Шахматы дьявола - Андрей Романов

— Это невозможно, — запротестовал Степан. — Я много читал о пирамидах. Говорят, что внутри них продукты не портятся. С их помощью можно затачивать лезвия бритв. Они действительно обладают некоторыми необычными свойствами, в это я верю, но не до такой же степени.

— Что касается сохранения продуктов и заточки лезвий, то этот вопрос уже давно исследован. Я лично участвовал в эксперименте. Розы одновременно завяли внутри пирамиды и за ее пределами. Лезвие наточить не удалось. Правда с яблоком случилась непонятная вещь. Половинка этого фрукта, находящаяся внутри пирамиды, начала загнивать и покрываться плесенью намного позже той, что была за пределами пирамиды.

— О чем это все говорит?

— Только о том, что человек все еще мало знает об окружающем его мире, — подвел итог Григорий.

— Зато научился сочинять невероятные истории и оригинальные гипотезы, — рассмеялся Степан. — Причем подоплека этих «научных изысканий» всегда одна и та же. Подогревая любопытство жадных до сенсаций людей, дельцы от науки зарабатывают большие деньги.

— Есть и такие ученые, — не стал спорить Григорий. — Очень часто оригинальные теории опровергались тщательно проведенными экспериментами.

— Вот видите. Сами же признаете абсурдность некоторых сенсационных научных заявлений, — сказал Степан.

— Тем не менее, череп действительно может воздействовать на мозг человека, — спокойно продолжил Григорий. — Мой ученый друг добился больших успехов, как в изучении свойств черепа, так и в практическом его применении. Он научился лечить некоторые заболевания, мог предсказывать будущее. Сейчас бы его назвали экстрасенсом, но в те времена такого слова еще не знали.

— В какие те времена?

— Двести лет тому назад.

Степан подозрительно посмотрел на своего гостя. На сумасшедшего он не был похож, его взгляд был серьезен. Правда, психически больные люди часто выглядят совершенно нормально, могут вести умные разговоры на различные темы. Причем, в логике им не откажешь. Степан вспомнил об одной интересной истории, которую рассказал профессор психологии в его институте.

Однажды в психиатрической больнице случился пожар. Началась паника, по коридорам метались пациенты и медперсонал. Приехавший пожарный расчет был в замешательстве. Руководство по тушению пожара взял на себя никому неизвестный мужчина в белом халате. Почему все стали выполнять именно его команды, никто не знал. Тем не менее, он успешно справился. Пожар был потушен и никто не пострадал. Позднее выяснилось, что мужчина страдает тяжелым неизлечимым психическим заболеванием, и является пациентом этой больницы. Студенты тогда пошутили, что в наших больницах только половина сумасшедших. Вторую половину контингента всегда поставлял КГБ. Мужик, который руководил тушением пожара, вероятно, принадлежал именно к этой категории пациентов. На это профессор ответил, что этот случай произошел не в нашей стране.

— Вы разыгрываете меня? — предположил Степан. У него не поворачивался язык назвать своего гостя сумасшедшим, хотя именно такое предположение приходило на ум.

— Нет, я не сумасшедший, — успокоил Григорий своего собеседника. — Все, что я тебе рассказал о хрустальном черепе, можно найти в статьях, которые периодически появляются на страницах различных газет и журналов.

— Мы уже обсуждали тему доверия к таким сообщениям, — напомнил Степан.

— Пока сохнет моя одежда, я расскажу тебе, как этот череп оказался у меня, — предложил Григорий. Он водрузил хрустальный череп, принадлежащий Степану на место, а свою копию положил на компьютерный столик.

