Враги целуют жадно (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна Dusiashka

Угрюмо кивнув, Аня потупила взор. Все именно так. Чистейшая правда.

Отца своего они с сестрой никогда не видели. Мама всячески избегала разговоров о нем, и страшно злилась, если они настаивали. Но Аня знала наверняка, что унаследовала его внешность – густые темно-русые волосы, бледную почти фарфоровую кожу, длинные ресницы и темно-синие глаза.

А еще, характер. Крайне сложный характер! Машке повезло больше.

Она впитала в себя лучшее от их матери. А та была редкой красавицей.

Что до родни… по материнской линии у них тоже почти никого не осталось.

Бабушка с дедушкой давно отошли в мир иной. Но еще при жизни растеряли все связи с родственниками. Они безбожно много пили, и это ничем хорошим не закончилось. Однажды оба отравились некачественным алкоголем, и откачать их уже не смогли. Оле тогда едва исполнилось восемнадцать. А их маме – двадцать пять. Разумеется, младшую сестру она не бросила. Помогла выучиться, встать на ноги. Не спасовала перед трудностями, хотя на тот момент сама буквально разрывалась между двумя дочками-пятилетками и работой, которая в итоге стала ее призванием.

Она была тренером по фигурному катанию. Очень толковым тренером. Известным. Уважаемым. Обладающим несгибаемой волей. А прежде – талантливой фигуристкой. Олимпийской чемпионкой в парном катании.

Безоговорочную одержимость этим видом спорта Аня унаследовала от нее.

От своей мамы, которая к тому же являлась и ее бессменным тренером. Под началом родительницы Аня покоряла вершину за вершиной. Пьедестал за пьедесталом. Ей рукоплескали стадионы. Фанаты не давали прохода. За технику и профессионализм прозвали Стальной Бабочкой. Соперницы боялись ее и в тайне ненавидели. Впрочем, это не удивительно. Аня никого не пускала на высшую ступень пьедестала. Это был ее звездный сезон. Она выигрывала все соревнования, в которых участвовала. Владела сложнейшими элементами ультра-си и с готовностью демонстрировала это. Выходя на лед, она ощущала себя киборгом-убийцей, и всегда выдавала свой максимум. Потому что обожала то, чем занималась. Бредила своим делом. Впадала в экстаз от своих головокружительных побед. Но главной наградой за старания для нее являлась все же… улыбка матери. Бескрайняя родительская гордость в ее глазах. И ради этого Аня готова была на все. Даже воспламенить лед… своим выступлением. И все шло хорошо. Ничто не предвещало беды. Однако… она их настигла. Три года назад. В разгар олимпийского сезона. Вернее, уже на финишной прямой. Мамы не стало. Ее убили. Хладнокровно застрелили. В чужой стране. В чужом городе. Совсем рядом с отелем, в котором они проживали. Это произошло в аккурат между командными соревнованиями, (по итогам которого Аня завоевала золото) и личным первенством фигуристок-одиночниц, с которого Аня в итоге снялась из-за случившегося. А после и вовсе завершила свою спортивную карьеру, поклявшись себе… никогда больше не выходить на этот проклятый лед. Без нее. Без мамы. Стоит ли говорить, что их с Машкой мир тогда… превратился в руины? Рухнул он и для Оли, которая боготворила и обожала свою старшую сестру всем сердцем. Ведь та вынянчила ее. Заменила ей мать. В общем, тетя, не раздумывая ни секунды, забрала их с Машей к себе. На тот момент она состояла в счастливом браке. По крайней мере так казалось со стороны. Но вскоре ее муженек показал свое истинное лицо. Он хотел ребенка, а у нее все никак не получалось забеременеть. Зато, очень даже получилось у его любовницы, к которой этот гад в итоге и ушел. И это спустя всего два месяца после смерти ее сестры! Оля держалась, как могла. Делала вид, что не переживает по этому поводу. Что забыла и отпустила.

Но Аня частенько слышала, как она рыдает по ночам. И Машка слышала.

Они страшно за нее переживали, но не знали, как и чем ей помочь. А вскоре все стало еще хуже. Расследование по делу мамы проходило очень сложно.

Фактически на две страны. И каждая из сторон так и норовила спустить все на тормозах. Не было ни улик, ни свидетелей, ни мотива. С решением властей они были не согласны, и решили бороться до последнего. На бесчисленных адвокатов и юристов ушли почти все их сбережения. Немалые сбережения. Но, увы… убийство мамы так и осталась безнаказанным. С тех пор прошло три года, а от потери они не оправились и по сей день. Все трое.

- Так же вы в курсе, что по инициативе моего бывшего муженька, меня уволили с прежнего места работы! – монотонный голос Оли выдернул Аню из тягостных воспоминаний. – С той характеристикой, которую мне дала бывшая начальница – нынешняя теща Николая, ни один университет не нанял бы меня даже в качестве уборщицы! Девочки, моя должность… в престижнейшем ВУЗе города… и ваше обучение в нем же, как льготников… на бюджетной основе - подарок судьбы. И его нужно ценить! Понимаете?

- Эм… не совсем! – промямлила Маша.

Аня же, пихнув сестру локтем, с тревогой посмотрела на Олю.

- Зачем ты говоришь нам это? – спросила прямо.

И получила такой же прямой ответ:

- Ваш первый год обучение мы пережили с большим трудом. Вы очень часто конфликтовали с другими студентами. Я делала все, чтобы сгладить углы и защитить вас. Из-за этого впала в немилость нашего ректора. Он и прежде меня не особо жаловал, а теперь так вообще… сквозь зубы разговаривает. Едва терпит мое присутствие. И я его отчасти даже понимаю. Вы же не с простыми студентами вечно кусаетесь. Вы будто нарочно выбираете тех, кто из… безумно влиятельных семей! А разбираться с ними приходится ему! В общем, девочки мои, теперь вы второкурсницы. Пожалуйста, будьте серьезнее. И я очень вас прошу: постарайтесь… провести этот год иначе. Спокойно и дружелюбно. Хорошо?

Глава 2

Утро первого сентября выдалось… суматошным. Мало того, что после ночных происшествий Аня уснула далеко не сразу, так еще и день начался с сюрпризов. Во-первых, Оля вынуждена была отправиться в институт раньше, чем все они планировали. Тетя умчалась на работу сразу после звонка из деканата и информации о том, что на нее… ни с того, ни с сего… спихивают кураторство над первокурсниками. Кураторство, к которому она совершенно не готовилась. Во-вторых, Машка явно сошла с ума в стремлении сразить всех на повал своей красотой. Уже добрых сорок минут Аня наблюдала одну и ту же картину: сестру, бегающую из комнаты в комнату в поисках всего необходимого. То стайлер ей другой подавай, то фен, то утюжок.

К моменту, когда Маша завершила свои сборы, Аня уже пребывала на грани нервного припадка. Но все стало еще хуже, когда эта зараза взялась и за нее.

- Не упрямься! – приговаривала она, чуть ли ни силой усаживая ее за туалетный столик. – Красивая сестра и племянница – лицо семьи! Соответствуй, давай! Тебе твои унылые хвостики не надоели еще?

Аня обреченно вздохнула, искренне радуясь тому, что макияж успела нанести самостоятельно. Легкий и естественный. С акцентом на глаза.

Укладку же пришлось доверить Машке. Слишком уж яро та вжилась в роль парикмахера. Благо, сестра знала свое дело и была в этом действительно хороша. Наконец, закончив прихорашиваться, они вызвали такси и отправились в институт. Всю дорогу Маша весело щебетала с кем-то по телефону, а Аня разглядывала пейзажи за окном, и думала только об одном: