Улика из пепла - Николай Иванович Леонов

и они, как правило, известны. Посмотрим здешнюю базу данных, проверим каждого — и вот он, голубчик. Но что-то мне подсказывает, что наш убийца — не настоящий фанат огня. Никаких доводов у меня пока нет, это чистая интуиция. Теперь послушай, что мне удалось накопать в Cети. Еще вчера мне здешний портье намекнул, что его хозяин, погибший владелец гостиниц Слава Угрюмов, имел связи с криминальным миром. Сейчас, когда я порылся в интернете, этот вывод подтвердился. Заодно прояснилась картина и со второй жертвой, с Олегом Коршуновым. Пятнадцать лет назад оба эти крепких мужика, тогда еще молодых, входили в банду некоего Свинца, он же Игорь Голубев. Оба не раз были судимы, но ничего серьезного следствие доказать не сумело, и оба отделались небольшими сроками. А потом оба, что называется, «завязали» и занялись бизнесом. Это случилось примерно десять лет назад. И как ты думаешь, какой отсюда следует вывод?

— Вывод ясный — убийца может быть из той же среды, что и его жертвы, — отвечал Крячко. — Что-то они тогда, в прежней жизни, не поделили и вот теперь делят.

— Полностью с тобой согласен, друг Стас. Стало быть, у нас намечаются два направления расследования. Одно связано с родными и близкими погибших. Возможно, кто-то из них знает о каких-то конфликтах погибших, о поступавших угрозах. А может, кто-то, наоборот, сам мог избавиться от мужа или брата, чтобы получить кусочек наследства. А второе направление — это банда. Надо перебрать всех бывших участников группы Свинца, кто еще остался в живых, всех опросить. Что ж, давай распределять эти направления. Ты чем хочешь заняться?

— Как ты знаешь, у меня получается беседовать с женщинами, — отвечал Крячко. — Говорят, что я обаятельный. Так или нет, не знаю, но со мной они почему-то более откровенны, чем с тобой. Так что давай я, пожалуй, возьму себе родных и близких. Хотя могу и бандитами заняться — они со мной тоже хорошо общаются.

— Согласен, — сказал Гуров. — Ты берешь родных, а я — бандитов. А теперь пошли в Управление, будем представляться здешнему начальству, знакомиться с генералом, начальником Управления, а заодно с майором Березкиным, который так быстро тут все расследовал и позакрывал. И еще надо будет заглянуть в прокуратуру, познакомиться с прокурором Владимиром Павловичем Зубченко, благодаря которому мы оказались в Егорьевске.

— Он прислал на нас заявку? — осведомился Крячко. — На сольный концерт?

— Почти что так, — отвечал Гуров. — Он написал Орлову, что не согласен с мнением начальника Управления генерала Миронова о том, что убийств не было и дела можно закрывать. Так что для нас прокурор может оказаться важным помощником.

В первую очередь друзья решили направиться все же не в прокуратуру, а в УВД. Гуров заранее по телефону предупредил секретаря о своем приходе. Поэтому, когда друзья только вошли в здание Управления, их уже ждали. Вежливый до приторности молодой капитан проводил их на второй этаж, в кабинет генерала Миронова. Генерал тоже был сама любезность. Он усадил оперативников к специальному чайному столику, осведомился, как они долетели, как заселились, всем ли они довольны. Друзья заверили, что всем довольны и горят желанием приступить к работе.

— Конечно, приступите, — успокоил их генерал. — Работа, сами знаете, не волк… Вам что подать, чай или кофе?

Оперативники предпочли чай. Миловидная девушка принесла достаточно крепкий чай, генерал тоже налил себе чашку. И когда чаепитие было в разгаре, хозяин кабинета заметил:

— Мы, конечно, рады вас приветствовать в нашем городе. Однако я боюсь, что приехали вы сюда напрасно. Я изучил материалы, представленные майором Березкиным, и могу уверенно сказать, что обе смерти — результат несчастного случая. Нечего там расследовать, нечего!

— А вот нам так не показалось, — сказал Гуров. — Какие же это несчастные случаи, если у обоих погибших имеются гематомы на затылке? Это они сами себя так крепко приложили?

— Ну, Угрюмов мог обо что-то стукнуться, — заявил генерал. — А что касается Коршунова, то тело так обгорело, что насчет повреждений трудно сказать что-то определенное…

— Однако ваши эксперты гематому обнаружили. Значит, тело обгорело не так уж сильно…

— Да это их ученые заморочки! — воскликнул генерал. — Это наш главный эксперт Виталий Маркович воду мутит!

— Мы любим общаться с такими, кто воду мутит, — заверил генерала Гуров. — Вы нас познакомьте с вашими экспертами, мы с ними обязательно должны побеседовать. Может, конечно, оказаться, что вы правы, что смерть наступила от естественных причин. Но раз мы сюда приехали, то должны отработать все версии. Иначе нам командировочные не заплатят!

Генерал Миронов оценил шутку.

— Уж вам, Лев Иванович, командировочные всегда заплатят! — отвечал он. — Но ваша постановка вопроса правильная. Да, раз уж начальство решило вам дать такое задание, надо отрабатывать все версии. И я вам ни в коем случае не собираюсь в этом препятствовать. Тут у вас должно быть четкое понимание. Пусть я лично не верю в то, что произошли два убийства, но я окажу вам всестороннюю помощь, когда вы будете эти дела расследовать. И людей дам, и транспорт, и все, что еще потребуется. И Березкину скажу, чтобы вам помогал. Да, кстати, пора вас познакомить с нашим расследователем.

И он дал команду секретарю вызвать Березкина. Оперативники как раз допили чай и перебрались из-за чайного столика за стол совещаний, когда в кабинет вошел низенький полный человек лет сорока пяти в мундире с майорскими звездочками.

— Вот, знакомьтесь, это и есть Михаил Игнатьевич Березкин, — сказал Миронов. — А это наши знаменитые гости — Лев Иванович Гуров и его друг Станислав Васильевич Крячко.

Оперативники обменялись рукопожатиями и уселись за стол.

— Наши гости уверены в насильственном характере смертей Угрюмова и Коршунова, — произнес генерал. — И мы должны помочь им изучить эту версию. Это понятно, Михаил Игнатьевич?

— Да, я вас понял, Сергей Игоревич, — отвечал Березкин. — Готов поступить в распоряжение Льва Ивановича. Какие будут указания?

— Пока что будут не указания, а наши соображения, — сказал Гуров. — Может, вы с ними не согласитесь, мы что-то уточним. А потом уже будем говорить о совместной работе. Итак, какие у нас с полковником Крячко возникли соображения? Первое касается способа убийства — если мы согласимся с тем, что перед нами убийства, а не несчастные случаи. В обоих случаях жертву старались сжечь. Это заставляет предположить, что мы имеем дело с так называемым поджигателем, или пироманьяком. В таком случае надо просмотреть вашу базу данных и посмотреть, сколько там числится фанатов огня и что они делали в те дни, когда совершались убийства. Второе соображение связано с прошлым обоих жертв. Я думаю, вам это прошлое известно лучше, чем мне. Что вы можете об этом