Глава третья

В 1091 году от рождества Христова в Византийской империи сложилась очень сложная обстановка. Полчища печенегов вторглись в пределы империи, и были на расстоянии одного дневного перехода от столицы. Турецкий пират Чаха имел многочисленный флот и был властителем Босфора и Мраморного моря. Его послы вели переговоры с печенегами о совместных действиях против Византии. Император Алексей I Комнин был в отчаянии. Он стал слать грамоты во все концы с просьбой о помощи. Некоторые из этих грамот назначены были в половецкие вежи, другие — к русским князьям. Так же, были послания и на Запад, в особенности к друзьям, которые уже доказали свое расположение к императору. В своем послании он писал: «Святейшая империя христиан греческих сильно утесняется печенегами и турками; они грабят ее ежедневно и отнимают ее области. Убийства и поругания христиан неисчислимы и так страшны для слуха, что способны возмутить самый воздух… Почти вся земля от Иерусалима до Греции, — не исключая и Фракии, — подверглась их нашествию. Остается один Константинополь, но они угрожают в самом скором времени и его отнять у нас, если не подоспеет быстрая помощь верных христиан латинских. Пропонтида уже покрыта двумястами кораблей, которые принуждены были выстроить для своих угнетателей греки. Таким образом, Константинополь подвергнется опасности не только с суши, но и с моря. Я сам, облеченный саном императора, не вижу никакого исхода, не нахожу спасения; и принужден бегать перед лицом турок и печенегов. Итак, именем Бога умоляем вас, спешите на помощь мне и греческим христианам. Мы отдаемся в ваши руки; мы предпочитаем быть под властью ваших латинян, чем под игом язычников. Пусть Константинополь достанется лучше вам, чем туркам и печенегам. Для вас да будет также дорога та святыня, которая украшает город Константина, как она дорога для нас… Священные предметы не должны достаться во власть язычников, ибо это будет великая потеря для христиан и их осуждение. Если, сверх ожидания, вас не одушевляет мысль об этих христианских сокровищах, то я напомню вам о бесчисленных богатствах и драгоценностях, которые накоплены в столице нашей. Сокровища одних церквей в Константинополе могут быть достаточны для украшения всех церквей мира. Нечего говорить о той неисчислимой казне, которая скрывается в кладовых прежних императоров и знатных вельмож греческих. Итак, спешите со всем вашим народом, напрягите все усилия, чтобы такие сокровища не достались в руки турок и печенегов. Ибо, кроме того бесконечного числа, которое находится в пределах империи, ожидается ежедневно прибытие новой 60-тысячной толпы. Мы не можем положиться и на те войска, которые у нас остаются, так как и они могут быть соблазнены надеждой общего расхищения. Итак, действуйте, пока есть время, дабы христианское царство и, что еще важнее, Гроб Господень не были для вас потеряны, дабы вы могли получить не осуждение, но вечную награду на небеси».

Помощь подоспела с неожиданной стороны. Половцы при поддержке русского отряда под предводительством Василька Ростиславовича разбили печенегов.

Григорий лежал на ковре, расстеленном на мягкой душистой траве, и смотрел в небо. После жестокой сечи приятно было наслаждаться покоем и созерцанием проплывающих над ним облаков.

— Дядь Василь, когда домой поедем? — спросил Григорий.

— Аль устал от трудов ратных?

— Мечом махать, я люблю, — ответил Григорий. — Так ведь не с кем больше воевать.

— Враги всегда найдутся, — заверил дядя. — Да и половцы еще те союзники. Повернешься к ним спиной, обязательно вцепятся тебе в холку.

— Зачем же мы им помогаем?

— У нас свои интересы. Во-первых, Византии, нашему союзнику помогли. Во-вторых, ослабили нашего давнего врага. Теперь не скоро печенеги возобновят свои набеги на русские земли.

Василь поднес кубок с вином к губам и сделал несколько глотков. Хороший у него племянник. Сильный, смелый, надежный. В свои двадцать лет стал уже искусным воином. Жаль с таким помощником расставаться, а придется.

— Хочу послать тебя Григорий к императору Византии, — сказал Василь.

— Зачем? — удивился племянник.

— Учиться будешь всяким наукам, освоишь грамоту. Ты хороший воин, но этого мало. Византия воюет и на Востоке и на Западе. Там много хороших и опытных полководцев. Они воевали с разными народами и у них есть чему поучиться. Тебе предстоит серьезно изучить воинское искусство. Заодно будешь присматривать за византийцами. Это сейчас им трудно, и они готовы дружить. Когда же минует угроза со стороны турок, неизвестно, как они поведут себя. Император Византии всегда был не прочь расширить свои владения.

На следующий день Григорий отправился в Константинополь. Он был поражен размерами столицы Византии. Мощные крепостные стены, окольцевавшие весь город, внушали уважение. Неприятель, наступавший с суши, встречал на своем пути громадный, заполненный водой ров в пять сажень глубины. За рвом поднималась стена высотой в три человеческих роста, за ней — вторая стена с мощными башнями вдвое выше первой. А дальше вздымалась третья стена. Её толщина доходила до трех сажень, а башни были столь высоки, что, глядя на них, кружилась голова. Позже Григорий узнал, что фундаменты уходили в землю так глубоко, что подкопать их было практически невозможно. Такие стены шли и по берегу моря, что делало столицу недоступной с воды.