даман поучают Цагна, упрекая его за жадность и озорство, глупость и лживость, указывают ему на неправильное поведение, послужившее причиной его неудач, и объясняют, как следовало поступить с магической птицей, коротвитеном, Тску-тен-гхауа, протелом, Всепожирающим и другими. Благодаря их советам Цагну удается побороть Неуловимого, глаза у которого были на ногах, кота, прятавшего голову в землю и оставлявшего снаружи хвост, и т. п.

И созидательная деятельность Цагна тоже нередко носит трикстерский характер: так, чтобы наказать Квамманга, Дикобраза и Ихневмона, выследивших и убивших без позволения Цагна созданную им антилопу канна, Цагн прокалывает желчный пузырь антилопы — и тьма накрывает солнце (№ 77). Тогда Цагн подбрасывает вверх свою сандалию и велит ей стать луной, которая светила бы для него, а все остальные должны светить себе факелом. Вот почему луна сияет ночью. Она холодная, так как это кожаная сандалия Цагна. Она красная, так как на нее налипла земля, по которой ходил Цагн.

Трикстерские проделки Цагна, его озорство и «неправильность» поведения могут иметь своим следствием деяния мифологического характера. Так, Цагн отправляется в дом клещей — «чернокожих» (вероятно, банту), застает там лишь маленького ребенка и собирается, воспользовавшись отсутствием взрослых, убить его и наесться досыта. Но ему это не удается. Потом внук Цагна Ихневмон объясняет ему, что не следует ходить в дома чернокожих, так как это сердитые люди и они забивают до смерти тех, кто берет их овец (отголосок взаимоотношений бушменов со скотоводческими племенами банту). Цагн был там избит, но спасся благодаря своим магическим способностям.

Когда домашние стали упрекать его, Цагн рассердился. Он говорит своему внуку Ихневмону: «Ты не должен поучать меня, я стар. А ты всегда бранишь меня. Я не хочу тебя слушать!» Цагн как бы сбрасывает личину смешного, жадного, лживого и глупого старика, которого поучает ребенок, и расправляется со своими обидчиками, превращая их в овечьих клещей: больше эти сердитые люди не будут греться у своего очага. У них не будет огня, и они будут отныне высасывать кровь, прокусывая кожу людей и кусая овец и уши зайцев. Они станут кровососами, а люди будут выискивать их в овечьей шерсти и давить их. Впоследствии мы тоже лишимся огня и будем есть что придется. Ты, Ихневмон, должен жить на холмах и есть мед, а твоя мать превратится в дикобраза. Твоя бабушка будет жить в горном логовище и станет даманом — так как имя ее означает «даман». У меня появятся крылья, и я буду летать, я стану маленьким зеленым существом.