Другая реальность - Мюррей Лейнстер

Хейнс посмотрел и вдруг подпрыгнул. Он прочитал строки, которые были так четко зафиксированы фотоаппаратом. Затем в явном замешательстве он посмотрел на Джимми.

— У тебя есть какое-нибудь объяснение? — спросил Джимми. Он сглотнул. — У меня нет.

С храбростью отчаяния он стал излагать все, что произошло с ним, не пытаясь сделать свой рассказ вразумительным. Хейнс глядел на него, раскрыв рот. Но довольно быстро в глазах адвоката появилось понимание и сочувствие. Как уже отмечалось раньше, у него был целый ряд самых необычных хобби. В частности, он интересовался гипотезами о существовании четвертого измерения и прочими эзотерическими идеями; его забавляла возможность порассуждать о подобных явлениях с видом знатока. Но, кроме того, Хейнс, несомненно, обладал здравым смыслом, как всякий адвокат, имеющий большую и разнообразную практику.

Наконец, Хейнс мягко сказал:

— Если хочешь начистоту, Джимми… как-то у меня была странная клиентка. Она обвиняла одного парня в том, что он избил ее. Очень грустная история, знаешь ли. Эта женщина говорила совершенно искренне; она действительно верила, что все было так, как она рассказывает. Но ее семья признала, что она сама себя отделала, а врачи сошлись на том, что этот факт она подсознательно вычеркнула из памяти.

— Ты утверждаешь, — спокойно сказал Джимми, — что я сам написал все это для собственного утешения и вскоре забыл про подделку. Я не думаю, что дело обстоит именно так, Хейнс. Ну, а какие еще есть возможности?

Хейнс долго колебался. Он снова посмотрел на снимки, с особым вниманием разглядывая тот, который напоминал фотомонтаж.

— Удивительно четко совпадает, — сказал он нахмурившись. — Я не могу найти место сочленения снимков. Возможно, все-таки… Нет, этого просто не может быть!

Джимми ждал.

Хейнс, которому было ужасно не по себе, продолжал:

— Авария, в которой погибла Джейн, произошла, когда вы ехали вместе в своей машине. Вы следовали за грузовиком, перевозившим стальные конструкции. Длинная тонкая перекладина с красной тряпкой на конце торчала из кузова. Водитель миновал полосу мокрого асфальта и резко затормозил. Твоя машина скользила по шоссе, хотя ты пытался ее остановить… Но это же чушь, Джимми!

— Я бы предпочел выслушать до конца, — сказал бледный Джимми.

— Ты врезался в грузовик, вашу машину немного занесло, и перекладина пробила ветровое стекло. Она могла бы угодить в тебя. Могла никого не задеть… По чистой случайности получилось так, что перекладина попала в Джейн…

— И убила ее, — очень спокойно сказал Джимми. — Да. Но это могло произойти со мной. Запись в дневнике говорит, что так оно и случилось. Ты заметил это?

Очень долго в конторе Хейнса царила тишина. За окнами текла обычная жизнь, прозаичная и ничем не примечательная. Наконец, адвокат пошевелился в своем кресле.

— Я думаю, — грустно произнес он, — ты сделал то же, что моя клиентка: написал все сам, а потом забыл. Ты был у врача?

— Непременно схожу, — сказал Джимми. — Только сначала объясни, в чем заключается мое безумие, Хейнс. Если ты, конечно, способен дать такое объяснение.

— Наукой подобные факты не признаются, — сказал Хейнс. — По правде говоря, все это считается вздором… Но у меня есть кое-какие идеи… — лицо его перекосила гримаса. — Во-первых, Джейн погибла по чистой случайности. Вместо нее та железка могла проткнуть тебя… или никого не задеть. Если бы ты погиб…

— … То Джейн, — сказал Джимми, — жила бы в нашем доме одна и она вполне могла бы сделать ту запись в дневнике.

— Да, — согласился Хейнс, которому было явно не по себе. — Мне не стоит высказывать подобную гипотезу, но существует много возможных вариантов будущего. Мы не знаем, какой из них уготован нам. Пожалуй, никто, кроме фаталиста, не станет спорить с этим утверждением. Когда сегодняшний день был еще в будущем, существовала масса возможных сегодня. Настоящий момент — лишь один из вариантов возможного настоящего. Поэтому предполагается — имей только в виду, что это никакая не наука, а чистейшей воды шарлатанство — предполагается, что может существовать больше, чем одна реальность. До того как перекладина нанесла удар, существовали три реальности в возможном будущем. Одна — когда ни Один из вас не пострадал, другая — в которой погиб ты, и, наконец… — он замолчал, уставившись в пол. — Поэтому кое-кто может спросить: почему мы думаем, что реальность, в которой погибла Джейн, является единственной? Ведь другие варианты будущего вполне могли бы существовать и очень даже возможно, что они существуют. Джимми кивнул.

— Если считать это правдой, — сказал он без выражения, — то Джейн находится в реальности, где был убит я. Так же, как я нахожусь в той реальности, где погибла она. Так, что ли?

Хейнс пожал плечами.

Джимми подумал и серьезно сказал:

— Спасибо. Странно все это, верно, Хейнс?

Он взял свои фотографии и вышел. Хейнс был единственным, кто знал о том, что происходило с Джимми, и это его немного беспокоило. Но ведь не так-то легко объявить человека сумасшедшим, особенно если он не опасен для окружающих. Тем не менее, Хейнс не поленился навести справки и узнал, что Джимми вел себя нормально, прилежно трудился и рассуждал вполне здраво — днем. Но Хейнс подозревал, что вечерами, когда Джимми возвращался домой, с ним происходит нечто удивительное. Иногда Хейнсу приходило в голову, что невероятное может оказаться вполне реальным, — слишком уж хорошо был сделан тот фотомонтаж…но ведь, с другой стороны, история Джимми звучала совершенно нелепо. А кроме того, Хейнса удивляло, почему именно Джимми являлся участником таких необыкновенных событий.

Целую неделю после встречи с Хейнсом и его псевдонаучных объяснений у Джимми почти не щемило сердце. Ему больше не приходилось напоминать себе, что Джейн умерла. Он получил доказательства, что это не так. Она писала ему записки в своем дневнике, который он находил вечером на столе; он читал их и писал ей ответ. Целую неделю его переполняла радость только от того, что они могут общаться. Следующая неделя уже не была такой счастливой. Конечно, было хорошо сознавать, что Джейн жива, но они оставались безнадежно оторванными друг от друга. Это оказалось ужасным. Много ли смысла во Вселенной, в которой можно только писать любовные письма своей жене или мужу? Но некоторое время Джимми и Джейн пытались скрыть друг от друга эту безнадежную истину.

Хейнс встретил Джимми на улице спустя две недели. Джимми выглядел лучше, но казался очень напряженным. Хотя Джимми поздоровался с ним совершенно непринужденно, Хейнс почувствовал себя неловко. Через некоторое время он сказал:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});