Очаг (СИ) - Механик

вагон. — Я не нашел чего ещё сказать, очевидно ведь, что женщина явно его мать или родственник. И судя по бледности перемазанного в крови лица и обилии ее же на полу, она уже не жилец.

Ветер с дождем со свистом залетал в пустующий вагон из-за чего я с трудом расслышал, что сказал Мальчик. Всхлипывая, он продолжал теребить ее за рукав мокрой блузки.

— Ммамммаааа.

Не зная что делать, начал вспоминать чему нас учили на курсах по психологии, на которые я пошел только ради автомата по праву, но мне понравилось и я отходил весь курс, получив сертификат недо-психолога.

— Мальчик, пойдем в другой вагон, тут холодно, сыро и шумно. Вот, возьми. — Я вынул те самые конфеты, что так и лежали в кармане моей джинсовки.

— Ааа кккаак же мааммааа? — Всхлипывая, но уже чуть успокоившись спросил парень.

— Сейчас я позову взрослых и мы поможем маме.

— Пправдда?

— Конечно, пойдем. — С неохотой, но все ещё всхлипывая, парень отпустил руку матери и пошел за мной.

Я заметил, что он замёрз, так как был в одной футболке.

— На вот, одень. — Накинул ему на плечи свою куртку.

— Спассиббо!

Не успели мы дойти до конца вагона, как в него зашёл контролёр с помощницей.

— Кто-то ещё остался в вагоне? — Спросил контролёр. Вид у него был потрёпанный а на лице красовалась ссадина. Видать с боем пробились сюда.

— Женщина без сознания в конце вагона. Нужно ребенка увести. — Показал я на парнишку.

— Кать, уведи его к нам в коморку, чаем напои, вобщем не мне тебя учить.

— Пойдем солнышко. — Помощница аккуратно взяла ребенка за руку и потянула за собой. Но он вцепился в мою штанину и не собирался отпускать. Испуганно глядя на меня.

— Не бойся, тетя тебя сейчас отведет в безопасное место. А мы с дядей поможем твоей маме.

— Пправдда!

— Да, не волнуйся иди. — Дождавшись когда помощница уведет мальчика, контролёр спросил.

— Знакомый?

— Первый раз вижу. Там женщина лежит, похоже как тряхнуло, то упала с верхней полки и разбила голову.

— Пойдем. Ну вот за что бляха, за что, вышел на смену в свой выходной на свою башку. — Негодовал он, пробираясь через вещи брошенные на полу.

— Проверив дыхание и пульс у женщины, взял простыню и накрыл тело.

— Труп. — Сделал заключение контролёр.

За окном уже минуты две как все стихло и только свист ветра и стук колёсных пар нарушал тишину.

— Будешь? — Протянул мне сигарету контролёр.

— Не курю.

— Затянувшись, он оценивающе посмотрел на меня и сказал.

— А ты крепкий парень. Какая-то чертовщина творится, кровь вон по всюду, труп женщины, ребенка которой ты успокоил. А выглядишь так словно ничего и не произошло.

— Кто знает, может это реакция психики на это все, чтоб умом не тронутся.

— Может оно и так. Ладно, давай выбирается отсюда, звать то тебя как?

— Александр.

— Санёк значит. Игорь Григорьевич. Будет знакомы. — Мы пожали друг другу руки.

— Я смотрю вы тоже на все происходящее смотрите как на надоевшую рутину, а не ЧП неизвестного масштаба.

— Ты даже не представляешь, где я был и что я там видел, Несколько горячих точек прошел. Сейчас вон, по совету знакомца до пенсии последние месяцы добиваю.

Ладно, хорош лясы точить пойдем, я этот вагон опечатаю, нам ещё часа два до ближайшей цивилизации ехать.

Мы начали пробираться обратно через чемоданы, сумки и постельное, как свист ветра будто усилился. Игорь Григорьевич будучи идя за мной, с криком.

— Ложись! — Повалил меня на пол, прогремел оглушительный взрыв, от которого зазвенело в ушах, мир перевернулся, я с силой приложился головой об что-то твердое и отключился.

Я видел фигуру в плаще, на фоне яркого света. Она стояла не подвижно. А сам, ничего не сказать не сделать не мог. Вдруг я почувствовал, что словно падаю в бездну, а фигура произнесла.

— Пора пробудиться.

Я открыл глаза и понял, что лежу заваленный обломками полок, и прочими вещами. А сверху на меня капает холодная вода. Оглядевшись вокруг, аккуратно начал вылазить из под завала, и судя по расположению целых полок, вагон лежит на боку.

Пытаясь выбраться, наступил на что-то мягкое. Приглядевшись я понял, что это рука, откинув обломок полки и чемодан с сумкой. Под которыми лежал Игорь Николаевич, с неестественно вывернутой шеей. Пощупав пульс, понял, что он мертвый. Вытащив мокрую простынь перепачканую кровью, решил накрыть его.

Последний раз взглянул на его мертвые глаза которые смотрели словно куда-то вдаль, на замершем лице играла ухмылка. Понял ли он, что умер? Или это произошло быстро, не знаю, но можно сказать, что он спас мне жизнь. Покойся с миром.

Накрыв тело простыней, я пробирался дальше к выходу, каким-то чудом у рюкзака порвалась лишь одна лямка, а второй он так и висел на моем левом плече. Оказавшись у выхода увидел, что вагон лежит где-то поле, впереди искареженные валяются ещё около трёх вагонов, повсюду разбросаны вещи, тела людей, разной степени целостности, а так же догорают какие-то обломки.

Резко ноги стали ватными, закружилась голова и упав на колени, я проблевался. На улице была ночь, и вместо дождя уже ярко светила луна. В дали были видны огни фонарей и голоса людей.

Встав в полный рост, понял что не чувствую каких либо серьезных травм, хотя в такой ситуации я должен минимум лежать с черепно-мозговой, и переломами разной степени тяжести.

Выбравшись из вагона, прихрамывая на левую ногу, пошел в сторону голосов.

Проходя мимо обломков, проскользнули мысли, то, что упало, раньше явно летало. Оно не было похоже на самолёт, а на сломанный пополам ромб который пожевал кто-то очень крупный. Приглядевшись в свете огня я заметил, знак на корабле, приглядевшись понял, что это свастика, только вместо четырех лучей было три.

Решив посмотреть по ближе, нагнулся, как в этот момент рядом со мной попал выстрел. Взорвавшись с глухим звуком, подняв фонтан земли.

Я присел за обломками и прислушался.

— Sterben Sie zum Ruhm des Reichs! — После чего вновь был выстрел, но уже по обломкам, за которыми я прятался.

— Немцы. Что они здесь забыли, ещё и что-то про рейх говорят. — Подобрал с земли какую-то обгоревшую трубу, против неизвестного оружия стреляющего синими лучами, явно не поможет, но лучше чем ничего.

Послышались громкие чавкающий шаги, и мою многострадальную левую ногу пронзила боль.

Надо мной возвышался, некто похожий на гипертрофированного человека с отсутствующей левой рукой и рваной раной на животе из которой блестел металл и лилась голубая жидкость.

А из моей ноги торчал металлический штырь