Рейтинговые книги
Читем онлайн Хи-хи-и! - Юрий Винничук

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5

Тем временем родственники почему-то решили, что я прямо горю уединиться с молодой, и, подхватив нас под руки, затащили в комнату и закрыли на ключ.

Моя женушка, вся красная от неутолимой жажды, переполненная желанием наконец уничтожить железобетонную линию Мажино своей невинности, вмиг поскидала с себя всякие манатки, все, что прикрывало от людского глаза ее костлявые формы, и стала передо мной гола-голесенька, в чем ее придурочная мама родила.

Мой мрачный взгляд проехался по гладенькой поверхности отсутствующих грудей, провалился в запавший, с синими прожилками живот, на котором можно было бы гвозди выпрямлять, и с ужасом заблудился в черной кудели, торчащей из-под живота. Эта жуткая метла оглушила меня своей непропорциональностью в отношении с остальным телом, и я сразу заподозрил талантливую рученьку тетушки.

Злорадно улыбаясь, я хватил это гнездо, Рузя вскрикнула, а в руках у меня оказался обычный парик, не без мастерства приспособленный для исполнения совсем других функций. А на месте, где только что чернели непролазные кущи, рыжела теперь несмело хошиминовская бородка, которую Рузя совершенно уместно решила целомудренно прикрыть костлявой ручкой.

Чтобы как-то развеять атмосферу, Рузя хихикнула и, опрокинувшись в постель, живо раскинула ноженьки, чтобы я хоть теперь не засомневался в наличии того места, на котором меня, дурака, женили. Я действительно увидел, что там все в порядке и не скачет на меня замаскированный миксер, ведь от моих родственников всего можно было ожидать.

Та-ак, думаю, если сейчас не научу ее уму-разуму, то когда же учить? И, скинув ремень, подступаю к ней, а оно — понятно, глупое — лыбится да потягивается, как кошка. Ухватил я подушку, мордень ей накрыл да ну же крестить по чем попало. Она, как змеюка, извивается да кидается, прямо кости тарахтят, а я не унимаюсь — крест-накрест, аж ремень к коже прилипает.

Отвел я душу, сел около нее да и говорю:

— Только пискни кому — порешу на месте. Я такой. Поняла?

— Угу, — сквозь слезы.

— И чтобы больше я тебя голой не видел. Твои божественные формы действуют на меня, как на кота скипидар.

6

После того породнения, может, мы и жили бы себе как сыр в масле, но наша мамуля уже совсем истощилась в силах и как несравненная Лолита могла теперь удовлетворить разве что такого парня, что пятнадцать лет в криминале отсидел, да еще перед этим хорошенько его напоив.

Собралась вся наша семья за квадратным столом и начала размышлять, как же тут выпутаться из трудной ситуации.

Вот я и говорю:

— Если наша маменька уже не того, то я предлагаю к этому делу привлечь или тетку, или мою любимую женушку.

Эк, что с дядькой сделалось! Как подскочил он на свои кривоножки, да как замолотит кулаками по столу:

— Не позволю! Не дам! — и всякое такое, приправленное перчеными словечками.

А его три недотепка за ножи и вилки схватились, вроде спутали меня с печеным индюком.

— Ага, — говорю я, — так значит, как ваша сестра, а моя матушка, надрывалась на общий карман, так вы ни гу-гу, а как очередь до ваших дошла, так вы сейчас же на тормоз жмете?

— Я слабая для такой работы, — сказала тетка.

— Она очень слабая, — подтвердил дядька. — Мы с ней теперь не чаще, чем раз в два дня сражаемся, да и то чух-чух, лишь бы поскорее.

— И то разве что тогда, как от него в зубы схлопочу, — вздохнула тетка. — Потому что для меня и раз в два дня тяжело. Хорошо, хоть я на ночь челюсть вынимаю, а то был бы у меня весь рот покоцан.

— Эти парни — все какие-то бузотеры, — покачала головой моя матушка. — Когда-то ко мне один такой приходил, так все хотел у меня кусок задницы отрезать. Говорил, что как видит ее, так сразу у него слюна течет и жрать хочется. Как я это услышала, так больше он меня без панталонов не видел.

— А как же он того?.. — поинтересовалась тетка, но мама, кивнув на детей, зашептала ей на ухо. Тетка сказала: «Ага»! — и задумалась.

— Ну хорошо, — встрял я. — На тетку имеете право. Держите ее исключительно для своих мелкособственнических куркульских потребностей. Бейте в морду и нюхайте, дышит ли. А я парень современный, у меня мораль не засорена всякими буржуйскими предрассудками. Я свою любимую женушку отдаю на общее дело.

Рузя, как это услышала, вспыхнула, как огонь, и глазки опустила. Сразу видно, что мою жертву оценила она как высший дар своей судьбы. Наконец сбросит она с себя тяжелые цепи невинности и насытит жаждущую плоть.

Все остальные тяжело переваривали мое предложение, горячо подсчитывали свои проценты.

