Сборник книг вселенной The Elder Scrolls - Bethesda softworks

"Его называют Хищный Клюв, — заговорил тощий незнакомец, видя возбуждение на лице гро-Кайры. — Я выменял его на секрет и коня впридачу в более теплых местах, чем эти. Однако в моих преклонных годах мне повезет, если я сумею хотя бы поднять его. Будет правильно, если я передам его тебе. Владение им изменит всю твою жизнь". Преодолевая желание вновь прикоснуться к изгибу благородного клинка, Эммег переключил внимание на пришельца.

"Твои слова приятны, старик, — сказал Эммег, не скрывая подозрений. — Но я не дурак. Ты однажды уже выторговал этот клинок, и сегодня желаешь выторговать что-то за него. Чего ты хочешь?" Плечи незнакомца опустились, и Эммег был доволен, что раскрыл истинную цель странного визита. Они посидели еще, в итоге Эммег отдал ворох мехов, горячую еду и полную пригоршню монет за необычный меч. К утру странника и след простыл.

В неделю, последовавшую за памятной встречей, так и не нашлось повода вытащить Хищный Клюв из ножен. Эммег не встретил никого в лесах, а рацион его составили дичь и маленький олень, подстреленные из лука. Он не искал битв, покой вполне устраивал его, но на седьмое утро, когда туман еще держался под нависшими ветвями, слух Эммега уловил в лесных дебрях предательский скрип снега и треск ветвей под тяжестью чьих-то шагов.

Ноздри Эммега расширились, но он находился с наветренной стороны. Не имея возможности увидеть или учуять визитера и зная, что ветер уже отнес его запах и предупредил о его присутствии, орк напрягся и осторожно извлек Клюв из ножен. Эммег сам так никогда и не осознал того, что произошло впоследствии.

Первый проблеск памяти Эммега гро-Кайры с момента извлечения Хищного Клюва из ножен запечатлел изогнутый клинок, рассекающий воздух перед ним и разбрызгивающий кровь по нетронутому снегу, пологом укрывшему землю. Вторым воспоминанием стало ощущение неистовой жажды крови, овладевшее им, но тут же он увидел свою жертву, девушку-орка на несколько лет младше его самого, ее тело в рубцах отвратительных ран, способных десятикратно убить сильного мужчину.

Отвращение Эммега пересилило овладевшее им безумие: собрав всю свою волю, он разжал пальцы, сжимавшие рукоять меча, и позволил клинку отлететь прочь. С диссонирующим звоном тот прорезал воздух и утонул в сугробе. Эммег бежал прочь, сгорая от стыда и ужаса, накинув капюшон плаща, чтобы скрыть лицо от осуждающего взгляда рассветного солнца.

Всякий ужаснулся бы, придя на то место, где Эммег гро-Кайра учинил расправу над одной из себе подобных. Ниже шеи тело девушки было ободрано и изуродовано почти до неузнаваемости, а нетронутое лицо застыло в выражении непреодолимого ужаса.

Именно на этом месте Шеогорат провел нужные ритуалы и призвал Малаката, и два лорда даэдра встретились над обезображенным телом.

Преодолев гнев, сковавший поначалу его язык, Малакат прогрохотал гортанным голосом: "Зачем ты показываешь мне это, Безумец? Тебе радостно видеть мое горе, вызванное смертью моих детей?" С этими словами покровитель орсимеров бросил на собеседника обвиняющий взгляд.

"По рождению она была твоей, брат отверженный, — начал Шеогорат, сохраняя полную серьезность. — Но в душе она была моей дочерью. Моя печаль не меньше твоей, и мой гнев не меньше твоего".

"Я в этом не уверен, — проворчал Малакат. — Но право возмездия за это преступление принадлежит мне, точно. Я не желаю спора. Отступись". Когда устрашающий принц начал надвигаться на него, Шеогорат заговорил вновь.

"Я не встану между тобой и твоей местью. Я даже помогу тебе. У меня есть слуги в этой глуши, и я могу подсказать, где найти нашего общего врага. Я прошу лишь использовать оружие, которое выберу я. Убей преступника моим клинком и низвергни его в мое царство, где я взыщу с него свое. Здесь же право благородной мести воистину твое".

Малакат согласился на это, принял от Шеогората широкий меч и ушел.

Малакат возник на пути убийцы — закутанной в плащ фигуры, смутно видимой сквозь буран. Проревев проклятье столь страшное, что скрючились окружающие деревья, принц выхватил лезвие из ножен и настиг беглеца быстрее, чем дикий лис. Кипя гневом, он описал мечом дугу, отделившую голову его врага от плеч, и вонзил клинок в его грудь, выбив струи крови, оросившие красными брызгами чешуйчатую броню и тяжелый плащ.

Задыхаясь от неожиданной ярости и стремительности собственных действий, Малакат опустился на колено, в то время как тело перед ним тяжело повалилось назад, а голова откатилась на широкий плоский камень. Следующий звук разорвал тишину подобно молнии.

"П-прости…" — просипел голос Эммега гро-Кайры. Глаза Малаката расширились, когда он взглянул на отсеченную голову с текущей изо рта кровью, но все еще почему-то живую. Ее глаза дико вращались, пытаясь сфокусироваться на воплощении Малаката. Когда-то гордые, глаза воителя истекали слезами печали, боли, смущения и узнавания.

К своему ужасу, Малакат только теперь осознал, что убитый им был не только одним из его детей-орсимеров, но и в буквальном смысле сыном, которым он одарил девушку-орка годы назад. Невыносимо долгие мгновения двое смотрели друг на друга, подавленные и потрясенные.

Потом, бесшумный, как смазанная сталь, Шеогорат выступил на поляну. Он поднял голову Эммега гро-Кайры и положил ее в маленькую серую сумку. Шеогорат извлек Хищный Клюв из трупа и повернулся, чтобы уйти прочь. Малакат начал вставать, но вновь опустился на колени, зная, что он необратимо низверг своего собственного отпрыска в домен Шеогората, и оплакивал свою ошибку, пока хриплые мольбы его сына не затихли за замерзшим горизонтом.

2920: Последний год Первой эры (Карловак Градопут)

Месяц Утренней звезды

1, месяц Утренней звезды, год 2920-й Морнхолд, Морровинд

Альмалексия лежала на мехах в своей кровати и грезила. Она не открывала глаза, пока солнечный свет, пробившийся в комнату, не озарил деревянные и телесные цвета ее комнаты молочным сиянием. Было тихо и безмятежно. Уютный облик ее комнаты разительно отличался от ее видений, полных крови и пиршеств. Некоторое время она просто смотрела в потолок, пытаясь разобраться в своих видениях.

Во внутреннем дворе ее замка находился бурлящий пруд, от которого в это прохладное зимнее утро шел пар. Она махнула рукой, пруд очистился, и она увидела лицо своего возлюбленного, Вивека, который находился в своем рабочем кабинете на севере. Некоторое время ей не хотелось ничего ему говорить: он был так красив в своем красном одеянии, Вивек писал стихи, он занимался этим каждое утро.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});