Влюблен и очень опасен - Джиллиан Стоун

– Его самого, Рейф.

Если кое-кто и сомневался в значимости изобретений Эмброуза, то его авторитет промышленника был непререкаем. На его заводах производились лучшие машины на паровой тяге, работавшие и на фермерских полях, и в шахтах, где добывалась руда. Мистер Грейвил-Ньюджент сумел наладить производство так, что оно приносило ему немалую прибыль, которую он постоянно вкладывал в усовершенствование выпускаемой им техники. Одним словом, его было за что уважать. Несколько дней назад Рейф узнал о смерти могущественного промышленного магната. Смерть его была жуткой и мучительной – его перемолола им же сконструированная паровая молотилка.

– Наши семьи дружили – моя и Грейвил-Ньюджента.

Зено приподнял бровь.

– Даже так?

– Владения Грейвил-Ньюджента граничат с нашими в Квинсферри, в Ист-Лотиане. Я был еще ребенком, когда Эмброуз приобрел соседнее поместье.

– Ну да, разве ты мне не говорил, что вырос в замке?

Рейф усмехнулся.

– В этом замке от силы комнат пятьдесят. По английским меркам это не замок, а хибара.

Кеннеди рассеянно кивнул, задумчиво глядя в окно. Он весь ушел в свои мысли и, наверное, даже не расслышал последнюю реплику Рейфа.

– Выводы делать пока рано, но, может статься, эти убийства связаны. Возможно, мы имеем дело с серией. Два ведущих промышленника погибают в течение одной недели. Очень странное совпадение. – В салон кареты пробился солнечный луч. Рейф взглянул в окно. Уже светало. Он и не заметил, как пролетела ночь. Зено сидел насупленный и хмурый. – Мелвилл не верит в случайные совпадения, когда речь идет об убийствах, – пробормотал Кеннеди.

С Мелвиллом не поспоришь. Если глава спецотдела Скотленд-Ярда не верит в случайные совпадения, значит, их не бывает. От дурных предчувствий у Рейфа свело живот. Он догадывался, что за задание подготовил для него Зено.

– Насколько я понимаю, вы считаете, что смерть Грейвил-Ньюджента в молотилке – не несчастный случай?

– В своей совокупности эти два убийства наводят на мысль о том, что убийца действует по заранее намеченному плану. И у нашего убийцы есть чувство юмора, хотя и довольно своеобразное. Безумец вершит собственное правосудие, следуя собственной безумной логике. – Зено подался вперед. – У Грейвил-Ньюджента осталась наследница, которая на каждом углу кричит о том, что намерена продолжать дело отца. После всего случившегося мы просто обязаны обеспечить ей защиту.

– Фрэнсин Грейвил-Ньюджент. – Рейф поморщился. – Как это похоже на Фанни. Она всегда была фантазеркой. Вообразила себя акулой бизнеса и сама поверила в свою выдумку. Хуже, если она и других заставила в нее поверить.

– Юной леди пока ничего не известно о наших подозрениях, – продолжал, не слушая Рейфа, Зено. – Не хотелось ее пугать раньше времени. И в самом деле, все, что у нас есть – это предположения и догадки. Нам нужны факты. И потому мы с Мелвиллом решили отправить агента туда, где произошел этот… инцидент с молотилкой. Прощупай там кого следует, попытайся…

– Вы понимаете, что нас кое-что связывает с этой девушкой… с этой юной леди?

Зено пробуравил Рейфа взглядом.

– Что именно вас связывает?

– Боюсь, это слишком щекотливый для обсуждения предмет, – сдержанно сообщил Рейф, всем своим видом давая понять, что не хочет развивать эту тему.

Зено сделал вид, что не понял намек.

– Насколько щекотливый?

Рейф отвел взгляд к окну. На улице посветлело настолько, что можно разглядеть вывески магазинов на Сент-Джайлс-серкус. До вокзала Чаринг-Кросс рукой подать.

– Я вынужден просить вас освободить меня от выполнения этого задания, – выдавил Рейф.

– Я мог бы послать вместо тебя Флина, но сейчас уже поздно что-либо менять. И свободных людей у нас нет. Тебе остается лишь смириться с неизбежностью. Постарайся увидеть в этом и светлую сторону, а заодно и извлечь пользу для себя. – Зено криво усмехнулся. – Когда бы еще тебе выпала возможность вволю пообщаться с родственниками и друзьями? В конце концов, от тебя не так уж много и требуется – всего лишь постоянно находиться рядом с мисс Грейвил-Ньюджент и следить, чтобы с ней не стряслось беды. Отвечаешь за нее головой, понятно?

Рейф угрюмо молчал, глядя себе под ноги. С кем ему предлагалось общаться? С друзьями, которые давным-давно от него отвернулись? С родными, которые от него отказались? И даже если он попробует навести давно разведенные мосты, захотят ли бывшие друзья и вычеркнувшие его из памяти родственники общаться с ним? Перебрав в памяти всех, кого оставил на родине, Рейф насчитал всего одного человека, кто искренне обрадовался бы его приезду. Этим человеком была его тетушка Вертилайн.

Зено, понимая, в каком настроении пребывает Рейф, не стал приставать к нему с разговорами, а лишь молча сунул ему в руки бумажный сверток. Рейф рассеянно развязал бечевку и, достав из конверта деньги в крупных купюрах, пересчитал банкноты. Затем развернул лист с закодированным сообщением.

– Здесь имена наших агентов и адреса конспиративных квартир, – пояснил Зено.

– Похороны Грейвил-Ньюджента состоятся сегодня во второй половине дня, – продолжил Зено подчеркнуто сухим деловым тоном. – Насколько мне известно, дорога до Эдинбурга может занять самое большее семь с половиной часов. Так что ты успеваешь на поминки.

– Вот радость-то, – хмуро буркнул Рейф.

У Зено дернулся желвак под скулой.

– Если я правильно понял, Эмброуза хоронят в закрытом гробу. В полицейском отчете сказано, что непосредственно перед смертью Грейвил-Ньюджент находился в амбаре с работающей молотилкой. По всей видимости, он проводил тестовые испытания своего устройства. Однако, забрасывая в машину очередной сноп, он оступился и провалился головой вниз в загрузочную воронку. Шнек переместил его в барабан, и… – Кеннеди внезапно замолчал. – С тобой все в порядке?

Наверное, несмотря на скудную освещенность, Зено все же заметил, что его подчиненный несколько позеленел.

– Я знал покойного с детских лет.

Поколебавшись немного, Зено все же продолжил:

– Барабан на тот момент вращался на полной скорости, и его зубья перемололи Грейвил-Ньюджента почти мгновенно. Голова и верхняя часть туловища, с вашего позволения, превратились в фарш.

Рейф хорошо помнил крупного и шумного соседа, его густые усы, его улыбку. Он любил жизнь и был порядочным человеком. После смерти графа Эмброуз фактически заменил ему отца. Грейвил-Ньюджент хорошо относился к Рейфу до тех пор, пока он, Рейф, не отверг его единственную дочь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});