Чтобы облегчить эти расчеты, я продолжил:

— Поскольку я ее полноценный собственник, то требую для себя сорок процентов с доходов.

Я знал, что говорю. Дядька, заслышав про деньги, сразу забыл, что речь идет о дочери, и бросился торговаться, сбивая цену. Тетка и свое вставила:

— А мне сколько? Это же я ее родила! Девять месяцев носила, аж меня поперек ломало! Прошу мне заплатить за каждый месяц.

— Не девять, а семь, — сказала моя мать. — Я хорошо помню. Из-за этого оно такое худющее и уродилось.

— Как это семь? — насторожился дядька. — Я хорошо рассчитал.

И знал, что делаю. Все шло по плану. Семь не может быть, потому что меня в армию забрали сразу после свадьбы.

— Но Рузя родилась на седьмом месяце, я это как сейчас помню. А ты тогда уже девятый месяц служил.

Тетка сидела с глазами в потолок и совсем белая.

Дядька медленно повернулся к ней, посмотрел внимательно и, недолго думая, заехал так в зубы, что тетка гукнулась вместе с креслом, разбросав ноги и руки. В левой руке она сжимала свою челюсть, которую мигом успела вынуть.

— Так-то с бабами, — покачал головой дядька и всадил в себя десять дека шпагатовки, не закусывая. — Двадцать пять, и ни процента больше.

— Хорошо, — согласился я.

Рузя про свою долю даже не заикнулась, потому что получила все, о чем только могла мечтать, — каждую ночь по пять-шесть парней, а то и больше. Не жизнь, а рай. Сам бы обзавидовался, был бы дамой. Но на этом проблема не заканчивалась, а только начиналась, потому что если экс-Лолите приходилось волноваться только о том, чтобы как-то сдержать роскошные формы, рвавшиеся из одежды, то у Лолиты новоиспеченной, наоборот, ребра выпирали, как у лестницы.

Чтобы хорошенько исследовать, какие именно места ее тела потребуют руки мастера, мать велела Рузе раздеться наголо. К тому времени уже тетка очухалась, получив от дядьки еще две оплеухи по морде и кувшин воды на голову. Она вставила себе челюсть и тоже взялась за дело. Они обе с матушкой кружили, как шмели, вокруг Рузи да советовались, что с этим добром делать.

— Цицьки я сделаю из пакли, — сказала матушка. — Обошью их марлей, чтобы кучкой держались, когда их клиент будет мняцать. А ты чтобы, Рузя, крепко стонала, потому что оно хоть и пакля, но когда даму кто-то лапает за цицьку, то должна она стонать и глазами вращать, такой порядок. Но что делать с ребрами? На них можно марш играть. Удивляюсь тебе, сын, как ты еще об нее не побился.

— Может, тестом замазать, чтобы не так выпирали? — спросил дядька, жуя шкурку солонины. Тетка взяла со стола ложку и постучала себе по лбу, глядя при этом прямо дядьке в глаза. Но дядька, наверно, не понял ее намека, потому что потянулся за соленым огурцом, а не за ремнем.

— Другого выхода нет, — сказала мама. — Надо будет ее несколько дней поить собачьим салом. Так она раз-два и поправится.

— Не хо-очу собачьего са-ала-а! — заскулила Рузя.

— К собачьему растопленному смальцу надо еще добавить немного меда, горилки и взбитых яиц, — добавила матушка. — Это сильный рецепт, когда кто-то хочет быстро поправиться. И не такая уж это гадость, как ты думаешь. Я пила, и ничего.

— А яйца чьи? — спросила тетка. — Куриные?

— Нет. Кошачьи, — ответила матушка.

— Бе-е-е, — скривилась Рузя.

— Цыц! — прервала ее тетка. — Гулять так гулять. Яйца есть, чего жалеть?

— Еще бы ей жопу немного раздобрить, — сказала мама, — а то это какая-то грудочка, а не жопа. Как она, бедняжка, сидит-то на ней? А ну, нагнись.

Рузя послушно нагнулась, наставив на нас твердый, как колено, афедрон, от вида которого дядька тяжко вздохнул и быстренько лакнул еще десять дека.

В этот же день горемычную Рузю привязали к кровати и стали каждый день поить коктейлем из собачьего смальца и взбитых кошачьих яиц. А чтобы жир пропитывал тело и как можно меньше тратился, Рузя уже с постели не вставала, чтобы добра своего не растренькать. К вечеру вся семья собиралась возле ее постели и внимательно обследовала последствия матушкиной диеты.

Рожа Рузи прямо поблескивала от смальца, но вид у нее был печальный и пришибленный. Постепенно тело и впрямь набиралось жиром, а излишки его даже выходили через все поры, и вся она в сумерках аж светилась. Густо пахло псиной и взбитыми кошачьими яйцами.

1 2 3 4 5
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Хи-хи-и! - Юрий Винничук бесплатно.
Похожие на Хи-хи-и! - Юрий Винничук книги

Оставить комментарий