Вечный мечтатель - Камп Де

* * *

По этим изложенным в письмах впечатлениям друзей можно предположить, что особенности, определявшие поведение Говарда, возникли значительно раньше, чем его постигло горе ожидания неминуемой смерти матери, и ее близкий уход стал лишь предлогом, а не причиной его самоубийства.

Когда Говардом овладевали приступы откровенности, он пытался олицетворять себя со своими предками, которыми, несомненно, гордился. В своем деле он считал себя первооткрывателем, так же, как его прадеды были пионерами дикого Запада. "Я был первым, - говорил он, - кто зажег факел литературы в этой стране, каким бы слабым ни было его пламя".

Его труд был деятельностью одиночки. Говард стал писателем вопреки своему окружению, и заплатил за это одиночеством. Он писал: "...нелегко заниматься делом, полностью чуждым людям, среди которых тебе определено быть судьбой". Его профессия была действительно настолько чуждой его окружению, что немногие люди в Кросс Плэйнс пытались хотя бы понять живущего среди них нелюдимого молодого человека. Они предпочитали вообще не замечать его или же считать просто чудаком.

И кто сможет поставить в вину добропорядочным обывателям Кросс Плэйнс недостаток понимания? Говард и сам не полностью осознавал значение своего новаторства. Он был не только первым человеком в Западном Техасе, кто зарабатывал себе на жизнь трудом писателя, но также и первым американским прозаиком, освоившим новый литературный жанр - героческая фэнтези, жанр, теперь неразрывно связанный с его именем. Лишь сегодня, после почти пяти десятков лет относительного забвения, лучшие из его трудов получают мировое признание. Героические сюжеты его повествований, богатство и яркость воображения, способность описывать волшебство и тайны делают его произведения действительно выдающимися.

Наиболее примечательными из всех творений Говарда являются рассказы, посвященные герою-варвару Конану из Киммерии, жившему в эпоху, придуманную самим писателем. Говард говорил так:

"...между годами, когда воды поглотили Атлантиду вместе с ее прекрасными городами, и годами возвышения сынов Ария, был загадочный век, когда блистали, подобно ярким звездам, великолепные королевства - Немедля, Офир, Бритуния, Гиперборея, Замора с ее темноволосыми женщинами, высокими башнями городов и таинственным логовом бога-паука, Зингара с ее рыцарями, Коф, граничащий с землями пастбищ Шема, Стигия с охраняемыми призраками ужасными склепами, Гиркания, чьи всадники были одеты в сталь, золото и шелка. Но самым сильным из них была Аквилония, господствующая на Западе континента. Сюда и прибыл Конан из Киммерии, чтобы попрать драгоценные троны владык своими крепкими, обутыми в сандалии ногами - вооруженный мечом загорелый черноволосый варвар, вор, грабитель и убийца, наделенный способностью испытывать как глубокую печаль, так и безудержное веселье".

Под пыльным небом Техаса Роберт Говард создал в своем воображении никогда не существовавший на самом деле мир. Щедрой рукой мастера он разбросал по континенту горы, непроходимые леса, усыпанные цветами луга, а также тайные силы Зла, что старше самого Времени. И в этот мир он поместил человека, оборванного и одинокого, но вооруженного длинным мечом, гордостью, отвагой и невероятной силой. Его создатель поставил перед варваром задачу превзойти все, доступное обыкновенным смертным.

Однако, похоже появление этого героя намного опередило свое время. Великолепный варвар и Хайборийский мир пребывали в небытии и забвении, лишь несколько лет назад с триумфом возродившись с рассыпающихся страниц старых журналов. Сегодня псевдоисторические повествования о гиганте-киммерийце, очаровавшие бессчетное количество читателей, получили имя "героической фэнтеэи" и считаются многими ее любителями непревзойденными произведениями этого жанра, за исключением разве что трилогии "Властелин Колец" Дж. Р. Р. Толкиена.

* * *

Не вызывает сомнения, что миллионы читателей уже знакомы с великим киммерийцем как по посвященным его подвигам более двух десятков книгам, так и появившимся впоследствии комиксам и первому художественному фильму о нем. Однако, для тех, кто мало знает о варваре, не помешает следующее описание. Конан - настоящий великан шести с половиной футов ростом и плечами профессионального борца, обладающий ловкостью леопарда. Его лицо обычно хранит угрюмое выражение, кожа потемнела от длительного воздействия солнца и ветров, под спадающей' на плечи густой гривой спутанных черных волос сверкают холодным огнем яркие синие глаза.

Для любого, кто был знаком с Робертом Говардом, очевидно, что киммериец воплощает в себе все те качества, которыми особенно восхищался его создатель. Конан обладает невероятной силой, гибок и быстр в движениях, неутомим и бесстрашен в бою, привычен как к мечу, так и к любому другому оружию. Он сообразителен, хитер и уверен в себе, но испытывает в то же время трепет перед могуществом богов и не переносит колдунов и чародеев, способных своим темным искусством вызывать из мрачных преисподен страшных чудовищ и демонов.

Конан - бродяга, авантюрист и искатель приключений, не обремененный связями человеческих отношений. Золото или драгоценности для него не являются средством обогащения. В первую очередь его привлекает сам процесс варвар ищет магические драгоценные камни, служащие глазами древним идолам, или тайники пиратов, охраняемые в скрытых в неприступных горах пещерах призраками или чудовищами.

Интересно заметить, что Конан многими чертами напоминает отца Роберта. Знавшие д-ра Говарда в молодости, отмечали импозантность его облика, раздражительность и вспыльчивость. Его густые темные волосы и яркие синие глаза производили сильное впечатление на всех, кто его видел, а властные манеры, которые он мог набрасывать на себя, словно плащ, заставляли повиноваться ему - и восхищаться. Видя близость этих двух личностей, можно сделать вывод, что Роберт создал образ Конана из сокровенных тайников подсознания. По крайней мере, можно утверждать, что когда Говард начал писать рассказы про киммерийца, он упоминал в одном из своих писем: "Конан просто возник у меня в мозгу, когда я остановился в маленьком пограничном городке в нижнем течения Рио-Гранде. Я не создавал его сознательно и намеренно. Он гордо выступил вперед как цельная личность и засадил меня за работу, описывающую его многочисленные приключения".

В другом письме, человеку вместе с ним печатавшемуся в журнале "Weird Tales", писателю по имени Кларк Эштон Смит, Говард, не упоминая о своем детском восприятии отца, пытается объяснить происхождение своего наиболее известного персонажа так:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});